Рав Исраэль Гесс   ...

Уди Фогель мечтал служить в элитном подразделении морского спецназа. Но во время одной из отборочных тренировок задержался, чтобы помочь товарищу, поэтому отстал от группы лидеров, и в результате вместо желанного спецназа был принят в обычные танковые части. На офицерском курсе заслужил кличку «полуангел». Командиры сознательно скрывали от него некоторые задания – он непременно вызывался добровольцем на самые сложные операции.     ...

Участников приветствовали ректор Бар-Илана профессор Моше Кавэ, депутат Кнессета Звулун Орлев и глава департамента противодействия антисемитизму ВСО Яаков Хагоэль.     ...

Первый из них – ключ к зарождению жизни, одному из величайших чудес Творения.   Второй – ключ к дождям. Они призваны поддерживать жизнь во всем Творении, давая ему воду, которая питает растения, а ими в свою очередь питаются животные. «Откроет Господь для тебя сокровищницу свою добрую, небо, чтобы дать дождь земле твоей в свое время и чтобы благословлять всякое дело рук твоих: и будешь ты давать взаймы многим народам, а сам занимать не будешь» (Дварим, 28:12). Пророк уподобляет это явление родам: «Ибо, как дождь и снег нисходит с неба и туда не возвращается, а поит землю, и оплодотворяет ее, и делает ее родящей, и дает семя сеющему, и хлеб тому, кто ест…» (Йешаяѓу, 55:10). Подобно родам, и здесь ранее сокрытое становится явным, раскрывается внутренний потенциал земли. В молитве амида, в благословении «Ты — Господь, Твое могущество вечно» тема дождя и тема воскресения мертвых тесно переплетаются между собой, потому что обе они славят Всевышнего, описывают величие Его деяний в мире.   ...

Мидраш рассказывает, что река растеклась перед ним и преградила дорогу. Река – это не что иное, как нежелание совершить поступок, противоречащий моральным принципам, вере, всему тому, чему Авраам учил людей на протяжении своей жизни. Принести в жертву человека, собственного сына… Чему, кроме жестокости, такой поступок может научить других… Все это мешало ему, подталкивало повернуть обратно.   Он хотел поступить правильно. А кто знает – как правильно… Может быть, следует сказать Всевышнему: «Нет». Ведь человеку дано право возражать. А иногда Всевышний только и ждет, чтобы кто-то возразил Ему. Так, например, когда прозвучало «конец пришел всякой плоти», Ноах должен был сказать: «Подожди, ведь не зря же ты сотворил Адама, я попробую исправить человечество». Но Ноах промолчал. И пришел потоп.   ...

У этой истории много версий и еще больше толкований. Одно из них – что сокровище своей собственной сущности человек должен искать не где-то вдалеке, но в себе самом. Еще одно – что для того, чтобы найти этот клад, иногда нужно именно "все бросить" (включая, может быть, самого себя) и начать все сначала. Эта история намекает также на то, что человек не в состоянии понять себя самого в одиночестве, для этого ему нужен другой человек, подчас совершенно далекий и чуждый (например, офицер-католик). "Другой" не может сказать мне, кто я, но может, сам того не зная, подсказать мне, где искать. И вот для того, чтобы найти этого "Другого", иногда приходится отправляться в далекие путешествия…   Это только одна из многого множества хасидских историй, искусно вплетенных в ткань нового романа Хаима Беэра "Туда, куда уходит ветер"#. Можно сказать, что эта история раскрывает читателю принцип построения самого романа, рассказывающего об удивительном путешествии хасидского цадика из Бней-Брака в Тибет. Тибетские мифы и хасидские легенды переплетаются, причем иногда выявляется некоторое сходство, а чаще – кричащее различие. Но так или иначе, буддизм и иудаизм "остранняют" друг друга.   ...

Сегодня предстанет перед судом тот, кто совершил хладнокровное убийство нашей сестры Рути, ее мужа Уди и их троих детей – Йоава, Эльада и Ѓадас.   Сегодня судье военного трибунала будет предоставлена возможность, право и обязанность судить это низменное и презренное существо и возратить утраченную гордость униженному народу.   ...

