Обращение к сущности Всевышнего, а не к Его именам (то есть Его проявлениям в этом мире) Вопрос: когда я молюсь, к кому я обращаюсь? Ответ: стремление узнать саму сущность Всевышнего неосуществимо. Это незрелое, детское стремление. Ошибка идолопоклонства состоит в том, что оно претендует на постижение самой Божественной сущности. Взрослый человек, обладающий критическим мышлением, осознает, что прoникновение ко Всевышнему – это прoникновение лишь к качествам Всевышнего и Его проявлениям в этом мире, которые нам дано постичь. ...

    Следует ли привлекать детей к участию в особых массовых молитвах, когда мы молим Всевышнего избавить еврейский народ от несчастий, постигших его (например, от засухи)? Казалось бы, ответ прост: почему бы и нет? Ведь мы должны приучать детей быть чуткими к несчастьям нашего народа, взывать ко Всевышнему в час беды. Но возникает вопрос: правильно ли обращать внимание детей на беды и несчастья? Сказали наши мудрецы, благословенна их память: «Истинная молитва всегда исходит из глубины души». Молитва только тогда достигает престола Всевышнего, когда молящийся чувствует, что она исходит из самого сердца. Для того, чтобы молитва не оказалось «просто словами», молящийся должен всем своим существом ощущать, как ему недостает того, о чем он молит Всевышнего. Бессмысленно просить детей помолиться о чем-нибудь, если они не понимают, зачем и почему. Поэтому до молитвы нужно объяснить детям, как велико постигшее нас несчастье. В случае засухи следует рассказать им, что это великая беда и что мы устраиваем особую молитву, дабы Всевышний отменил суровый приговор и отомкнул небесные врата. И тут возникает сомнение: с одной стороны, хорошо приучать детей молиться; с другой стороны – нужно ли разрушать детские представления о благополучном и счастливом мире? В глазах маленького ребенка мир Всевышнего полон воды: вода течет из крана, ею налит до краев бассейн, а иногда даже идет дождь... Нужно ли пугать его, повествуя о тяжкой действительности? А как насчет прочих бед – нужно ли рассказывать о них детям? ...

 Долгие годы идет борьба евреев за право восходить на Храмовую гору. И если разрешения подниматься на Гору и обходить ее по периметру небольшими группами евреи, проявив рвение и упорство, чаще всего добиваются, то запрет молиться или даже читать псалмы на Храмовой горе остается абсолютным ультиматумом со стороны мусульманского совета, которому евреи на свое горе отдали в 1967 году право управлять нашей главной духовной святыней.   Это сопротивление арабских муфтиев еврейским молитвам далеко не случайно. Народы мира, на уровне суеверий и легенд, хранят отголоски знания о тех реалиях нашей истории и веры, о которых мы сами иногда забываем (эффект «слона, которого не заметили»). В нашем национальном сознании как основное предназначение Храма воспринимается служение коэнов и жертвоприношения. Поскольку в данный момент коэны находятся в состоянии ритуальной нечистоты, а принесение жертв невозможно по ряду технических (политических, исторических, социологических) причин, то нам зачастую не так легко объяснить самим себе, зачем же евреям нужно подниматься на Храмовую гору.   ...

  Согласно Талмуду (Брахот 26Б), наши Праотцы установили три ежедневных молитвы:  Авраам – утреннюю молитву шахарит, Ицхак - послеполуденную молитву минха, Яаков - вечернюю молитву Маарив. Какова связь между тремя  молитвами и их учредителями? Каждая из этих трёх молитв имеет свою сущность. Эта сущность соответствует характеру того периода дня, когда данная молитва произносится, и проникнута духом того из праведных праотцов, который ее установил. ...

