Наша недельная глава Толдот открывает эру великого противостояния двух личностей, которое впоследствии вылилось в противостояние двух народов, двух культур, двух стилей жизни. Речь идёт, как вы уже конечно догадались, о двух единоутробных братьях Эйсаве и Яакове, детях праотца Ицхака и праматери Ривки, да пребудет с ними мир. Их противоборство начинается уже в утробе матери. Согласно Мидрашу, который приводит РаШИ в своем комментарии, когда Ривка проходила мимо йешивы, где преподавали Шем и Эвер (именно они унаследовали от Ноаха веру в Единого Б-га и обучали ее заветам всех желающих, не ведя, впрочем, активной внешней просветительской работы), Яаков начинал беспокойно шевелиться внутри ее, словно желая бежать туда, чтобы изучать Тору. Когда же она проходила мимо языческих капищ, где приносили жертвы идолам, тут уже Эйсав порывался выскочить. Магараль задает здесь вопрос: ведь благое начало просыпается в человеке только после совершеннолетия, т.е. после 13-ти лет, а дурное начало – только с рождения. Соответственно, в эмбриональном периоде у ребенка нет ни того, ни другого! Так почему же имели место подобные поползновения со стороны нерожденных еще младенцев? Объяснение, которое приводит Магараль, просто и элегантно – хотя младенцы Яаков и Эйсав не имели пока сознательных устремлений, существо каждого из них ощущало сильное сродство – у одного со святостью, а у другого со скверной. Именно такого рода позыв пронизывал их, когда они находились на близком расстоянии от объектов, излучающих флюиды, соответствующие их глубинной сути. Ощущая беспокойство по поводу такого странного поведения плода, Ривка обратилась за разъяснениями к Шему, который был пророком и первосвященником Вс-вышнего, и в ответ получила пророчество, гласящее: «Два народа во чреве твоем, и две нации разойдутся из твоих внутренностей; и нация от нации будет укрепляться, и старший будет служить младшему» (Брейшит 25:23). Согласно пророческой традиции, нельзя передавать другим людям сведения, полученные в индивидуальном обращении Вс-вышнего к пророку, если на это не было соответствующего указания. Поэтому Ривка не сообщает ничего Ицхаку, и до самого момента получения Яаковом благословений не совсем честным способом, он уверен, что его страший сын Эйсав займет ведущую роль в процессе становления избранного народа. И лишь когда Яаков, получив благословения, уходит из шатра Ицхака, а Эйсав входит туда, не зная, что его опередили (братья разминулись на считанные мгновения!), - Ицхак осознает свое заблуждение и постфактум подтверждает благословения, данные им Яакову, притворившемуся Эйсавом: «И задрожал тогда Ицхак великой дрожью, и сказал: «Пусть тот, кто охотился за дичью, и принес мне (блюдо из нее), и я поел от всего, (что было принесено), прежде, чем пришел ты (Эйсав), и благословил его – да будет он также благословлен» (Брейшит 27:32). Но что же заставило Яакова, которого Тора называет совершенным, и который всю жизнь стремился к правде, в этом случае пойти на подлог? Прежде всего, приказ матери, Ривки, которая, в свою очередь, руководствовалась полученным пророчеством. Но не только это. И Ривка, и Яаков, хорошо знали природу и привычки Эйсава, который был «человеком, сведущим в охоте, человеком поля». В чем проблематика «человека охоты»? Почему следует отдать предпочтение Яакову, «человеку шатров», т.е. пастуху? Если взглянуть на эту проблему под глобальным социально-историческим углом, то можно легко увидеть, что развитие общества шло от потребительского отношения к природе к хозяйственному отношению. Охотник ничего не производит, не вкладывает свой труд в создание объекта потребления, а лишь выслеживает и ловит его. Он – хищник. Следующая ступень – пастух. Он уже заботится о стаде, охраняет его, способствует выживанию и размножению животных. Он все еще пассивен в своем труде, но уже может планировать. Следующий шаг – земледелец. Больше труда, больше инициативы, больше культуры. Общество становится более стабильным и культурным. ...

  Еще в утробе матери Эсав и Яаков вели борьбу за превосходство как в духовной сфере, так и на материальном уровне.  Пока человек не родился, его душе  открыта и суть вещей, и будущее. Свет души приходит в мир через буквы имени человека, являющиеся его каналами связи с высшим миром. И каждый из братьев пытался изменить качества души, отраженные в имени его противника. Как утверждает Аризаль, имя Эсав (עשו) изначально должно было звучать как Асуй (עשוי). И борьба шла за букву йод (י(, которая находилась в конце имени Эсава. Поскольку тело человека отражает духовные структуры, то можно утверждать, что буква йод на духовном уровне находилась под пяткой Эсава. ...

