Короткое время спустя после того, как Шабтай Бен-Дов отошел в мир иной в возрасте всего лишь пятидесяти четырех лет, его вдова Яэль позволила молодому человеку по имени Йеуда Эцион сидеть в его кабинете, в его кресле, и открывать все ящики, какие тот только пожелает. Йеуда тогда еще не знал, что это изменит всю его жизнь. Его взору открылось уникальное духовное богатство, разложенное в безупречном порядке по десяткам коричневых конвертов, написанное четким ровным почерком. Автор рукописей напрямую обращается к потенциальному редактору, который будет работать над его сочинениями. То, что испытал Эцион, читая эти рукописи, можно назвать словом "озарение". Он понял, что рукописи непременно следует издать. Так нашелся редактор для огромного количества рукописей Шабтая Бен-Дова, которые никогда ранее не были изданы. С тех пор прошло двадцать восемь лет. Это были годы испытаний и "предродовых мук". Эцион называет их "годы странствий по пустыне". Около трех лет назад в издательстве "Суламот" вышли в свет четыре тома сочинений Бен-Дова, под названием "Грядущее царство Израиля".
Йеуда Эцион знал Шабтая Бен-Дова (которого друзья звали Шепси) с детства. Дядя Эциона, боец ЛЕХИ, был женат на Хае, своей соратнице, подпольное имя которой было Яэль. У них родилась дочь, ее назвали Сара. Позднее родители Сары расстались, и Яэль вышла замуж за Шабтая Бен-Дова, ставшего приемным отцом Сары, двоюродной сестры Эциона. У Яэль и Шабтая родилось двое детей. В детских воспоминаниях Эциона Шабтай Бен-Дов предстает как серьезный человек, который посвящал много времени ученым занятиям, писал книги. Но тогда Йеуда еще не осознавал его величия. Когда юный Эцион учился в йешиве в Кфар а-Роэ, Шабтай Бен-Дов подарил ему свою единственную книгу, вышедшую в свет к тому времени: "Государство как кризис в Избавлении Израиля". Эцион пытался, но не смог ее прочесть. "Я осознавал, что в этой книге написаны очень важные вещи, – говорит Эцион, – но я их не понимал".
Только за два года до смерти Бен-Дова, когда тот уже страдал от сильной сердечной недостаточности, Эцион понял, с каким великим человеком имеет дело. "В эти два года я вновь прочитал его книгу, а также множество его статей, опубликованных в журнале бывших бойцов ЛЕХИ "Суламот", – рассказывает Эцион. – Но истинное потрясение я пережил уже после его смерти, когда мне открылось огромное количество его рукописей. Там были статьи, написанные им после Шестидневной войны и после Войны Судного дня; заметки, относящиеся к дням памяти и Дню Независимости; эссе об искусстве, культуре и Торе Израиля; там была и последняя, незаконченная рукопись об истории народа Израиля со времен Праотцев и до наших дней. Шабтай Бен-Дов умер, когда писал о переходном периоде от царства Шауля к царству Давида".
Издание рукописей
Сочинения Шабтая Бен-Дова – не беллетристика, а научные труды. Хотя они увлекательны и захватывающи, они представляют собой глубинные исследования, написанные высоким языком, длинными фразами. Они требуют усилий, вдумчивости и нередко повторного прочтения. Редактируя рукописи, Эцион упростил текст и прояснил сложные места. "Многие идеи Шабтая Бен-Дова понятны каждому, и дополнения редактора в большинстве своем призваны рассказать о событиях и личностях, незнакомых читателю".
Но это – лишь малая часть работы, что предстояла Эциону. Кроме того, нужно было присовокупить толкования, пояснения, привести все рукописи в порядок – начиная от перепечатки и кончая распределением в логическом порядке, установить который было также непросто. Все это требовало длительной и кропотливой работы. Не менее сложной задачей было изыскание средств на издание рукописей. О вознаграждении труда Эциона не шло и речи. Даже когда находились небольшие суммы денег, они заканчивались задолго до завершения проекта. Раз за разом Эцион сталкивался с одной и той же проблемой: пока были найдены средства для продолжения работы, компьютерные программы, используемые для обработки и хранения текстов, безнадежно устаревали, и нужно было начинать все сначала. Эти муки продолжались более двадцати пяти лет.