18 элула - двойной праздник: день рождения Баал Шем Това и ребе Шнеур-Залмана из Ляд, основателя любавичской династии. В хасидских источниках неоднократно упоминается, что святой Баал Шем во время его десятилетнего затворничества в карпатских горах постоянно вел беседы и учился у пророка Ахии из Шило. На первый взгляд - странная связь. Почему именно Ахия Шилони, появляющийся в Писании на нескольких страницах, а не любой другой из пророков, оставивших после себя объемные книги? Вспомним, однако, о чем пророчествовал Ахия. Он, согласно устной Торе, - тот самый пророк, который сообщает царю Шломо о грядущем расколе его царства в наказание за недостаточную бдительность при служении Творцу:  "И разгневался Г-сподь на Шломо за то, что отклонилось сердце его от Г-спода, Б-га Исраэля, который являлся ему два раза. И повелел ему о том, чтобы не следовал он иным божествам; но он не исполнил того, что повелел Г-сподь. И сказал Г-сподь Шломо: за то, что ты так поступал и не соблюдал завета Моего и уставов Моих, которые Я заповедал тебе, Я отторгну царство от тебя и отдам его рабу твоему. Но во дни твои не сделаю Я этого ради Давида, отца твоего; из руки сына твоего исторгну его. Однако не все царство отторгну: одно колено дам сыну твоему ради Давида, раба Моего, и ради Йерушалаима, который Я избрал" (Млахим I 11:9-13). Мы не будем вникать здесь в детали вопроса, что именно и почему нарушил Шломо. Скажем только, что ошибки его были совершены в очень тонких моментах и что они не заключались, не дай Б-г, в банальном служении идолам. Однако именно из-за своего высочайшего уровня Шломо даже за эти "мелочи" был наказан Создателем так строго. Ниже в Писании (стихи 11:30-39) приведен рассказ о встрече Йеровама, сына Навата, с пророком Ахией (здесь этот пророк впервые назван Танахом по имени). Ахия разрывает свою новую, только что купленную одежду (намек на совсем недавнее установление единого царства) на 12 лоскутов и отдает 10 из них Йероваму. Затем он сообщает ему, что тот станет царем над 10 коленами, и рассказывает ему о тех условиях, на которых его царство и царство его потомков сможет процветать: "Если ты послушаешь всего, что Я заповедаю тебе, и будешь ходить путями Моими, и делать то, что праведно в очах Моих, соблюдая уставы Мои и заповеди Мои, как делал Давид, раб Мой, то Я буду с тобою и устрою тебе дом верный, как устроил Я Давиду, и отдам тебе Израиль." Тем не менее, Ахия честно предупреждает Йеровама - светильник Давида не погаснет, и скипетр не отойдет от его потомков навсегда. Однако "двоевластие" вроде бы возможно. Попробуем понять эту опцию: если бы потомки Йеровама сохранили праведность и ходили путями Торы, то Всевышний продлил бы дни его династии и сделал бы ее хоть и не главным, но "вспомогательным" царским родом, параллельным царскому роду Давида. Своеобразное продолжение этой идеи - философская и каббалистическая концепция двух Машиахов, потомка Йосефа и потомка Давида, которые в конце дней вдвоем принесут избавление; не случайно Йеровам был из колена Эфраима. Следует, впрочем, заметить, что и в этом случае еврейская традиция передает доминирующую роль и окончательное избавление