Правомерна ли тшува? Начался элул, месяц тшувы. Все мы сейчас задумываемся о своих поступках, о своем нравственном пути. Но прежде нам следовало бы рассмотреть с теоретической – я бы даже сказал, философской – точки зрения, насколько правомерна тшува. Как возможно, чтобы грех, который человек совершил по собственному выбору, полностью исчез, стерся? Более того, в Талмуде (трактат Йома, 80б) сказано, что если человек совершает тшуву не из страха перед наказанием, а из любви ко Всевышнему, то его грехи не только стираются, но и превращаются в заслуги. Как такое возможно? Дело в том, что этот принцип связан с одной из глубочайших основ иудаизма – вопросом предопределенности судьбы и человеческой свободы выбора. Известно, что Рамбам постановил: Всевышнему все известно, для Него ничто не является тайной. С другой стороны, мы также знаем, что наш свободный выбор в самом деле существует и оказывает несомненное влияние на нашу жизнь. И хотя два эти утверждения, казалось бы, противоречат друг другу, Рамбам разрешил это противоречие в своих трудах Шмона праким и Мишне Тора. Рав Кук в своей книге Орот ѓа-тшува углубляет эту мысль. Он пишет: если мы способны принять идею о свободе человеческого выбора, мы должны принять и идею об отсутствии у человека такого выбора. И хотя человеческому разуму это кажется противоречивым, для Всевышнего это не является противоречием. ...

  Пасмурное зимнее небо – такое серое, каким не бывает полное света небо Земли Израиля даже в самый разгар зимы, – делает окружающие пейзажи мрачными. Экспресс «Белая стрела», идущий из Милана на восток, через Верону и Падую, до самой Венеции, жадно глотает километры равнины, которая в эту мрачную погоду напоминает скорее пасмурную Польшу, чем солнечную Италию. Ряды опадающих деревьев обрамляют черные поля, время от времени в окне вагона проплывает заброшенный хутор, а порой – городок, чьи яркие разноцветные дома лишь усиливают ощущение мрачности. Италия, которая с европейской точки зрения считается страной, залитой солнца и полной жизни, напоминает нам, какой она была в глазах евреев, живших в ней в течение многих столетий: земля изгнания, зачастую унизительного и полного страданий. В своей книге «В серебряном зеркале» Реувен Бонфиль, вероятно, ведущий исследователь итальянского еврейства, развенчивает миф об идилии, которая якобы существовала между евреями и христианами в Италии в период Ренессанса. В 15 и 16 веках итальянские евреи жили в унизительных условиях, связанных со множеством ограничений. Крошечные разрозненные еврейские общины были островками в обществе, видевшем в них ненужную и надоевшую обузу. Их основным занятием было ростовщичество – занятие нужное, но презираемое и ненавистное. Хотя ветер Ренессанса проник и в еврейскую среду, как любой дух времени проникает, зачастую незаметно, в среду меньшинств, но этот ветер никак не повлиял на социальные основы, зиждившиеся на привычной и последовательной дискриминации добропорядочным христианским обществом евреев, которые воспринимались как греховные в самой своей сути и переносились с трудом. Однако Италия – это не Англия и не Польша, и даже зимой ее небо не всегда затянуто тучами. Когда сквозь тучи пробивается солнечный свет, или когда узкие извилистые улочки древних городов загораживают небо так, что его не видно совсем, красота Италии напоминает нам величие итальянского еврейства. Это община, которая свято хранила древний язык нашего народа – иврит – и исконные традиции Земли Израиля. Община, жившая в средиземноморской стране, в которой можно выращивать виноград и гранаты, и которую отделяют от берегов Земли Обетованной лишь синие морские просторы. Может быть, именно поэтому культура евреев Италии так далека от культуры их собратьев, а во многих смыслах, и потомков, – ашкеназских евреев. Каждый, кто читает сочинения еврейских мудрецов, живших в Италии, ощущает их простую близость к жизни – итальянские евреи лишены духа аскетизма, характерного для трудов ашкеназских раввинов, и для них «еврей» – это прежде всего просто «человек». Иудаизм для всех. Неслучайно, что впервые в истории раввины учредили санкции против излишней роскоши именно в Италии. Эстетике здесь придается величайшее значение, в чем можно убедиться на примере не только великолепных синагог, но и сочинений раввинов поколения Ренессанса, для которых занятия изящными науками и искусствами – философией, риторикой, поэзией и филологией – были естественными и само собой разумеющимися. ...

  Мне представляется правильным опубликовать то, что я написал в свое время верховному раввину Армии обороны Израиля по поводу святости синагог Гуш-Катифа – синагог, ставших символом борьбы за святость Земли Израиля. Горе нам, что мы видели их в разрушении, и да удостоит нас Господь увидеть их вскоре отстроенными! И да смилостивится Господь над народом Его, над уделом Его и над домами святости Его! В письме верховному раввину Армии обороны Израиля, копии которого были разосланы всем членам Совета Верховного раввината Израиля, я написал следующее: «Великая скорбь охватила меня, когда я прочитал материалы, связанные с изгнанием из Гуш-Катифа, и в особенности, Ваше ѓалахическое постановление по поводу синагог Гуш-Катифа, которое было изложено в письме, приложенном к этим материалам. По моему скромному мнению, Вашему постановлению можно возразить. В пункте № 1 Вы пишете: «Синагоги будут оставлены только после того, как из поселений будут удалены все жители, поскольку с того момента, как в поселениях не станет молящихся, синагоги утратят свою святость». ...