Около девяти лет назад к работе над проектом присоединился Моти Карпель, который тоже был зачарован сочинениями Шабтая Бен-Дова. Он влил в проект "эликсир жизни", необходимый для его завершения. Окончив работу над другим проектом, Эцион вернулся к труду над сочинениями Бен-Дова. В течение четырех последующих лет Эцион трудился над проектом в небольшом офисе, расположенном напротив его дома в поселении Офра. Почти все материалы, хранящиеся в офисе, так или иначе связаны с сочинениями Бен-Дова. Все материалы расставлены и пронумерованы в строгом порядке, который напоминает порядок, что царил в ящиках письменного стола в кабинете самого Бен-Дова.
Всё – ради одной цели
 |
|
Йеуда Эцион |
Я сижу в этом тесном офисе и пытаюсь понять, что в личности Шабтая Бен-Дова заставило Эциона и его близких посвятить многие годы работе по изданию его сочинений, сопряженной с немалыми финансовыми трудностями. "Этот человек не подпадает ни под какие определения. Он единственный в своем роде. Ему нет аналогов, – говорит Эцион. – Его мир очень сложен, неоднозначен. Он вырос в семье, в которой ели квасное в Песах, но свято хранили национальные еврейские ценности, отраженные в притчах наших мудрецов и сказаниях о разрушении Храма. Это человек, который еще в детстве стал соблюдать заповеди, к великому неудовольствию родителей, затем, приехав в Израиль, полностью отошел от религиозного образа жизни, а затем снова вернулся к нему в более поздние годы жизни. Он состоял в подпольной организации ЛЕХИ, был арестован англичанами. Но он был и ученым, великим знатоком Торы. В изучении Торы это был типичный "литвак", дотошный и самозабвенный. Человек, который не верил в работу "на скорую руку", во всем требовал основательности и инициативы".
И вправду, перечисленные качества характеризуют Шабтая Бен-Дова во всем: в учении, в написании трудов, а также в ведущих идеях его мировоззрения. Это был человек, который стремился прочитать каждую книгу, интересовавшую его, на том языке, на котором она была написана, и так овладел пятнадцатью языками; человек, который подходил к каждому своему труду со всей основательностью и требовал того же от своих читателей. И точно так же он видит процесс Избавления еврейского народа – процесс продолжительный, глубокий и бескомпромиссный, требующий от народа активных действий. Это был человек, который во всем шел до самого конца, исследовал все глубоко и вдумчиво и всегда стремился сделать практические выводы. "Шабтай Бен-Дов не мог отказаться от стремления к совершенству, – объясняет Эцион. – Он верил, что когда стремишься к совершенству, то достигаешь хоть чего-нибудь; если же человек отказывается от стремления к совершенству, то есть опасность, что его постигнет полный провал".
Эцион считает, что Шабтай Бен-Дов был основателем движения Избавления. "Он посвятил Избавлению всю жизнь, он сформулировал его идеи, его духовные основы. Он был провозвестником этого движения", – говорит Эцион. Эти идеи изложены, в числе прочего, в книге "Государство как кризис в Избавлении Израиля".
– Скажите, Йеуда, согласно Бен-Дову, Государство Израиль – это кризис?