Машиаху - потомку Давида. В реальности все получилось не так - ни Йеровам, ни его потомки не справились с поставленной задачей, их царство пало, а десять северных колен ушли в изгнание намного раньше, чем была покорена Иудея и разрушен Первый Храм. Какова, однако, связь между пророком Ахией и Баал Шем Товом?! Дело в том, что Исраэль Баал Шем Тов, основатель хасидизма, тоже принес в европейское еврейство глубокий раскол. Учение хасидизма вызвало сопротивление, резкое настолько, что на каком-то этапе стало как будто "два народа" - представители которых не женились между собой, не ходили друг к другу в миквы и мясные лавки и даже не хотели вместе молиться. А потом, со временем, все как-то утихло и уладилось, и в наши дни "митнагедско-литовское" направление и хасидизм не просто сосуществуют, но и взаимно дополняют друг друга, позаимствовав у бывших оппонентов много полезного и хорошего (а иногда даже и недостатки). Очевидно, что в дни зарождения хасидизма в Европе существовала очень серьезная проблема, касавшаяся религиозной жизни народа и его духовного руководства. Тора "не доходила" до низов; избранные ученые учились, а простой народ погружался все глубже во тьму невежества, так как приходилось тяжело работать, чтобы выжить; наконец, даже ожидание скорого Избавления, служившее всегда лучом надежды, после трагедии саббатианства стало восприниматься как источник угрозы. Хасидизм родился и окреп накануне великих духовных и социальных потрясений, которые впоследствии едва не выбили опору из-под основ традиционного существования еврейского народа: Просвещение, Французская революция, эмансипация, научно-технический бум, индустриализация: Подобная оценка содержит, в какой-то степени, упрек деятельности раввинов того поколения. Вспомним, однако, что их "просчеты и ошибки" в рамках предложенной нами аналогии уподобляются, ни много ни мало, просчетам царя Шломо - одного из самых праведных и мудрых людей в истории! Допуская в мир разрушение и вражду, Всевышний в тот же миг видит, каким образом эти кажущиеся ужасными на близком расстоянии события в будущем обернутся добром: "И унижу Я за это потомство Давида, но не навсегда"  Мы не знаем, как бы сложилась еврейская история, не будь единое царство Шломо расколото надвое - как прямой результат пророчества Ахии из Шило. Мы также не знаем, как бы сложилась еврейская история, если бы не возник хасидизм и не расколол еврейский мир; если бы со временем в "основное течение" иудаизма не влились мистические, мировоззренческие, мессианские идеи хасидизма. Можно рискнуть и высказать предположение: так же, как раскол царства Шломо был необходим, чтобы послужить наказанием самому Шломо, однако в конце концов целью и призванием этого раскола было сохранить навеки царство Давида, - так же и раскол, катализатором которого стал Баал Шем Тов и его учение, был необходим, чтобы спасти еврейский народ духовно и довести его в целости и сохранности до наших дней, - ради той вечной цели, которую мы должны выполнить в этом мире. Именно поэтому, чтобы усвоить опыт отцов и пройти с достоинством по предначертанному ему пути, Баал Шем Тов должен был брать уроки у пророка Ахии. ...

