Однажды Всевышний искал человека: «Где ты?» - «Айека?» (слово состоит из тех же букв, что и «эйха»). Произошло это в тот момент, когда, совершив преступление, Адам пытался спрятаться от Него. Но прошло время, и теперь уже человек, осознав, что «нехорошо быть одному», начал искать Б-га. Однако Всевышний скрыл Себя, и даже ангелы спрашивают: «Где место величия Его?» Авраам нашел это место. «На этой горе покажется Б-г», - сказал Авраам после «акедат Ицхак» ("связывания Ицхака"). Он знал, что на гору Мория придут его потомки -- многочисленные, как звезды, -- чтобы увидеть Б-га. Но ведь Его нельзя увидеть! ...

       В период после разрушнения Второго Храма дни между Песах и Шавуот были объявлены временем, когда положено соблюдать некоторые из элементов траура: не играть на музыкальных инструментах, не стричься, не устраивать свадеб, не надевать новой одежды, чтобы не произносить благословение "шэ'эхияну ("дал нам дожить до этого дня"). ...

Радостная мать сыновей    Рабби Иссахар Шломо Тайхтель родился в 1885 г. в Венгрии. Он проявил способности в учебе и получил назначение на должность раввина в городе Пиштану. ...

    Есть мнение, что в седьмой день Песаха, когда празднуется чудо перехода через море, еврейский народ показывает, что радость наша остается сдержанной, поскольку египтяне утонули в обрушившихся на них водах.   И поэтому мы сокращаем утреннюю молитву и не произносим Галель (песнь, восхваляющую Всевышнего за чудесное спасение) полностью.  Это — ошибочное объяснение нашей традиции и правил составления праздничных молитв. Не существует понятия «траур по поводу гибели злодеев». Не будем превращать нашу древнюю традицию в комедию — никто из мудрецов не завещал нам выражать соболезнование родственникам египтян, истязавших нас и бросавших наших детей в реку, а потом «почему-то» утонувших в море, или родственникам нацистов, погибших на фронтах Второй мировой, но успевших отправить в газовые камеры шесть миллионов евреев.   Рав Хутнер в своей книге «Пахад Ицхак» разъясняет, что Галель читается в те дни, когда в Храме приносилась особая праздничная жертва. При этом, если одно и то же количество животных приносилось в качестве праздничной жертвы несколько дней подряд, то только в первый день праздника Галель принято читать полностью, а в остальные дни — в сокращенном варианте. Такая ситуация возникает в Песах. ...

      Понедельник, канун Песаха, 19 апреля 1943 года... В этот вечер я направлялся в дом номер четыре на улице Кожа для того, чтобы раздобыть электрические батарейки для нашего боевого отряда. Неожиданно для себя я оказался в квартире рава Майзеля. Когда я переступил порог его дома, я вспомнил, что сегодня Песах, первая ночь седера. В доме царил полный хаос. Разбросанные по полу простыни, наволочки и масса других вещей. Перевернутые стулья. Все окна были разбиты вдребезги. В течение дня, пока жильцы дома скрывались в подвале, их жилище было полностью разворочено. Только стол стоял посередине комнаты —странный праздничный стол посреди всего беспорядка, царившего в квартире. Стаканы с вином на столе — их краснота напоминала кровь евреев, погибших в день праздника свободы.    Пасхальная Агада зачитывалась под аккомпанемент выстрелов и взрывов, которые в эту ночь гремели в гетто один за другим. Огонь от пылающих домов освещал лица сидевших вокруг стола. Настроение собравшихся менялось в зависимости от грохота выстрелов и взрывов. В тот момент, когда выстрелы стихли и появилась надежда на спасение, рав произнес свое самое искреннее пожелание: может быть, произойдет чудо, подобное произошедшему в Египте.    Но снова нас накрыла волна отчаяния и понимание того, что мы поколение пустыни, судьба которого — быть уничтоженным... Один за другим — до последнего человека.    Рав, растерянный и напуганный всеми новостями о происходящем в гетто, сел за праздничный стол только для того, чтобы выполнить предписания праздника. Но чем больше он углублялся в чтение Агады, тем сильнее его охватывало чувство безысходности. В его мыслях встретились и смешались тогдашнее избавление и сегодняшнее уничтожение. ...

      Зимой 1969 года я приехал из Риги в Ленинград для встречи с двумя соредакторами нелегального сионистского издания «Итон», который должен был стать первым и единственным в своем роде газетой-журналом, издаваемым на территории Советского Союза после войны.   Задачей «Итона» было распространение информации о борьбе за право выезда в Израиль, а также воспитание евреев в духе преданности еврейскому народу и еврейской традиции.     На явочной квартире, которая принадлежала Эстер Вайнгер (ныне — ведущей сотруднице «Голоса Израиля»), собралась редколлегия: Виктор Богуславский, Лев Корнблей и я . ...

