Операция "Защитная стена" началась на пасхальной неделе. В это время Гедалья находился дома в увольнительном отпуске. Узнав, что "Голани" готовятся войти в Рамаллу, он досрочно вернулся в свою часть. Он был в передовых частях, которые прорвались в Мукату (Штаб палестинской автономии). Увидев, что солдаты собираются заложить взрывчатку под бронированную дверь, ведущую во внутренние помещения, Гедалья побежал в подвал, где был расположен центр оперативной связи штаба палестинский автономии. Быстро просмотрев ящики столов, он нашел ключи. В результате служебные помещения были открыты без взрывчатки. Гедалья включил компьютеры, просмотрел информацию и тут же вынул блоки оперативной памяти, чтобы передать их в руки разведки. Тщательный осмотр помещений дал бесценные письменные свидетельства и компьютерные данные, разоблачающие деятельность палестинских властей: их причастность к организации террористических актов и непосредственную личную причастность и пособничество в деле убийства израильских граждан. После событий в Рамалле Гедалья получил отпуск и провел два дня дома. В это время он проводил в последний путь одного из своих товарищей по оружию, приняв участие в похоронах на военном кладбище на горе Герцля. Затем он вернулся в Дженин и вступил в должность связного заместителя командира полка. Он знал, что эта должность сопряжена с большой опасностью. После восьмидневных боев почти без перерыва на сон и отдых истощенные бойцы почувствовали, что их возможности на пределе. Командир рассказал родителям Гедальи, что именно его улыбка, поддержка и доброе отношение, дали силы солдатам продвигаться вперед. Его находчивость в трудных ситуациях была очень полезной на всех этапах сражения. Он пал 27 нисана в День Героизма и Катастрофы. Гедалья был похоронен в Иерусалиме, на военном кладбище, на горе Герцля. ...

. У  Гедальи не было физических данных, чтобы стать боевым офицером. В его медицинской карте было записано "не в боевые части". Но он был человеком настойчивым и добился зачисления в Голани. Своим обеспокоенным родителям он объяснил: "Решительность духа побеждает слабость тела". В это он верил и в соответствии с этим принципом воспитывал себя. И действительно, его дух позволил ему преодолеть те многочисленные трудности, с которыми он сталкивался. Как сержант срочной службы, на которого возложена подготовка новобранцев, Гедалья стремился сформировать будущих бойцов израильской армии. Как командир, назначенный на ответственную должность, он ставил перед собой цели и полностью посвящал себя их достижению, отдавая все свое время и все свои силы своим подчиненным. ...

Мой брат, Гедалья! Тебе всегда будет 21 год. Тебе никогда не будет 22, хотя осталось всего два месяца до твоего дня рождения. Мой брат, когда ты родился,мне было 10 лет, и ты был самым лучшим подарком,который только можно получить. ...

  Операция "Защитная стена" началась на пасхальной неделе. В это время Гедалья находился дома в увольнительном отпуске. Узнав, что "Голани" готовятся войти в Рамаллу, он досрочно вернулся в свою часть. Он был в передовых частях, которые прорвались в Мукату (Штаб палестинской автономии). Увидев, что солдаты собираются заложить взрывчатку под бронированную дверь, ведущую во внутренние помещения, Гедалья побежал в подвал, где был расположен центр оперативной связи штаба палестинский автономии. Быстро просмотрев ящики столов, он нашел ключи. В результате служебные помещения были открыты без взрывчатки. Гедалья включил компьютеры, просмотрел информацию и тут же вынул блоки оперативной памяти, чтобы передать их в руки разведки. Тщательный осмотр помещений дал бесценные письменные свидетельства и компьютерные данные, разоблачающие деятельность палестинских властей: их причастность к организации террористических актов и непосредственную личную причастность и пособничество в деле убийства израильских граждан. После событий в Рамалле Гедалья получил отпуск и провел два дня дома. В это время он проводил в последний путь одного из своих товарищей по оружию, приняв участие в похоронах на военном кладбище на горе Герцля. Затем он вернулся в Дженин и вступил в должность связного заместителя командира полка. Он знал, что эта должность сопряжена с большой опасностью. После восьмидневных боев почти без перерыва на сон и отдых истощенные бойцы почувствовали, что их возможности на пределе. Командир рассказал родителям Гедальи, что именно его улыбка, поддержка и доброе отношение, дали силы солдатам продвигаться вперед. Его находчивость в трудных ситуациях была очень полезной на всех этапах сражения. Он пал 27 нисана в День Героизма и Катастрофы. Гедалья был похоронен в Иерусалиме, на военном кладбище, на горе Герцля.   ...

  Гедалья на отремонтированном мопеде На Голанах, заинтересовавшись автомеханикой, Гедалья сам отремонтировал брошенный мопед и на нем, вместе с группой таких же увлеченных ребят, объехал заповедные места; научился спускаться по канату с отвесных скал. ...