Тишина, сосредоточенная пауза. Она длится всего несколько мгновений, но при этом она - почти как вечность. Ведущий молитву посланец общины покачивается медленно, глядя в пространство. Присутствующие поднимаются, не нарушая тишины. Я встаю вместе со всеми. Наши взгляды устремлены к Иерусалиму. Посланец общины негромко произносит благословение, и мы все, отступив немного и склонив лица, делаем три коротких шага вперед. Каждый шаг – приближение к дворцу Повелителя. Мы останавливаемся и замираем. Царь мира слушает нас. «Б-г мой, открой уста мои, и они восславят Тебя», - так начинается молитва. «Благословен Ты…» – медленный поклон сопровождает эти слова. Все кланяются почти одновременно, но каждый сейчас наедине с Ним – Грозным Царем и Любящим Отцом. Мы - Его подданные и Его дети.  Я держу книгу, тихо произношу благословения. Возле меня стоят, не поднимая голов, закутанные в талиты евреи. Мы не смотрим друг на друга, многие покачиваются плавно в каком-то своем ритме. ...

Царь Давид всегда посвящал это время молитве: "И встану я в полночь, чтобы благодарить Тебя за Твои суды праведные" (Псалом 119:62). Благодарить за суды праведные... Царь Давид умел благодарить Вс-вышнего не только за радость, но и за все трудности и горести, выпадающие на долю человека. Время осознания того, что через горести раскрывается благо, - полночь. В плаче пророка Ирмеяху о разрушении Храма также есть намек, что время плакать о потерянном, чтобы через осознание трагедии прийти к будущему величию Йерушалаима, наступает в полночь: "Плач, рыдай, ночью..." - обращается Ирмеяху к праведным людям. А мидраш говорит: "Тот, кто плакал о разрушении Храма, удостоится радоваться его будущему величию". Царь Шломо в притчах описывает движения и устремления души праведного человека, как сильную жену, которая "и встанет ночью для того, чтобы раздать пропитание всем домашним..." В чем особенность этого времени? Любая смена времен подобна возникновению новой сущности, ибо как день не похож на день, так и час не похож на час. Вечерняя молитва начинается словами: "Благословен Ты, Вс-вышний, Царь Вселенной, изменяющий времена..." Смена времен - как творение новой сущности, творение всего мира заново. Таинство творения нового дня скрыто от человека. Мы не знаем, в какое мгновение начинается новый день, ибо таинство творения скрыто от человека. С этим связан закон, обязывающий начинать субботу с заходом солнца, а заканчивать на следующий день с выходом звезд: новый день не начинается раньше захода солнца и старый - не заканчивается позже появления звезд. Но когда субботний день сменяет шестой день недели и когда начало будней приходит на смену субботе - никто не знает. Однако самая таинственная точка времени - полночь, она аналогична самой таинственной точке пространства - Святая Святых Храма, где стоял Ковчег Завета, про который сказано, что он стоял чудом - ибо не занимал никакого места. Существовать, но не быть нигде и находиться везде - это одно и то же. Ковчег Завета, будучи слишком мал, чтобы занять какой-либо объем, вбирает в себя весь мир. Такова же и точка смены времен - она выпадает из времени. Это мгновение было выбрано Вс-вышним для осуществления освобождения от рабства на веки веков, когда в Египте были поражены первенцы, а еврейский народ стал свободным по своей природе, потому что родился заново - был сотворен. Народ, который среди других народов не числится, был сотворен в тот момент времени, который не относится ко времени. В праздник Песах в песне, которую поют по окончании седера, перечисляются те чудеса, которые Вс-вышний сделал в полночь. Ночная учеба или молитва называются "тикун" - "поправка". Дополнением или поправкой к равномерно текущему, доступному, сотворенному является крупица бесконечного из областей несотворенного и непостижимого. Поскольку сон является "одной шестидесятой частью смерти", то он исчезнет из мира вместе с исчезновением смерти. Тот, кому удасться победить сон, - победит смерть. Яаков не спал четырнадцать лет, а когда уснул на месте будущего Храма, то увидел сильнейшее пророчество, раскрывающее всю историю до конца времен, когда смерть исчезнет из мира. Царь Давид, когда хотел найти место Храма, дал обет не спать, пока не найдет его. Видимо, место Храма может найти только человек, который победил сон, потому что само по себе отсутствие Храма в мире называется состоянием сна. Давид почти не спал: до полуночи он учил Тору и дремал, как дремлет конь - стоя, а в полночь начинали звучать струны его кинор - и Давид пел. Полночь - концентрация ночи, и сила и могущество сна сконцентрированы в ней. Поэтому победа над полночью самая значительная. Однако человек не должен мучить себя, и у каждого есть свое время, время исправления, время тикуна, когда его душа раскрывается полнее всего. Одному из своих преданных учеников, который все время просыпал полночь, Рабби Нахман из Браслова рекомендовал вставать уже под утро, так как это наиболее приемлемое время для его души. Точно также для каждой души есть свой вид деятельности, наиболее пригодный для нее, путь ее раскрытия: для одного это - молитва, для другого - чтение псалмов, для третьего - учеба. Каждый сам выбирает себе то, что ближе именно ему. Вставая в полночь, совершают омовение рук, но не произносят благословение. Благословение перед изучением Торы также (по многим мнениям) не говорят. Но одеваются так, как одеваются днем, ибо человек и ночью находится в присутствии Царя. Много великих слов сказано о том, кто учит Тору и молится ночью, в момент смены времен за счет выхода за пределы времен. ...