 «Чем отличается эта ночь от всех остальных ночей? Почему во все остальные ночи мы едим разные виды зелени, а в эту ночь — только горькие травы?»    В то время, когда стоял Храм и приносилась пасхальная жертва, каждый еврей был обязан есть мясо пасхальной жертвы вместе с мацой и горькой зеленью. Следовательно, горькая зелень символизирует один из основных аспектов свободы. Но на первый взгляд подобный вывод противоречит традиционному разъяснению смысла заповеди есть горькую зелень: «Этот марор, в знак чего мы едим его? В знак того, что горькой делали египтяне жизнь отцов наших в Египте, как сказано (Шмот, 1:4): «...и огорчали жизнь их трудом тяжелым над глиной и кирпичами, и всяким трудом в поле, и всякой работой, к которой принуждали их с жестокостью».   Общим для всех сынов Израиля (кроме физических страданий и унижения) стало чувство горечи, вызванное непониманием того, как друзья, соседи, коллеги и единомышленники превратились во врагов и мучителей. На это указывает название горькой зелени — марор, образованное от слова мар—«горький» или (в переносном смысле) «огорчительный». ...

  Песах без мечты о свободе — как Рош а-шана — без раскаяния. Слушая шофар, нужно перевернуть свою душу, а вкушая мацу, нужно всей душой устремиться к свободе.     Но есть люди, для которых Песах —просто домашний праздник. И не мешайте вы им разговорами о поселенцах, территориях, цельности земли Израиля, неделимости Иерусалима, Храмовой горе и будущем Храме — дайте им спокойно вспоминать о том, что было 3300 лет назад. Люди эти, забывая о вечной борьбе за свободу, извращают традицию наших мудрецов.     «Был случай. Раби Элиэзер, раби Йеошуа, раби Элазар бен Азарья, раби Акива и раби Тарфон сидели в Бней-Браке и всю ночь первого дня праздника Песах рассказывали об исходе из Египта, пока не пришли их ученики и не сказали им: «Учителя наши, приблизилось время чтения утренней молитвы Шма». ...

      Сказали наши мудрецы: «В каждом поколении человек должен смотреть на себя как на того, кто совершил исход из Египта».     Следуя этому наставлению, расскажите за пасхальным столом не только о выходе сыновей Израиля из Египта, но и о себе, о своем личном исходе. Расскажите о том, что СССР — на иврите записывается как «са-мех» — «самех» — «самех» — «рэш», и, если сложить числовые значения этих букв (60, 60, 60, 200), получится 380, что соответствует числовому значению слова «Мицраим» — «Египет» («мэм» — 40, «цади» — 90, «рэш» — 200, «иуд» — 10, «мэм»—40).     Напомните слушателям, что как из Египта не мог выйти ни один раб, так и из Советского Союза нельзя было уехать.    Расскажите, что как в Египте строили пирамиды, так и в Советском Союзе любили возводить монументальные комплексы.  ...

  Для того, чтобы стать свободным, нужно подняться и уйти. Только в исходе есть отрицание рабства как такового и отвращение к нему как к явлению, оскорбляющему человеческое достоинство. Только исход может родить новую культуру, преисполненную любви к человеку и светлых чувств, без которых невозможна любовь к Творцу. Пророк Йирмеяу описывает исход как момент проявления этой высокой любви:    «Я помню о твоей доброте ко Мне в юности твоей, о любви твоей безупречной, как шла ты за Мной по пустыне, по земле незасеянной» (2:2).    Исход еврейского народа из среды египтян стал уникальным моментом мировой истории. Упрекая евреев в неумении увидеть действие Б-жественного провидения, Тора спрашивает: «...попыталось ли божество явиться взять себе на род из среды народа...? (Дварим, 4:34). Иными словами, исход — настолько непостижимое явление, что ни одному на роду даже не пришло в голову создать какой-либо миф, основанный на рассказе о перемещении нескольких миллионов людей в другую страну.    Но как ни удивительно само перемещение подневольных людей, внезапно обретших свободу, еще большее удивление вызывает их переход в иное духовное состояние: освобождение не только от государственной машины порабощения нот ненавидящего их населения, но и обретение свободы на глубоком психологическом уровне. И переход этот совершился до того, как сыновья Израиля двинулись к границе Египта, и тем более до того, как на третий день пути они прошли через Пи а-херут («Ворота свободы») и оказались на территории, неподвластной фараону. Принципиальные изменения еврейские души претерпели в ночь, предшествовавшую исходу, когда каждому было велено оставаться в своем доме. ...