В эти дни исполняется восемьдесят лет с дней еврейских погромов 1929 года, прокатившихся по всей Земле Израиля. Эти погромы разразились в результате пропаганды иерусалимского муфтия Хаджа Амина аль-Хусейни и под его руководством. Арабские убийцы бушевали везде: в Иерусалиме и его окрестностях, Хевроне, Цфате, Газе. В этих кровавых погромах приняли участие, в основном, феллахи, но наряду с ними и арабы-горожане – те, что еще не успели проглотить лекарства, которые приготовил для них еврейский аптекарь, и уже занесли над его головой топор; или те, что только-только получили ссуду у еврейского банкира-соседа, а теперь ворвались к нему в дом, размахивая окровавленными ножами. После погромов 1929 года еврейский ишув истекал кровью и полнился страданиями. Сто тринадцать евреев было убито, около трехсот сорока – ранено; поселение Ѓар-Тув сгорело дотла; жители поселений Кфар-Урия и Хават-Хульда бежали, и эти поселения опустели; та же участь постигла и поселения Моца в окрестностях Иерусалима и Мигдаль-Арад неподалеку от Хеврона. Большое еврейское поселение в Хевроне было уничтожено, как и немногочисленное поселение в Газе. Сокровенные мечты врагов Израиля сбылись: погромщики не только убили и ограбили множество евреев – им удалось потеснить еврейских поселенцев. Но евреи не отчаивались. Они восстановили большую часть поселений: Ѓар-Тув, Беер-Тувия, Моца, Хават-Хульда. Но все же им не удалось восстановить еврейское поселение в Хевроне, в Газе и в квартале Нисана Бака – еврейском квартале, прилегающем к Шхемским воротам в Иерусалиме. Кто воспрепятствовал этому? Власти Британского мандата? Оказывается, не только они. ...

Илан Халими – это 23-летний еврей, гражданин Франции, похищенный в Париже в январе бандой французских мусульман. В течение 23 дней его подвергали пыткам, которые может придумать только самое извращенное воображение, вскормленное самыми страшными фильмами ужасов. Даже «просвещенная» газета «Le Monde» назвала убийство Илана «самым жестоким убийством эпохи». Требуя у матери похищенного выкуп за освобождение Илана, они читали ей по телефону отрывки из Корана под вопли сына. Все недели заточения французская полиция требовала от родителей никому не сообщать о похищении. Дело было предано огласке лишь после того, как Илан, выброшенный в лесу похитителями, был найден прохожим и скончался на пути в больницу. На демонстрации, устроенные несколько дней спустя в Париже и некоторых городах провинции, вышли несколько десятков тысяч людей, подавляющее большинство из них - евреи. В Париже к ним присоединились и политики. Однако до сих пор французские власти отказываются однозначно признать антисемитский характер убийства. Точно так же в последние пять с половиной лет, когда по количеству нападений на евреев Франция превратилась в столицу антисемитизма на Западе, ее руководство не было способно найти для определения этого явления никакого другого термина, кроме как «межобщинные распри». Именно так охарактеризовал события Лионель Жоспен, французский премьер до 2002 года, когда у него попросили отреагировать на пропалестинскую демонстрацию на Елисейских полях, на которой, впервые со времен Виши, толпа кричала «смерть евреям». Призыв осуществился не сразу. Сначала, с сентября 2000 года, евреев били – в школах, в метро, в пригородах, где они проживали в одних домах с мусульманами, поджигали синагоги и школы. В прекраснодушной прессе публиковались черные списки еврейских философов, смеющих поддерживать государство Израиль. Их бойкотировали. Израиль представляли как фашистское государство, раковую опухоль на Ближнем Востоке. У учителей-евреев требовали осудить Израиль и сионизм. Было ясное разделение труда: физические нападения осуществлялись французами-мусульманами; осквернение образа Израиля брали на себя коренные французские интеллектуальные элиты. После «размежевания» в Израиле некоторые евреи Франции посмели надеяться, что ввиду новой миротворческой политики Шарона во Франции все пойдет на лад. Убийство Илана положило конец этим надеждам. В современной Франции заново начинают вырисовываться еще не забытые с прошлой мировой войны контуры сотрудничества родины Жанны Д’Арк с нацизмом – ныне нового, исламистского толка. Ведь именно с исламизмом, с Тегераном, с Аль-Каидой и с палестинским террором отождествляют себя массы мусульманской молодежи Франции (мусульмане составляют здесь 25 % граждан до 25 лет), Великобритании, Бельгии, Германии и т. д. Убийство Илана Халими, однако, должно служить уроком не только полумиллиону евреев, проживающих на родине прав человека, но и евреям всего мира. Его убили как еврея и поэтому, когда банда «Варваров» (так она себя на самом деле называла) обжигала его тело – ожог должны чувствовать мы все. ...

