Имена В Хеврон окунаешься. Это - не туристическая атракция, которую можно посмотреть со стороны. Въезд для евреев - из Кирьят Арбы, поворот направо, поворот налево, и через минуту мы уже в другом мире. Современная Кирьят Арба - чистый ухоженный городок, каких немного в Израиле. Но, хотя он носит одно из имен Хеврона, это - не Хеврон. ...

 Лет десять назад еврейский народ внес в длинный список своих обычаев новую традицию: проводить субботу «Хаей Сара» в городах Кирьят Арба и Хеврон.    Слова «Вайею хаей Сара...» звучат во всех синагогах Израиля в пятую субботу после осенних праздников, в которые начинают цикл чтения Торы заново. «И было жизни Сары сто лет, и двадцать лет, и семь лет – годы жизни Сары. И умерла Сара в Кирьят Арба, он же – Хеврон...»     Глава рассказывает о покупке Авраамом участка в земле, которую он прошел «вдоль и поперек», разбивая шатры в пустынной местности, чтобы не пользоваться ничем чужим. Несмотря на Б-жественное обещание сделать его хозяином Земли Кнаан, Авраам не хотел предъявлять свои права, надеясь, что, проникнувшись учением о едином Б-ге, окружающие сами признают его «князем Всесильного» (Берешит, 23:6). Но когда умерла Сара, ему понадобился участок, и он купил поле и пещеру Махпела, которую сделал семейной гробницей. ...

  Есть вопрос, который сопровождает хасидизм с первых дней его истории: «Что принесло это учение в еврейский мир?»    Вопрос непростой, пожалуй, даже коварный. Начни перечислять новые идеи — и хасидизм предстанет своего рода реформой.  ...

  Через год после Исхода было завершено строительство Мишкана, сделавшее пребывание Б-га в среде народа постоянным. И тогда сыны Израиля направились к границам Земли Кнаан, достигнув их через 11 дней. Они расположились станом в Кадеш Барнеа, готовясь завершить Исход: войти в Святую Землю, уничтожить идолопоклонство, жестокость и ложь сначала в Израиле, а затем и повсюду – преобразовать весь мир так, чтобы осуществились слова пророчества: «Наполнится земля знанием Б-га» (Йешаягу) . Но этого не произошло. Через сорок лет после трагических событий Моше вспоминал о случившемся, стремясь объяснить евреям основную причину ошибки предыдущего поколения, совершившего Исход из Египта и не захотевшего войти в Землю Израиля, а потому обреченного Всевышним доживать свои дни в пустыне. «Сказал я вам: «Дошли вы до горы эмореев, которую Б-г, Всесильный наш, дает нам», - вспоминал Моше те слова, с которыми он сорок лет назад обратился к людям, как полководец обращается к войску перед штурмом крепости. «Смотри, дал тебе Б-г, Всесильный твой, землю эту, ступай и овладей ею, как говорил тебе Б-г, Всесильный отцов твоих, не бойся и не страшись». Но все вы подошли ко мне и сказали: «Пошлем людей перед собою, чтобы они разведали землю эту...» (Дварим, 1:20-22). Разведали... Не разведать дороги и слабые места крепостей хотели сыновья Израиля, а посмотреть и проверить, хорошая эта земля или нет. Почти никто из этого поколения не понял, что Всевышний дарует не землю как поле или виноградник, а возможность всегда быть с Ним – ощущать Его Присутствие: идешь за плугом, сеешь, собираешь урожай, строишь дом – и каждое движение, и дыхание, и сама жизнь обретают вечный смысл, делают человека умнее и лучше, еще полнее раскрывая заложенные в нем Образ и Подобие, а значит – приближают к Творцу мира. Возвращение в Землю понимается как возвращение к Б-гу, а о том, кто живет за пределами Земли Израиля говорится, что у него как будто нет Б-га (Ктубот 112а). Если человек ориентирован на духовность, если для него благо – быть с Б-гом и он не бежит от Него, чтобы спрятаться за деревьями, как Адам после первого преступления, – тогда ему хорошо на этой земле как в материальном, так и в духовном плане, независимо от величины и количества плодов. Однако тому, кто не понимает сам, объяснить это невозможно, так же как невозможно рассказать об ощущениях: о красках – слепому, о музыке – тому, кто никогда не слышал. Земля Израиля не раскрывается людям, погруженным в материальные проблемы. Как любая духовная сущность, эта земля видится человеку такой, какой он хочет ее видеть – подобно ману, который, оставаясь круглым и прозрачным, имел вкус той пищи, которую человек хотел есть. ...

