Мудрецы учат нас: «В каждом поколении еврей обязан смотреть на себя, как будто он лично вышел из Египта».
Иными словами, история Исхода из Египта – это не просто пересказ события, произошедшего с нашими предками в незапамятные времена. Напротив, это событие, которое влияет на каждого еврея в каждом поколении и продолжает ощущаться во всей нашей истории.
Когда человек сидит за столом в ночь Пасхального Седера и рассказывает своим детям историю Исхода, он должен чувствовать себя так, как будто все это произошло лично с ним. Причина этого странного требования в том, что Исход из Египта не просто единоразово освободил нас от физического порабощения – нет, он освободил нас навсегда, подарил нам вечную свободу. Исход послужил для того, чтобы даровать нам новую, свободную душу, неразрывно связанную с Б-жественным Присутствием в мире. Все души народа Израиля, которые спускаются в мир во всех поколениях, вышли из Египта и обрели при этом, раз и навсегда, вечную свободу. Эта идея находит свое подтверждение в словах Мудрецов, говорящих, что все души еврейского народа присутствовали у горы Синай во время дарования Торы.
Более того, каждый год, в священную первую ночь праздника Песах – ночь Седера, – к нам заново возвращается тот Б-жественный свет, который светил во время настоящего Исхода из Египта. Этот свет, однако, находится глубоко внутри, и его не регистрируют наши органы чувств. Разум не может различить это внутреннее сияние, и эмоции человека не способны по-настоящему прочувствовать то, что раскрывается в эту ночь. Только люди с очень тонким и глубоким духовным миром удостаиваются того, чтобы по-настоящему пережить перерождение, подобное тому, которое имело место во время Исхода.
Поэтому Мудрецы и учат нас: «В каждом поколении еврей обязан смотреть на себя, как будто он лично вышел из Египта». В действительности, глубоко внутри, в недрах еврейской души, возвышенный свет вечно сияет, воздействуя на внешние оболочки человека и возвышая его.
По мнению ряда авторитетов, именно по этой причине перед чтением Агады не говорится благословение. Ведь так же, как существуют благословения на выполнение других заповедей, должно было бы быть и благословение на чтение Агады: «Благословен Ты, повелевший нам рассказывать историю Исхода» – или что-нибудь подобное. И объясняют эти авторитеты, что в сущности заповедь исполняется не чтением рассказа об Исходе, а тем, что человек входит в роль, сопереживает, переживает заново Исход внутри себя. Другими словами, самое важное – это то, что проступает и просыпается в сердце человека. А на заповедь, которая исполняется в сердце, нет нужды произносить благословение…
Заповедь говорить об Исходе из Египта не похожа на другие, отдаленно схожие с ней заповеди. Она отличается от заповеди изучать Тору, которая исполняется даже в том случае, если человек совершенно не понял прочитанное. То же самое касается обязанностей слушать чтение Свитка Эстер и произносить молитву «Алель» в праздники – человек выполняет эти заповеди, даже если вообще не понимает текст.
Однако в том, что касается Пасхальной Агады, – настоящим стержнем заповеди является понимание, знание, попытка осмыслить и почувствовать себя уходящим из Египта. Это мнение рабби Йегуды Ливо, известного как «Маараль из Праги». Агада должна рассказываться спонтанно, бить ключом из сердца человека. Не надо ограничивать себя формальными рамками текста, записанного в Агаде. Вместо «чтения с выражением» надо сделать что-то совсем другое – попытаться ощутить то, что чувствовали тогда сыновья Израиля, поверить, что все происходит впервые здесь и сейчас. Это – главная цель Пасхального Седера.