 «Эрмитаж» в Ленинграде всегда был местом паломничества. Любители музеев и любители искусства, люди среднего возраста и школьники, молодёжные компании и почтенные пары, - готовы были выстаивать многочасовые очереди, чтобы побродить по залам, полюбоваться произведениями искусства, или просто посмотреть «как люди жили». Правом проникнуть в «обитель искусств» вне очереди среди прочих «привилегированных» категорий были наделены и участники Великой Отечественной Войны. Очередь, не выражая неудовольствия, пропустила нас с отцом к двери. На злобный, враждебный, яростный взгляд наткнулись мы уже внутри, в вестибюле. Белобрысый верзила, уже довольно немолодой, из группы немцев, вокруг которых юлил угодливый гид из «Интуриста», не сводил глаз с моего отца, «зацепившись» взглядом за орденские планки: медаль «За отвагу», «Орден Красной Звезды», медаль «За Победу над Германией…». Пышущий здоровьем дородный бюргер смотрел на своего противника, на человека, которому проиграл войну, к тому же - на еврея, с неугасшей, вернее - неугасимой - ненавистью. Отец смотрел на него спокойно, как на препарат на предметном столике микроскопа. «Смотри, - сказал он маме. Мы не сдали им город в блокаду, а сейчас они чувствуют себя здесь хозяевами». И улыбнулся иронически: «А, его тоже пропустили без очереди, как участника войны». Ветеран вермахта, видимо, неплохо понимал по-русски. Во всяком случае, взгляд его стал ещё «дружелюбнее», а губы сложились было в какую-то брань. Отец бы за словом в карман не полез (даже за немецким). К тому же, его опыт победы над Германией уже был отмечен медалью. Но международный конфликт не состоялся, поскольку в эту минуту появилась светловолосая, арийского типа, «эрмитажная гидесса», и увела «недобитого врага» в кулуары «жемчужины Растрелли», откуда их соотечественница – Екатерина Вторая, «голштинская принцесса» София-Федерика, незаконная дочь прусского короля Фридриха II Великого - кумира лидеров фашистской Германии (не путать с Барбароссой), правила Россией. ...

Окончание. Начало см. здесь, здесь, здесь,здесь и здесь   Две выделенных нами ключевых идеи антисемитизма нацистов – псевдобиологическая и псевдорелигиозная с их логичными следствиями – анимализацией и демонизацией евреев – различались коренным образом. Но, тем не менее, они сосуществовали, отображая панораму умонастроений общества, отравленного нацистской пропагандой, и порождая симптоматические колебания между презрением и страхом. Анимализация позволила мысли о расправе с евреями обрести лёгкость и легитимность. Например, в процессе «всестороннего обсуждения еврейского вопроса» на Ванзейской конференции, предполагаемое убийство миллионов людей не казалось задачей, которая может вызвать «осложнения». С другой стороны, образ демонической мощи евреев побуждал каждого собрать все свои силы и энергию, чтобы противостоять евреям и одержать победу над ними. Как можно объяснить, что такие разнородные теории в конечном итоге объединили свой идеологический потенциал, что способствовало осуществлению геноцида? В ситуации 1941 года обе идеи, анимализация и демонизация, - неотвратимо устремились навстречу друг другу. Евреев, оказавшихся во власти Гитлера, уничтожали, как насекомых, как «паразитов», но их гибель «помещалась в раму» решающего сражения с сатанинской силой мирового еврейства, которое преуспело в разжигании войны и таким образом угрожало Германии уничтожением. В конце 1941 года, когда машина уничтожения набирала обороты, Гитлер, касаясь темы истребления евреев в частных беседах с членами своей свиты, использовал терминологию обоих направлений «обесчеловечивания евреев», что наилучшим образом отражает символическую двойственность геноцида. ...