Важно то, что основная предпосылка - "оккупация вызвала терроризм" - исторически неверна. Арабский террор существовал до того, как Израиль начал контролировать Иудею, Самарию и Газу в результате Шестидневной войны 1967 года и даже до основания государства Израиль в 1948 году. Так, например, арабский террор собрал жатву во время антиеврейских выступлений в 1920-1921 годах, когда в Яффо был зверски убит еврейский писатель Бреннер. Это продолжалось и во время "беспорядков" в 1929 году, сопровождавшихся резней евреев в Хевроне, и во время арабского восстания в 1936-1939 годах, и на протяжении всего периода до образования государства Израиль. Кампания палестинского террора усилилась накануне принятия резолюции ООН о разделе Палестины на два государства в ноябре 1947 года. После Войны за Независимость арабский террор усилился. В 1952 году, когда набеги "федаюнов" - террористов на границе Израиля достигли пика, произошло около 3000 инцидентов, начиная с разрушения собственности и до зверских убийств мирных жителей. С 1951 по 1955 год арабскими террористами из Иордании, Египта, Сирии и Ливана были убиты 922 израильтянина. Этот антиизраильский террор охватил как пограничные поселения, так и населенные центры. ...

На этой неделе завершается месяц хешван. Говорят, что этот месяц назван «мархешван» – «горьким хешваном», так как в нем нет ни одного праздника. Тем не менее даже в хешване можно найти праздничные даты, хотя и не принятые всеми еврейскими общинами. Эти праздничные даты установил для себя и своих потомков один из великих сыновей еврейского народа, рабби Моше бен-Маймон (Рамбам), так как именно в эти дни, в месяце хешван 4926 года (1165), 837 лет назад, находясь в Святой Земле, он совершил паломничество в Йерушалаим (Иерусалим) и Хеврон. В еврейских источниках сохранилось несколько письменных упоминаний об этой поездке и восхождении Рамбама на Храмовую гору. Так, рабби Элазар Азкари, живший в 16 веке, в своей книге «Сефер Харедим» цитирует воспоминания Рамбама об этой поездке, записанные на полях его комментария к Мишне («Парижская рукопись», конец трактата «Рош а-Шана»): «Во вторник, в четвертый день месяца мархешван, в 26-м году (4926 г.), вышли мы из Акко, чтобы подняться в Йерушалаим. Путь был сопряжен с большими опасностями. И взошел я на место Дома святого и великого, и молился там, в четверг, 6-го мархешвана... И дал я себе обет, что 6-й день и 9-й дни мархешвана (9-го хешвана Рамбам посетил пещеру Махпела – усыпальницу Праотцов) будут для меня днями праздничными и днями молитвы благодарности Всевышнему, и что буду делать в эти дни трапезу праздничную... Да поможет мне Б-г, с тем чтобы мог я исполнить этот обет, как написано: «Обеты свои Всевышнему исполню» (Тегилим 116). И пусть, как удостоился я молиться на месте разрушенного Храма, так даст Б-г мне и всему Израилю увидеть утешение этого города, в скорое время, амен!» Еще один источник, говорящий об этой поездке – письмо Рамбама рабби Яфету, даяну (судье) города Акко, который сопровождал семью Маймонида во время их опасного путешествия по стране, захваченной крестоносцами, и который вместе с ними поднялся на Храмовую гору в Йерушалаиме. Рамбам пишет: ...