     В начале нашей недельной главы Хаей Сара мы читаем о смерти и погребении нашей праматери Сары, да будет память о ней благословенна. Для того, чтобы похоронить Сару, Авраам покупает пещеру Махпела, располагающуюся в Хевроне, он же Кирьят-Арба, а также участок земли, прилегающий к этой пещере. Эта земля становится первой еврейской недвижимостью на Святой Земле. Кроме этой покупки, есть ещё два участка, которые были приобретены в евреями у неевреев, и которые нашли своё отражение в ТаНаХе – это покупка праотцом Яаковом участка возле города Шхем (впоследствии на этом месте Йеошуа похоронил кости Йосефа), и покупка царём Давидом поля на горе Мория с целью возвести на этом месте Храм. Все эти три места являются святынями для народа Израиля, и все эти три места (полностью или частично) находятся во власти врагов Израиля. Такое состояние дел отражает тот факт, что, не смотря на массовую репатриацию и наличие государства, созданного в основном евреями и ими же населённого, состояние галута всё ещё продолжается. Не зря во время свадебной церемонии мы продолжаем разбивать стеклянный бокал со словами: "Если я забуду тебя, Иерусалим, пусть отсохнет моя десница…". Хотя Иерусалим и наполнен жизнью, в наших глазах это жизнь тела, лишённого души – до тех пор, пока Храмовая гора не несёт на себе Святилища, наполненного Б-жественным присутствием. В Хевроне же дело обстоит немного по-иному. В чём же особенность Хеврона? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, нам предстоит понять суть двойного имени этого города. РаШИ так объясняет название "Кирьят Арба" ("Град четырёх"): "(Город назван так) в честь четырех великанов, которые жили там: Ахиман, Шешай, Талмай и их отец. Другое объяснение: в честь четырех супружеских пар, которые погребены там: Адам и Хава, Авраам и Сара, Ицхак и Ривка, Йааков и Леа [Берешит раба 58]. РаШИ приводит нам эти два объяснения, которые отражают исторический аспект этого места и, на первый взгляд, никак связанны между собой. Согласно первому объяснению, в городе проживали гиганты, происходящие от Ога, царя Башанского, позже побеждённого Моше. А откуда взялись эти гиганты? Они были плодом связи ангелов, обретших плоть, и обычных земных женщин, как об этом написано в книге Берейшит (6:2):  "Сыны Б-жественного рода увидели, что дочери человеческие красивы, и брали себе в жены тех, кого они выбирали". Причём достоверность того факта, что на земле жили гиганты, на сегодняшний день вполне доказана. Вот, например, фото скелетов, обнаруженных в западной Индии: ...

  «И было жизни Сары сто, и двадцать, и семь лет – годы жизни Сары. И умерла Сара в Кирьят Арба, это Хеврон…» Сара умерла после того, как ей открылось то, что произошло на горе Мория. И хотя она знала, что Ицхак остался жив, пережить то, что Авраам поднял сына на жертвенник, она не смогла. Авраам знал, что Сара никогда не согласится с ним, и поэтому не сказал ей правду. И об этом рассказывает мидраш (Ялкут Шимони, Вайера 98): «Что мне делать? – размышлял Авраам. – Если не скажу ей, то она, не найдя его, покончит с собой». Тогда он сказал Саре, чтобы она приготовила праздничную трапезу… Спросила она: «Что особенного в этом дне?» Ответил ей Авраам: «У таких стариков, как мы, родился сын, а мы не будем радоваться?» Когда они ели, сказал он ей: «Знаешь ты, что когда мне было три года, узнал я Творца, а юноша наш вырос, и так и не получил воспитания. Есть место одно, на небольшом расстоянии отсюда, где воспитывают детей[1]. Возьму его туда…» И сказала ему: «Возьми». ...

Пути Бога Без непосредственного вмешательства Божественного Проведения, посылающего в мир особые души и тем самым вмешивающегося в ход истории, люди не в состоянии, даже на протяжении тысячелетий, обрести истинную мудрость, высокий духовный уровень и создать справедливое общество, в основе которого лежат принципы уважения к человеку, как Образу и Подобию, и служение Богу. Это объясняется тем, что после первого греха Адама дурное желание прочно укоренилось в сердцах людей, и оно истребляет или извращает, используя в своих целях, любые идеи преобразования мира. ...