  Большинство людей спит ночью и не любит, когда их беспокоят. Но еврей, стремящейся к праведности, должен оставить ночные грезы и встать, чтобы молиться в полночь или хотя бы после полуночи до первых признаков рассвета. Молятся не о куске хлеба (что также достаточно важно), а о Храме, плачут о его разрушении и просят Вс-вышнего восстановить былое величие. Царь Давид посвящал это время молитве: «И встану я в полночь, чтобы благодарить Тебя за суды Твои праведные» (Теилим, 119:62). Он умел благодарить Вс-вышнего не только за радость, но и за все трудности и горести, выпадающие на долю человека. Время осознания того, что через горести раскрывается благо, - полночь. В плаче пророка Йирмеяу о разрушении Храма также есть намек, что время плакать о потерянном, чтобы через осознание трагедии прийти к будущему величию Йерушалаима, наступает в полночь: «Плачь, рыдай, ночью…» - обращается он к праведным людям. А мидраш говорит: «Тот, кто плакал о разрушении Храма, удостоится радоваться его будущему величию». Царь Шломо в Мишлей описывает движения и устремления души праведного человека как женщину, которая встает «ночью для того, чтобы раздать пропитание всем домашним…» ...

  Первый вопрос, который человек задает сам себе, всегда на первый взгляд предельно ясен: «Услышит ли меня Всевышний?». И когда ты не знаешь слов на иврите, но понимаешь их музыку и ритм, задаешь себе следующий вопрос: «Поймет ли меня Всевышний?» Человек всегда сложен и неоднозначен. Сегодня он молился, вчера не получилось (было много работы и других дел), что будет завтра - «доживем до завтра - увидим». И так каждый день, в суете, в сутолоке большого города, абсолютно равнодушного к твоему мироощущению и к твоим поискам смысла. Зачастую не надо его искать хотя бы потому, что есть порядок. Порядок и закон - вещи суровые и незыблемые. Они озвучены и записаны в десяти заповедях, чти их и соблюдай. Казалось бы, что может быть проще. А что же человек, Его творение? Он задает себе вопрос «должен или нет» и не сомневается, что этот вопрос корректен. Свобода выбора - вот что детерминируется Торой. Извини, дорогой, выбирай сам. ...

Известно, что святой Рабби Шмелке из Никльсбурга придерживался хасидских обычаев. А евреи Никльсбурга не были хасидами, и поведение Рабби Шмелке казалось им странным. На собрании глав общины города решили отстранить его от исполнения обязанностей раввина города и велели шамашу сообщить ему об этом решении. Шамаш, будучи человеком простым, спросил в чем причина такого решения. Когда ему объяснили, что поведение раввина вызывает удивление жителей города, шамаш принялся умолять не отстранять Рабби Шмелке от должности, уверяя, что он величайший праведник. В доказательство своих слов он рассказал: "Всегда, как это принято у нас, я обхожу дома и стучу в двери еще перед рассветом, чтобы люди успели собраться на утреннюю молитву. Каждый раз в это время я заходил в дом Рабби и заставал у него какого-то человека. Однажды я спросил, кто это. И он мне сказал, что это пророк Элия'у. А однажды я застал там двоих, и один был в короне. Объяснил мне Рабби Шмелке, что тот, кто в короне, - это царь Менаше, сын Хизкия'у. "Почему именно он пришел к тебе?" - спросил я. И Рабби Шмелке рассказал, что приходила душа царя Менаше из-за полученного письма с просьбой разъяснить закон. Вдова одного человека, приговоренного к смерти за то, что он разбил иконы, просила, чтобы разрешить ей получить деньги из кассы помощи для вдов. (Те, кто распоряжался кассой, отказывались ей помочь, т.к. условием вклада в кассу был запрет пользоваться ею вдовам тех людей, которые необдуманно рисковали своей жизнью и поэтому погибли.) Рабби Шмелке не знал, какое решение принять. Тогда пришла душа царя Менаше и сообщила ему, что она нашла душу этого человека величайшей праведности и подтолкнула ее к совершению этого поступка, чтобы искупить свой грех идолопоклонства. (Царь Менаше был первым, кто внес изображение идола в Храм.)" Рассказ произвел большое впечатление на глав общины Никльсбурга, и Рабби Шмелке еще долгие годы оставался раввином общины. ...