    В псалмах царя Давида (48,96,145) содержится стих Гадоль А-шем у меулаль меод ("Велик Б-г и прославлен очень"). 145 псалом продолжает: Вэ-ли-гдулато эйн хекер ("Его величие непостижимо"). Жизнь Гедальи была посвящена тому, чтобы познавать творение и искать пути к его Создателю. Он отличался возвышенностью и благородством, чувством собственный) достоинства, неподдельной добротой, внимательностью и уважительным отношением ко всем, кого он встречал или с кем имел дело. Гедалья довел до совершенства исполнение заповеди "Любить своего ближнего как, самого себя". Он всегда был предельно осторожен в словах, чтобы не унизить или не обидеть собеседника, и никогда не высказывался против кого бы то ни было. Он преодолел природный инстинкт делать больно тем, кто сделал больно тебе, хотя в жизни было немало моментов, когда люди больно задевали его. До сих пор остается вопросом, откуда Гедалья черпал силы для постоянного самоконтроля, и выбора правильного, с точки зрения духовного человека, пути. ...

...

  Гедалья, о, Гедалья! Понедельник 15 апреля 2002,2:05 С чего начать? Как собраться с мыслями, чтобы рассказать о Гедалье? Я должна сделать это для тех, кто знал и любил его, и для тех, кто не удостоился познакомиться с ним. ...

  Я вздрогнул от неожиданности: на противоположной стороне аллеи Герцля, в центре Иерусалима, 20 октября 1981 года стоял и озирался по сторонам мой старый знакомый Леша Сафронов. По всем моим подсчетам получалось, что место ему сейчас за тысячи километров отсюда, в уральских лагерях для политических. Но за Лешей водилась давно уже мне известная способность перевоплощаться - быть одновременно везде и нигде. Тогда, около двух лет назад, возвращаясь тайком с утренней молитвы, я прямо перед собой у лагерного забора увидел Лешу в его линялой майке. Но в тот раз оказалось, что это был вовсе не Леша, а лагерный сварщик, Василий, который по неясной причине позволил Леше принять свое обличье. Можно, конечно, допустить, что в ранних сумерках, да еще без очков я просто обознался. Но теперь, в Иерусалиме?.. Опять видения прошлого? Леша - мой сокамерник. За все десять с лишним лет наших совместных скитаний по лагерям и тюрьмам я так и не мог привыкнуть к загадочности его русско-татарской натуры. Томил он меня ею. Отец наш небесный не случайно поместил Лешу рядом со мной: мне предстояло смотреть и поражаться, как подделка трудно отличима от подлинника, и приложить столько усилий для того, чтобы самому не стать подделкой. Ведь мало решить "быть хорошим" и даже недостаточно иметь силы, чтобы выполнить это решение. Надо еще точно представить себе, каким именно ты хочешь быть. Иными словами, нужно в деталях "вычертить" и "построить" себя. Нужно иметь план храма, который предстоит воздвигнуть в душе. ...Конечно, оказавшись в камере, я первым делом вспомнил о тех, кто сидел в сталинских лагерях до меня. Ведь если они выдержали, то и я смогу!.. Бросившись плашмя на койку, перебирал в памяти всех своих знакомых и забылся в полусне. Очнулся к полудню. Лежу на сыром соломенном матраце, покрытом грязными пятнами. Солнечные блики на черном асфальтированном полу. И снова мысли - как вести себя в непривычных условиях. ...

  Итак, предстояли долгие годы в лагерях. Новые перемещения во времени и пространстве выявляли различные стороны моего характера и души. Но мой рассказ - это не столько регистрация событий на нелегком пути в Израиль, сколько история поисков истины и самого себя. История поисков Б-га. Я всегда чувствовал Его присутствие и, как всякий верующий человек, жил в состоянии непрерывного поиска... Я устал от свертков, выпадавших из рук, от духоты раскаленного на солнце воронка. Кислая капуста, которую дали в обед, подавала из желудка тревожные сигналы, а потом и вообще выплеснулась наружу. Голова болела, сердце сжималось. Машина тряслась по Ленинградскому шоссе, вытряхивая из меня остатки сил. В таком состоянии доставили на железнодорожную платформу, прямо к вагонзаку. В узком вагонном коридоре по одну сторону -окна, по другую - решетки. За решетками отсеки, восьмиместные камеры. В каждую набито человек по двадцать. Удушливая вонь - не продохнуть. Сизый дым махорки поднимается вверх, повисает густым облаком. Мне повезло - запихнули в одиночку. Там можно либо стоять навытяжку, либо сидеть полусогнувшись. Я свалился на полку, бросив надоевшие свертки. Отдохнув немного, занялся чемоданом, который папа успел передать мне перед отправкой. По совету опытного зэка, составил список самого необходимого, и папа все в точности выполнил. Настоящее богатство! Котелок на два с половиной литра, десять пачек цейлонского чая, две плитки шоколада, пачка молотого кофе... Белая эмалированная кружка (я и по сей день пью из нее чай в Израиле)... Стальная ложка. Две рубашки и два свитера, огромные кожаные сапоги - вещи незаменимые в лагере. В полотняном мешке два килограмма твердого как камень сахара, восемь книг, но, увы, среди них нет Танаха; а на дне мешка - связка писем. Тюремное начальство не вручало их мне, и только теперь я получил их. Вот это удача! ...