Авраам  и Сара  «И умерла Сара в Хевроне, в Кирьят Арба, в земле  Кнаан. И пришел Авраам скорбеть о  Саре и оплакивать ее» (Берейшит 23:2). Плач Авраама о Саре, траур, который он соблюдал, забота о ее захоронении невозможно объяснить чувством вины Авраама перед своей женой, которая скончалась, когда узнала, что Ицхак был поднят на жертвенник. Он не раскаивался в том, что сделал, так как исполнял Божественное повеление, а оплакивал свою жену, которую любил, и ее уход из жизни воспринимал как тяжелую утрату. Покупая у Эфрона пещеру Махпела, Авраам покупал не только место захоронения для Сары, но и для самого себя, так как хотел быть похоронен рядом с ней. Отношение Авраам к кончине Сары свидетельствует о любви, которая была между нашим праотцем и праматерью. О ней не говорится в тексте Торы, так как любовь не выставляют напоказ, но очевидно, что без нее невозможно было распространить в мире знание о Б-ге. И об этом сказано: «Души, которые сделали в Харане…» (Берейшит 12:5) – «Авраам привлекал к вере в Б-га мужчин, а Сара – женщин» (Раши). Их любовь была основана на общей вере, убеждениях и готовности жертвовать собой ради того, чтобы исправить человечество. И так же как Авраам старался повлиять на царей народов – он вступил в спор с Нимродом, заключил союз с Авимелехом – так и Сара стремилась повлиять на цариц и княгинь: «В день, когда Ицхак был оторван от груди, Авраам устроил праздник, и все правительницы принесли к Саре своих младенцев, и она накормила их грудью» (Раши на Берейшит 21:7). После этого перестали говорить, что Сара не могла родить ребенка в девяносто лет, а Авраам не мог стать отцом в сто, следовательно, мальчика они где-то подобрали» (комментарий Раши, там же). Этот мидраш не обязательно понимать буквально. Он не является описанием реальных событий, а рассказывает о том, какое влияние оказала Сара на окружающие народы через «первых леди». Может показаться, что история посещения Авраамом Египта свидетельствует о противном: в его готовности отдать Сару в дом фараона можно усмотреть пренебрежение к ней. Но это не так. Приход Авраама в Египет не был случайностью, а частью Божественного плана - возвеличить его имя среди народов, чтобы те прислушались к его словам. Авраам, попросив Сару сказать, что она его сестра и пойти в дом к фараону, действовал как пророк, которому было открыто, что фараон не посмеет прикоснуться к ней. И Сара поверила ему и пошла на этот шаг. И, действительно, Всевышний поразил фараона и весь его дом заболеванием по слову Сары (Берейшит 19:17). Об этом было известно и об этом рассказывали повсюду. Сара обладала пророческим даром, который превосходил по силе пророческий дар Авраама. И поэтому Аврааму было сказано: «Слушай ее голос» (Берейшит 21:12). Они были разными людьми, с разными характерами, и между ними возникали напряженные отношения. Сара, имя которой означает «правительница», подходила к людям строго, а Авраам, главным свойством которого была милость, не любил наказывать кого бы то ни было. Авраам был привязан к Ишмаэлю, и поэтому Сара сыграла основную роль в воспитании Ицхака. Еще предсказывая его рождение, Всевышний сказал «…и у Сары сын» (Берейшит 18:14). Ицхак – сын Сары. Она настояла на изгнании Агарь и Ишмаэля и подала пример всем будущим поколениям. Любовь между Авраамом и Сарой проявилась в полной мере в мире душ. Раби Бана, зайдя в пещеру Махпела, увидел Авраама и Сару, души которых слились вместе (Бава Батра 58а).  Общество  Авраама  ...