Продолжение. Начало см. здесь, здесь, здесь и здесь   В арсенале нацистской пропаганды был тезис о стремлении евреев к самоуничтожению. Нацисты, говоря о множестве подтверждающих примеров, не обременяли себя, как правило, конкретными подробностями. Настолько же «конкретным» был и образ «еврейского» ножа, готового вонзиться в сердце врага при всяком удобном случае. «Стремление к самоуничтожению» евреев было столь непреодолимым, что «отмечалось» даже тогда, когда нацистские лидеры кликушествовали о возможности окончательной победы евреев или предлагали «столь явно ненасильственное» решение «Еврейского вопроса», как концентрация евреев в отдалённых резервациях. Будучи «расой паразитов», как могли евреи выжить в отсутствие народа, который они эксплуатируют? В 1934 году «Штюрмер» выдвинул идею перемещения всех евреев на Мадагаскар и содержания их в лагерях, «до тех пор, пока они не уничтожат и не съедят друг друга». Очень часто сентенции о «реванше» немцев над евреями произносились в тоне «пророчеств». Эта особенность нацистской пропаганды была эффектно продемонстрирована в январе 1939-го перед Рейхстагом, когда Гитлер заявил, что хочет быть «пророком»: когда бы евреи ни спровоцировали новую мировую войну, они будут истреблены. Тщетно вы будете пытаться найти в современной истории другой такой пример, когда руководитель государства использует общественную трибуну, чтобы слать предостережения и угрозы воображаемому собеседнику, предвещая «возмездие» в случае, если произойдут некоторые события, находящиеся абсолютно вне власти намеченных им жертв (Со времени написания статьи ситуация изменилась. Например, сегодняшние выступления иранских лидеров построены в том же ключе: если Америка нападет, бросим бомбу на Израиль… - прим. ред.). ...

Продолжение. Начало см. здесь, здесь и здесь В соответствии со своими псевдо-биологическими воззрениями, нацисты избрали себе роль «привилегированной» расы по отношению к евреям. Они воплощали принципы добра, противостоящего мировому злу. Таким образом, нацисты взращивали идею о еврейском стремлении к полному уничтожению «элитных рас», и первым делом – немецкой нации, задолго до того, как пришли к власти. Их взгляды на евреев, «питающих смертельную вражду к немцам», резюмировал Гиммлер в 1938 году, провозгласив: «Евреи хотят уничтожить нас». «У н и ч т о ж и т ь» - таковы побуждения и цель евреев - заявляли Гитлер, Гиммлер и прочие нацистские лидеры. Агрессия приписывалась евреям. Это они вынесли «смертный приговор» немецкому народу. Такое видение мира, каким бы чудовищно искаженным оно нам не казалось, позволило наци утверждать, что они действуют в целях самозащиты, против тех, от кого исходит угроза истребления. ...

Продолжение.Начало см. здесь и здесь Хотя пропаганда нацистов «развивалась» преимущественно в псевдо-биологическом ключе, она позаимствовала также и форму христианской традиции с «Сатаной» в качестве одной из центральных фигур. Демонизация евреев не просто усиливала их «инородность»: «микробы» или «носители зла» - в любом случае, они были вне человечества. Но, что более существенно, демонизация эта усугубляла угрозу, которую, как предполагалось, они представляют. Деструктивное воздействие евреев на мир объяснялось не только «биологической предопределённостью», но и их осознанным, свободным, злонамеренным стремлением истреблять, разрушать, уничтожать. Наци, «демонизируя» евреев, делали ставку на устойчивые ассоциации христианской демонологии. ...