– Согласно Шабтаю Бен-Дову, Государство Израиль – это двойственное явление. Он видел это тогда, когда все лидеры религиозного сионизма считали государство исключительно "началом Избавления". С одной стороны, разумеется, что возвращение к государству – это признак Избавления, что переход от изгнания к государственности – это величайшее историческое достижение. Но с другой стороны, отказ от религиозности, который стоит у истоков государства, является отрицательным и опасным фактором. Отрыв от Торы Израиля и религиозного образа жизни, который она накладывает на нас, – это грех. Ничто не может служить искуплением этому, и нельзя забывать грехи только потому, что у государства есть также и немало заслуг. Поколению Шабтая Бен-Дова свойственна отеческая любовь к государству – "мы его породили". И тем не менее, это не мешает Бен-Дову критиковать его. Законы и нормы государства Израиль в лучшем случае отстранены от Торы, а в худшем – противоречат ей. Шабтай Бен-Дов верит: ради того, чтобы основать царство Израиля, необходима революция. Не насилие, но изменение мышления, развитие.
– Движение Избавления уже основано? Оно существует?
– Я вынужден ответить: нет. Есть люди и явления, которые очень близки к этому, но подобно тому, как Шабтай Бен-Дов требует совершенства, так и мы должны изучить его философию во всей полноте, а не действовать, полагаясь на частичное понимание. Начавшиеся процессы пока отрывочны. Бен-Дов требует от своих читателей кругового восприятия, сложного и многогранного, которое целиком направлено на одну цель – духовное и культурное возрождение еврейского народа, вдохновленное Торой, полученной на горе Синай, и как следствие этого – основание царства Израиля.
Поиск новых таннаев
Согласно Шабтаю Бен-Дову, для того, чтобы основать Грядущее царство Израиля, необходимо обновленное духовное действо – в масштабах того, что создали в свое время таннаи. Его должны возглавить люди, которые не боятся взвалить на свои плечи авторитет и ответственность. Эти люди актуализируют Тору Израиля и должны будут пойти на конфронтацию с политическими институтами, а также с Верховным раввинатом. Параллельно с этим Шабтай Бен-Дов ожидает возобновления пророчества, веря, что пророчество начинается, прежде всего, с готовности отдельного человека принять волю Всевышнего и услышать Его слова. "Такое пророчество требует отшельничества и аскетизма. Но это такое отшельничество, благодаря которому человек может стать вождем, а не просто удаление в пустыню".
Тот, кто рос и воспитывался в обычных религиозных рамках, возможно, испытывает чувство протеста, читая эти слова. Религиозный лагерь, образ жизни которого продиктован Танахом, привык рассматривать величие таннаев как уникальное явление. Он не приветствует мысль, что таннаям можно найти замену в нашей современной жизни. Но Йеуда Эцион не таков. Его не пугает новаторство. Напротив, он усматривает большую опасность в отсутствии свободной и независимой мысли. Сам Шабтай Бен-Дов, конечно же, не был в плену у того или иного традиционного мышления. Он пришел к Торе совершенно самостоятельно, и это дало ему возможность взглянуть свободным и раскрепощенным взглядом на потенциал, заложенный в иудаизме.
От Вильно до подполья
Шабтай Бен-Дов родился в Вильно, который тогда входил в состав Польши, 27 ияра 1924 года. В его семье говорили на идиш и по-русски, на улице говорили по-польски, с шести лет он изучал еврейские дисциплины на иврите с частным учителем. Таким образом, он с раннего детства знал четыре языка. Позднее он выучил английский, французский, итальянский и немецкий. Он также умел читать по-арамейски, по-испански и по-болгарски. В последние годы своей жизни он посетил Японию, чтобы изучить обычаи и религию ее жителей, и для этого изучил японский язык и даже его сложную письменность.
Как мы упоминали выше, в детстве он стал соблюдать заповеди, к великому неудовольствию родителей. Он писал: "С такими ценностями, как Земля Израиля и Избавление Израиля, я был связан с самого раннего детства". Он остался верен этим ценностям всю жизнь, несмотря на изменения, которые произошли в мире и в нем самом. Он пишет, что еще семилетним мальчиком рассердился на бабушку, когда она сказала о ком-то, что тот "немецкий еврей", объяснив, что у каждого еврея есть еще одна национальность, в зависимости от паспорта, который имеется в его распоряжении. Мальчик возразил ей: "Я не признаю никакого паспорта для еврея, написанного на каком-либо другом языке, кроме иврита!" А спустя кроткое время он уже вел идеологические споры с друзьями отца, горячо отстаивая позицию Бейтара.