Нелегко было праотцу Ицхаку утвердиться и наладить свою жизнь в Земле Израиля. Правда, вначале удача улыбалась ему. Даже в год засухи ему удалось собрать обильный урожай в земле филистимлян: «И сеял Ицхак в стране той, и получил в тот год урожай стократный, ибо благословил его Б-г...» (Берешит 26:12). Также и мирный договор, подписанный между Авраамом, его отцом, и Авимелехом, царем Грара, должен был гарантировать Ицхаку личную безопасность. Тем не менее, Ицхака не покидало опасение, что Авимелех попытается убить его и забрать его жену. Зависть филистимлян стала постоянной угрозой для спокойного существования Ицхака, несмотря на то, что он сам не собирался никому причинять зла. Три колодца, выкопанных Авраамом, были злоумышленно засыпаны «соседями». Два первых колодца, выкопанных самим Ицхаком, были захвачены и по сути украдены пастухами Грара. И только из шестого колодца – под названием Реховот – Ицхак мог по-прежнему черпать воду, чтобы поить свои стада.  И вот, когда филистимляне видят, что Вс-вышний с Ицхаком, что праотец не опускает руки и не отчаивается, - они предлагают ему заключить с ними мирный договор. В то время, когда Ицхак ведет с ними переговоры об условиях союза, люди Ицхака заняты совершенно другим делом: они копают седьмой колодец. И в тот самый день, когда договор был, наконец, заключен, рабы Ицхака приносят долгожданную весть о том, что они нашли воду. Этот колодец, седьмой по счету, был назван «Беэр-Шева». Примечательно, что уже Авраам называл это место тем же именем. Однако Авраам связывал имя Беэр-Шева со словом шува – «клятва»; та самая клятва «о мире и ненападении», которую плиштим нарушили спустя одно поколение. Комментатор Сфорно объясняет, что Ицхак не связывает название места со старой клятвой, он дает старому названию новый смысл: беэр – колодец; шева – семь, то есть седьмой по счету колодец, который он выкопал. Именно поэтому стих Писания говорит: «Поэтому имя города того Беэр-Шева до сего дня» (26:33). «На Торе и на труде держится мир...» ...

Недельный раздел "Хаей Сара" начинается с истории о том, как Авраам купил поле и пещеру Махпела около Хеврона для того, чтобы сделать это место своей семейной гробницей. Тора подробно рассказывает нам о том, как Авраам отказался получить эту пещеру в подарок и настоял на том, чтобы приобрести эту землю за полную стоимость в свое частное владение - так, чтобы пещера Махпела и поле Хеврона находились в частной собственности еврейского народа и чтобы в Торе как в документе эта покупка была оговорена.  Есть три места на Земле Израиля, про которые Тора сообщает нам, что они были выкуплены наши предками у их прежних хозяев, а не просто завоеваны. Эти три места - пещера Махпела, купленная Авраамом; часть города Шхем, где расположена сейчас гробница Иосифа, купленная Яаковом; и Храмовая гора в Иерусалиме, купленная царем Давидом. Это три самых святых места в Земле Израиля, и они образуют как бы ось, вокруг которой страна вращается в географическом, политическом и духовном смысле. Географически - потому, что они расположены на хребте горы, протянувшейся вдоль всей центральной части страны, и через них проходит главная магистраль страны - "дорога Праотцов" (сегодня это шоссе N 60). Политически - потомy что город Хеврон был столицей южного, иyдейского колена, город Шxем был центром колена Эфраима, занимавшего главное положение в северном еврейском царстве, а Иерyсалим, наxодившийся посредине междy ними, был объединенным центром страны. В дyxовном смысле - потомy что эти три города выражают важнейшие аспекты жизни еврейского народа; это три места, в которыx мистически сконцентрирован наибольший yровень святости Земли Израиля.  Эти три места были куплены нашими Праотцами, потому что они составляют сердце страны, и именно в этих местах в древности располагалось еврейское государство. Когда в 1948 году была провозглашена Декларация Независимости государства Израиль, то в нее были включены слова о том, что мы возвращаемся в эту страну, а не в какую-нибудь другую, потому что именно здесь сформировался еврейский народ. Декларация провозглашала, что она подписана "в городе Тель-Авиве, на земле нашиx предков". Однако Шxем, Хеврон и Иерyсалим являются в гораздо большей степени "землей нашиx предков", чем Тель-Авив, который в древности был землей филистимлян. ...