  Продолжение. Начало см. здесь Нацистская пропаганда, несмотря на то, что в одних случаях евреев называли «враждебной расой», а в других - использовали слово «еврей» как всеобъемлющее понятие для обозначения всех идеологических противников, - в целом была безупречно последовательной. Нацисты говорили о еврее как о «типаже», одинаково причисляя к этой категории каждого, в ком они могли распознать представителя еврейской расы. Поэтому не было никакой необходимости нацеливать враждебность немцев специально на евреев Восточной Европы - Ostjuden, достаточно было умело использовать уже существующие среди немецкого населения возмущение и неприязнь по отношению евреям. Наиболее опасными объявлялись ассимилированные евреи, именно из-за того, что они были так похожи на немцев. В нацистском «миропорядке» не оставалось больше «ниши» для евреев. У них отобрали возможность ассимиляции, которую открыла эмансипация 19-ого века, даже если бы они отказались от своего еврейства и «перенесли» иудаизм в сферу конфиденциальной жизни. Они не могли даже возвратиться к статусу «парий», как это было в средневековой Европе, когда их присутствие кое-как терпели, поскольку оно могло быть «оправдано» с религиозной точки зрения. Евреи превратились в изначально и полностью «иных». В существ «других» по своей природе. И ничто не свидетельствует об этом более веско, чем символичное «исключение» их из числа представителей рода человеческого – неизбежное следствие «массированной» псевдобиологической метафоризации. Уже в конце 19-го века антисемиты обвиняли евреев в том, что их критические воззрения и интеллектуализм приводят к падению любой законной власти. Но теперь, даже с учётом того, что это старое обвинение, наряду с многочисленными другими, всё ещё оставалось «в ходу», основная тенденция нацистской пропаганды была другой. Её задачей стал процесс низведения евреев в сознании обывателя до уровня представителей животного мира. ...

 История знает немало примеров того, как меньшинства объявлялись большинством «другими» и в результате становились мишенью дискриминации. Но очень редки случаи, по крайней мере, в современной истории, когда бы меньшинство было представлено настолько недопустимо отличающимся и настолько угрожающе враждебным, что стало бы объектом неумолимого истребления. В этом состояло чудовищное «своеобразие» антисемитизма нацистов, следствием и кульминацией которого стал Аушвиц. Накануне 1-й Мировой войны в империалистической Германии сосуществовали разные «струи» антисемитизма, различаясь истоками, мотивами, интенсивностью, но одинаково подогревая пренебрежение и враждебность по отношению к евреям. Силён был традиционный христианский анти-Иудаизм. Наряду с ним, как реакция на эмансипацию евреев – социоэкономическую и политическую, развивались новые формы предрассудков, более всего - расовый антисемитизм. В том или ином обличье все эти течения способствовали превращению антисемитизма в «мировоззренческий кодекс», пропитавший самосознание множества немцев, преимущественно правого крыла политического спектра. Но, даже если учесть, что предубеждение и враждебность по отношению к евреям росли, особенно в социальной сфере, едва ли ситуация в Германии разительно отличалась от того, что происходило во Франции в этот же период. Единственное отличие состояло в том, что силы противодействия в Германии были слабее. Во Франции, в конце концов, дело Дрейфуса завершилось оправданием еврейского капитана. ...

   Мир сегодня становится таким непосредственным и откровенным, что не нужно даже вглядываться и напрягаться, чтобы все рассмотреть и оценить. Скорее всего, сегодня нужны приглушенные тона, драпировки, чтобы скрыть чрезмерную откровенность всех и во всем. Когда говорят о цензуре и жалуются на ее наличие и присутствие, почему-то обвинения в ее адрес кажутся мне несправедливыми. Очень многое можно и должно цензурировать, иначе журналисты сами захлебнутся в том словесном селе, который несется на читателя, сметая его собственные чувства и мысли, оставляя человека в очередной раз жертвой жанра. Низкопробные статьи с поспешными выводами, фарсовые ситуации, описанные со смаком, плохое знание истории и отсутствие этики – все это отвратило меня давно от газет, а Интернет я стараюсь посещать выборочно, доверяя свое время проверенным сайтам и интернет-изданиям.    Один уважаемый раввин назвал сегодняшнюю ситуацию с антисемитским потоком в современной мировой прессе «катастрофой сознания». За пониманием масштабности этой проблемы должно стоять размышление о последствиях этой «катастрофы». Предназначение человека состоит в том, чтобы преобразовать мир. Ведь мы пришли сюда, чтобы сделать его лучше и стать лучше самим. Но увы...   Нравственные и исторические примеры мало кого и мало чему учат. Потоки антисемитской литературы, нахлынувшей на украинского и российского читателя, остановить уже практически невозможно. Люди читают газеты, журналы, пользуются интернетом, и в их сознание проникает юдофобская ненависть, оголтелая ложь, за которой прячутся совсем «небезобидные» идеологи антисемитизма - или вовсе и не прячутся. ...