Когда Шабтаю было десять лет, его отец умер, и он с братом и матерью приехал в Землю Израиля. Если в изгнании он был связан с еврейством не только в национальном, но и в религиозном аспекте, то по приезде в Землю Израиля, по его собственным словам, "школа разрушила эту душевную целостность. Фактически, на этом закончилось мое изучение еврейства – все богатство духа, заключенное в Талмуде, Мидраше, трудах по алахе, еврейской философии и каббале, было спрятано от меня, будто бы его и не существовало вовсе. Вместо этого меня напичкали идеологией, которая была призвана только привить отвращение к внешним проявлениям этого духовного богатства". Шабтай полностью отошел от еврейского образа жизни, "потому что не мог защищаться", но свято хранил свою национальную самоидентификацию.
В старших классах Шабтай, по его собственным словам, был очень средним учеником. "Возможно, мои способности были намного выше среднего, но я был совершенно равнодушен ко всему духовному – за исключением политики, кино и английских детективов". Он ушел из Бейтара и примкнул к молодежному движению Цофим, но и оттуда вскоре ушел из-за спора, разгоревшегося вокруг вопроса, можно ли под страхом смерти нарушить клятву, данную при вступлении в движение. Шабтай, в отличие от других членов движения, считал, что нельзя.
 |
Объявление о награде за поимку бойцов ЛЕХИ, 1942 |
Позднее Шабтай вступил в "ЭЦЕЛЬ". В этом он видел первый шаг на пути "возвращения к самому себе". Когда в 1939 году была опубликована Белая книга, организация ЭЦЕЛЬ перешла к тактике открытой борьбы против английских властей, но с началом Второй мировой войны отказалась от нее. Одна из листовок, которые распространял Шабтай, ясно показала ему, что он находится не на своем месте. В листовке говорилось: "ЭЦЕЛЬ требует у англичан всеобщей мобилизации среди еврейского населения, чтобы образовать еврейскую армию, которая воевала бы плечом к плечу с англичанами на всех фронтах". Из этой листовки Шабтай понял, что отказ от открытой борьбы с англичанами – это не просто прекращение огня, продиктованное необходимостью, но готовность к союзу с Британией. И тогда он начал выяснять, можно ли вступить в ЛЕХИ, организацию Яира (Авраама Штерна), которая в те времена называлась "Израильским ЭЦЕЛем". Это было непросто. Яир был убит, организация распалась, и было очень трудно собрать ее остатки воедино. Шабтай Бен-Дов принял участие в одной из попыток отомстить за смерть Яира. Эта попытка оказалась неудачной и в дальнейшем привела к аресту Бен-Дова. В течение последующих месяцев многие члены организации ЛЕХИ были захвачены членами Хаганы. Многие из захваченных были преданы в руки англичан, которым удалось пытками добиться у них новых имен. Среди них, по-видимому, фигурировало имя Бен-Дова. "Судя по всему, Шабтай Бен-Дов знал, кто донес на него, но из-за своей деликатности никогда никому об этом не рассказывал", – говорит Эцион.
Университет в британской тюрьме
Еще до того, как ему исполнилось восемнадцать, Шабтай Бен-Дов был схвачен и заключен в тюрьму на шесть лет, четыре из них – в Африке. Его переслали из тюрьмы в Акко в тюрьмы в Латруне и в Мизре, а оттуда – на самолете в Африку, вместе с еще 250 заключенными, членами ЭЦЕЛЬ и ЛЕХИ. Эти годы Бен-Дов использовал для "расширения образования", по его словам. Он прочитал важнейшие произведения европейской классической литературы на языках, на которых они были написаны, самозабвенно изучал историю и "выводы, вытекающие из нее", а также европейскую и восточную философию, государственную экономику, психологию и ивритскую филологию. "Противоречащие друг другу учения Фрейда, Ницше и Маркса я смешал в единое мировоззрение, – пишет Бен-Дов. – Оно отвечало моему собственному основательному подходу к проблеме Избавления еврейского народа как к обязанности, заложенной в моей душе изначально". На этой стадии Бен-Дов пока еще не обращается к еврейским источникам, за исключением Танаха.