В недельной главе мы читаем о том, как Яаков получает отцовское благословение от Ицхака. Яаков сказал то, что сказал, и сделал то, что сделал. В результате он получил благословение, которое предназначалось для его старшего брата Эсава. Он с крайним нежеланием осуществил этот план подлога, который придумала его мать, и даже надеялся быть за это пойманным (см. Талмуд, трактат Макот 24a). Его нежелание выполнять указание матери было связано с тем, что самой сущностью характера Яакова была верность истине – качество, которое называется на иврите эмет. Об этом пишет Мидраш. Однако пророчество, полученное матерью, на основании которого она отправила его за отцовским благословением, вынудило Яакова совершить поступок, который противоречил его внутренней сути. С охотой или без неё, Яаков действительно обманул своего отца. Вот что пишет об этом Тора: «И сказал тот (Ицхак): пришел брат твой с обманом и взял благословение твое» (Берейшит 27:35).  Давайте сделаем краткое отклонение от сюжета нашей недельной главы. Некоторые утверждают, что Яаков не лгал, основываясь на лингвистическом споре, который приводит Раши (27:9). С точки зрения Галахи то, что сделал Яаков, было бы запрещено при обычных (см. трактат Швуот 31a, обсуждение темы «от лжи отдаляйся»). Объяснение Раши сводится к тому, что даже когда Яакова заставили делать нечто, что было грехом, он попытался сделать это так, чтобы в этом поступке был минимум лжи и зла. Получается, что украшая «вынужденную» ложь Яакова, мы говорим: «Если совершаешь плохой поступок, совершай его как можно красивее». Взгляд на общество (даже на религиозное общество) показывает нам, насколько опасной является поддержка такой концепции.  Вернемся к тексту Торы. Обман, который был отрицательным элементом поступка Яакова, преследовал его всю его жизнь. Выдав замуж за Яакова Лею, а не Рахель, Лаван обманул его. Когда Яаков попытался протестовать, Лея ответила – ты сам действовал так же по отношению к своему отцу. Затем Лаван несколько раз обманывал Яакова, продлевая срок его службы за Рахель. Сыновья Яакова 22 года не говорили ему всю правду о судьбе пропавшего Йосефа. Казалось бы, Яакова всю жизнь наказывают за его ложь…  Но были ли эти болезненные эпизоды в жизни Яакова наказанием? Нет. Свадьба Яакова с Леей стала основой рождения еврейского народа (названного по имени сына Леи, Йегуды). В результате обмана Лавана, в конечном итоге у Яакова оказалось гораздо больше детей, чем он первоначально просил у Творца. Похищение Йосефа проложило путь к спасению семьи Яакова от голода и к египетскому рабству, что было необходимо для появления еврейского народа как нации. ...

Ицхак выходил в поле беседовать "А Ицхак пришел в Беэр ле хай Рои, а жил он в земле Негев. Ицхак вышел беседовать в поле, под вечер возвел очи свои и увидел - вот идут верблюды. И Ривка взглянула, и увидела Ицхака, и спустилась с верблюда. И ввел ее Ицхак в шатер Сары, матери своей, и взял Ривку, и она стала его женою, и он возлюбил ее, и утешился Ицхак после матери своей" (Берешит, 24:62-67). Между этими строками, описывающими последовательность событий, можно прочитать рассказ о целом спектре чувств и переживаний, переполнявших Ицхака. Ицхак выходил в поле беседовать. С кем можно говорить в поле? Только с Б-гом. Беседовать - это не просить, а изливать перед Ним то, что на душе (Авода Зара 7б), то, что не поведаешь ни одному человеку, и то, на что сам не найдешь ответа. Что беспокоило Ицхака? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, нужно выяснить, на какое именно поле он выходил, чтобы беседовать с Б-гом. В трактате Талмуда Авода Зара говорится, что он приходил на гору Мория, туда, где отец положил его на жертвенник, а в книге Зо'ар (глава Бо) говорится, что он приходил к Мэарат а-махпела, которая находилась на краю поля, купленного Авраамом. Эти два мнения не противоречат друг другу, а дополняют одно другое. Куда бы ни шел Ицхак изливать перед Вс-вышним свою душу, он ощущал там запах иного мира, о чем свидетельствует его восклицание, вырвавшееся у него перед тем, как он благословил Яакова: "И ощутил запах одежд его, и сказал: "Смотри-ка запах сына моего как запах поля, которое благословил Б-г". Того поля, куда Ицхак приходил молиться. Тот, кто утверждает, что Ицхак молился на горе Мория, подчеркивает, что его тянуло к тому месту, где ему открылись духовные миры в тот момент, когда он лежал на жертвеннике. А тот, кто утверждает, что он приходил к пещере Махпела подчеркивает другую сторону настроений и поиска: Ицхак был привязан к матери гораздо больше, чем к отцу, хотя и любовь между ним и Авраамом была самой высокой. После смерти Сары Авраам и Ицхак жили около Беер ле хай Рои в Негеве. Ицхак никого не обвинял в смерти Сары, в том числе и себя. Но то, что причиной ее кончины было его вознесение на жертвенник, делало утрату матери еще более тяжелой. Ее праведность представлялась ему более высокой, чем праведность отца и чем его собственная. Именно около места ее захоронения приоткрывались двери духовных миров и ощущался их аромат. И в будущей жене он искал подобие своей матери. Он встретил Ривку около Хеврона, "и ввел ее Ицхак в шатер Сары, матери его (не в шатер Авраама, а в шатер Сары)", и только когда он увидел, что Ривка похожа на Сару и свеча в шатре не гаснет от субботы до субботы так же, как и во времена Сары, он нашел утешение (Раши). ...