Через две недели после основания государства Израиль ссыльных возвратили обратно. Короткое время спустя Шабтай Бен-Дов вступил в ряды Армии обороны Израиля, в роту членов ЛЕХИ, 89-й батальон, который занимался вылазками в тыл врага. Скрывая сильную близорукость в правом глазу, он участвовал во всех вылазках батальона – в Бейт Нетуфа, Лахише, Уджа Эль-Хафир (сегодняшней Ницане). В собрании сочинений Бен-Дова Эцион упоминает имена многих членов ЛЕХИ, погибших в этих боях.
Шабтай Бен-Дов никогда не соглашался, чтобы его назначали на командные должности, потому что оправдания в необходимости Войны за Независимость, раздававшиеся со всех сторон, были ему не по вкусу. Когда был подписан договор о прекращении огня, Бен-Дов рассказал командирам о своей близорукости и тут же освободился из армии. Он пошел учиться в университет, "из-за скуки, которая овладела мной". Он изучал философию и юриспруденцию и пришел к выводу, что любое юридическое положение подходит для того общества, в котором оно возникло. Это очень печальный вывод для того, кто стремится к еврейскому возрождению, а не к практической выгоде. Тогда же он познакомился с основами еврейского судопроизводства, в основном с теми, которые касаются имущественных вопросов. В этом он увидел первый намек на то, что может "восполнить недостающее из наших, еврейских источников".
Но поворотный момент произошел не во время университетских занятий, не в тюрьме и даже не в какой-нибудь случайной йешиве, а во время самой обыкновенной поездки в автобусе. "Я увидел восьмилетнего мальчика, который возвращался из школы домой, – рассказывает Бен-Дов. – Под мышкой у него была зажата Гемара. Я же, который считал себя образованным человеком, не мог прочесть и страницы в этой книге. В ту минуту я решил догнать мальчика".
"Шабтай Бен-Дов стал изучать раздел Незикин, который особенно труден для понимания, – рассказывает Эцион. – Он закончил его основную часть всего за несколько месяцев. С утра до ночи, каждый день, он изучал раздел Незикин с комментарием Раши, пользуясь арамейско-ивритским словарем. Заглянув в это окно еврейского закона, он познакомился с Торой и ее чудесной логикой".
Вместе со своей женой Яэль, которая выросла в религиозной семье и также отошла от соблюдения заповедей, он возвратился к религиозному образу жизни. Их дети получили уже религиозное воспитание. Даже когда Бен-Дов возвратился к соблюдению заповедей, он не надел кипу. "Он не верил в это", – говорит Эцион с улыбкой.
Отдаление как условие для приближения
– Трудно представить себе, что люди, принадлежащие к религиозному лагерю, захотят примкнуть к мессианскому движению, которое возглавляет человек, не носящий кипу, да еще по имени Шабтай (что напоминает лжемессию Шабтая бен Цви – прим. пер.).
– Я бы предложил всем, кто выражает какие-либо сомнения на эту тему, прочитать одно из сочинений, написанных этим человеком. Шабтай Бен-Дов ожидал немедленных действий. Он утверждал, что ничто нельзя откладывать в долгий ящик, – отвечает Эцион. – Наш праотец Авраам начал искать Бога еще до того, как Бог сказал ему: уйди из земли твоей. Моше Рабейну убил египтянина еще прежде, чем Бог открылся ему в горящем кусте. Пророчество снизойдет на того, кто призывает его и готов принять его. Каждому из нас следует задуматься, что он может сделать для того, чтобы достичь новой действительности, и не бояться сделать это. Когда в Эрец Исраэль правили англичане, существовало подполье, прилагавшее усилия для создания еврейского государства; теперь, когда государство существует, нужно стремиться перейти к следующему этапу Избавления. Нельзя ждать, чтобы все произошло само. Нужно действовать в существующих условиях".
В духе этого еще в пятидесятые годы была написана книга "Государство как кризис в Избавлении Израиля". Эта книга, которая также вошла в собрание сочинений, состоит из трех частей: корни сионизма, кризис и наконец, выход из кризиса. Каждая часть написана глубоко и подробно, как это свойственно Шабтаю Бен-Дову.
– В какой степени его труды сформировали Ваше мировоззрение, или же они просто попали в правильные руки?
– Что касается меня лично, то здесь произошло маленькое чудо. Когда я обнаружил его сочинения и прочитал замечания, обращенные к будущему редактору, я почувствовал, что это написано специально для меня. Как будто он обращался лично ко мне. Я могу сказать, что обязан Шабтаю Бен-Дову всем своим мировоззрением, но основа для этого существовала и раньше. Однако всей полноты его идей я бы не достиг самостоятельно. Я не пришел бы к этому никаким иным путем. Как сказали мудрецы Талмуда: я удостоился отнести его одежды в прачечную.
– Представляется, что Шабтай Бен-Дов неслучайно пережил отстранение от заповедей в юном возрасте. Оно помогло ему в зрелости сделать свои открытия.
– Разумеется, я не могу порекомендовать это, но именно таков был его подход к сионизму и Избавлению. Согласно его точке зрения, сионизм мог развиваться только тогда, когда ассимиляция достигла достаточно широких масштабов. Отдаление – это своего рода условие для приближения. В этом можно убедиться на примере Моше Рабейну, а также Герцля, Жаботинского, Яира Штерна. Все они в какой-то степени пришли к еврейству извне и достигли самой сердцевины еврейского лидерства.
Но именно человек, который отождествлял себя с ценностями религиозного сионизма, стал источником острой критики по отношению к этому лагерю. "Он считал, что представители религиозного сионизма заблуждаются более всех остальных, – говорит Йеуда Эцион. – Он строго критиковал общество, которое, казалось бы, осознает истинную цель и средства ее достижения, но плетется в хвосте, идя на поводу у других. Потрясает то, что эти слова были написаны более пятидесяти лет назад, но в какой-то степени они актуальны сейчас даже больше, чем тогда".
– Оказали ли его труды влияние на то, что происходит в израильском обществе? Как должен начаться процесс, провозвестником которого он является?
– Такие процессы всегда начинаются с единиц и развиваются постепенно. Нельзя делать поспешные выводы и стараться ускорить процесс. Но не надо и слишком долго ждать подходящего случая, продвигаясь вперед "автостопом". Правильное продвижение достигается благодаря вдумчивому изучению идей. Здесь не помогут никакие партии, особенно те, которые действуют в рамках существующей политической системы, – ведь именно с этой системой необходимо вступить в конфронтацию. Нужно создать особый институт, в котором будут изучаться эти идеи, и те, кто изучают их, будут распространять их далее, все более широким кругам единомышленников. Несомненно, такое движение должно будет вступить в конфронтацию практически со всеми. Его члены будут составлять меньшинство, но другого выхода нет. Нужно молиться, чтобы Всевышний дал этому движению силу большую, нежели свойственно ему согласно его масштабам. Но это только молитва. Главное – это постепенное и последовательное изучение, и издание собрания сочинений Шабтая Бен-Дова является сигналом к началу этого процесса.
В трудах Шабтая Бен-Дова есть немало идейного новаторства, но это – только фон. Идеи должны привести к практическим действиям. Идеи Бен-Дова актуальны как никогда, и всегда будут актуальны. Они продиктованы верностью прошлому еврейского народа и ответственностью за его будущее.
Материал опубликован в журнале "Нэкуда", № 69.
Перевод и редакция текста: Хана Ар-Шалом
