После того, как была дарована Тора и сооружен переносной Храм, сыновья Израиля выстроились в боевом порядке, а над станом каждого из колен взвились знамена, указывающие любому воину, в каком направлении движется его отряд: «И встали лагерем сыновья Израиля, каждый - в своем лагере, и каждый - под стягом своим, по войскам их» (Бемидбар, 1:52). И тут же главы колен пересчитали боеспособных мужчин: «...Всех мужчин поголовно; от двадцати лет и старше, всех выходящих с войском в Израиле» (Бемидбар, 1:2-3). Главная цель - завоевание Земли Израиля. И если бы не 49 ступеней духовной нечистоты, по которым еврейский народ спустился за время своего пребывания в Египте, Всевышний повел бы всех прямой дорогой в землю отцов. Никто не посмел бы встать на их пути. Ворота городов раскрылись бы, чтобы впустить истинных хозяев земли, так же, как открылись ворота пограничных крепостей Египта, чтобы пропустить освободившихся из рабства. Но «не повел их Б-г по дороге филистимлян, ибо коротка она». ...

  Как и в других областях духовной жизни, в Эрец Исраэль существует иерархия степени святости, построенная в форме лестницы: святость нисходит в этот мир из единого наивысшего источника и распространяется постепенно на широкие просторы. Но единство ее не теряется благодаря знанию, что чем ближе к источнику, тем святость больше. И эта степень проявляется в конкретных понятиях и законах, относящихся к соблюдению традиции. В Эрец Исраэль, которая сама возвышается в своей святости над всеми странами, есть тоже разные ступени святости, и Иерусалим святее всех городов. (Так пишет Мишна – трактат Келим, гл. 1, 6-8). Чем ближе к Святая Святых на Храмовой Горе, тем святость больше, тем яснее проявляется Б-жественное присутствие, и тем строже ограничения, которые накладываются на человека в прикосновении к этим местам. Место, от которого был основан мир, где произошло жертвоприношение Ицхака, где праотец Яаков видел в видении лестницу, соединяющую землю и небеса, где стоял и будет стоять Храм; оттуда, из этого места, спускается святость, проходит сквозь множество заслонов и озаряет всю Эрец Исраэль. Близость к святости, а значит к вечности, облагораживает душу человека, помогает ей определить для себя настоящие ценности, сбросить с себя порабощение внешнему и материальному, найти в себе и в окружении единство и гармонию. «Построенный Иерусалим – как город, соединенный вместе» (Тегилим 122:3); «Город, делающий весь Израиль единым» (Иерусалимский Талмуд, Хагига 3:6). ...

       «С огромным удовольствием прочитал в эссе Ури-Цви Гринберга об ощущениях по поводу встречи с Храмовой горой в 1924 году. Меня потрясла стилистика текста, так напоминающая "Шир а-Ширим" – "Песнь Песней".    Почему я Вам написал? В 2000 году я был направлен на учёбу в Центр имени Мелтона при Иерусалимском университете на полугодичную учёбу лидеров еврейского образования в диаспоре. И в первый же день я, конечно же, пошел к Храмовой горе, к Котелю. Те ощущения, о которых пишет Ури-Цви, мне очень близки, но так здорово об этом написать!..   То чувство, которое охватило меня на этом святом месте, я тоже не смогу забыть никогда. Не примите это за высокопарные слова, но я там и впрямь чувствовал, что стою перед Стеной не один. И не потому, что кругом стояли люди. Нет, рядом со мной как будто стояли все мои предки и близкие, которым не удалось до сего часа прикоснуться к этому особому месту. Мне казалось, что за мной стоят предки, которых унёс Холокост, мои близкие, которым сегодня пока не удалось ещё прикоснуться к святым камням, и даже те мои близкие, которым ещё только суждено будет появиться на свет (дай Б-г, чтобы на этой земле).   Я впервые почувствовал себя частью бесконечной цепочки еврейского народа. Через полгода я вновь приехал в Иерусалим для продолжения учёбы. Несмотря на начавшуюся интифаду, я с друзьями уже на второй день по приезду был у Котеля. Моё чувство в тот момент можно было бы сравнить с чувством Шимшона, выносящего на своих плечах ворота филистимлян... ...

    Глава, содержащая благословения народу Торы и предупреждения народу, который оставляет Тору, недвусмысленно дает понять, что для нас самым великим благословением является спокойное проживание на Земле Израиля, а самым сильным наказанием - изгнание из нее. "Если вы в соответствии с высеченным Мною будете поступать и заповеди Мои будете хранить и исполнять, то дам Я дожди ваши во время их, и земля даст ее урожай, и дерево полевое даст плод его... И будете есть хлеб ваш в сытости, и будете уверенно проживать в земле вашей. И дам Я мир в Земле... И буду ходить среди вас, и буду вам Б-гом, а вы будете Мне народом..." "А если не послушаете Меня и не выполните все эти заповеди, и если с отвращением отвергнете высеченное Мною... И опустошу землю вашу, а вас расселю между народами и обнажу вслед вам меч, и будет земля ваша пуста, и города ваши будут руинами..." (ср. Ваикра 26:3-33). ...

      "Весь мир, можно сказать, пришел в движение", - так кратко, но выразительно охарактеризовал римский историк III в. н. э. Дион Кассий восстание против Римской империи, вспыхнувшее в 132 г. н.э. и возглавленное легендарным Бар-Кохбой. В I и II вв. н. э. Римская империя достигла наивысшей точки своего могущества. От Атлантического побережья на западе до Персии на востоке, от приднепровских степей на севере до Эфиопии на юге - таковы были границы этого гигантского государства древности. Огнем и мечом, интригами и насилием Рим включил в свой состав сотни некогда свободных племен и народов и безжалостно подавлял малейшую попытку сопротивления. Катастрофически закончились и попытки небольшой римской провинции Иудеи сбросить с себя гнет Рима. Семилетняя Иудейская война (66-73 гг. н. э.), бывшая и народно-освободительной борьбой против Рима, и борьбой против господствующей верхушки, закончилась полным разгромом и опустошением страны. Это восстание и его трагический исход подробно описаны участником этих событий Иосифом Флавием в "Иудейской войне". Несмотря на страшное поражение, борьба народа не прекращалась. Помимо усилившегося экономического гнета и невыносимой горечи унижения, продолжению борьбы способствовала также внешняя обстановка. В период правления императора Траяна (98 - 117 гг.) и его преемника Адриана (117 - 138 гг.) восстания вспыхивали в различных частях обширной империи – бунтовали сарматы в северном Причерноморье и даки на Дунае, племена Британии и Мавритании… Восстания иудеев, вспыхнувшие в 115-117 годах, одновременно в Египте и Ливии, на Кипре, в Палестине и Месопотамии, заставили Траяна и Адриана отказаться от продолжения завоевательной политики на Востоке и перейти к обороне. Все это создало благоприятную обстановку для нового восстания в Иудее. Сопротивление, тлевшее подспудно и временами вспыхивавшее огнем восстания, вылилось в 132-135 гг. н. э. в ожесточенную, всенародную войну, вошедшую в историю под названием восстания Бар-Кохбы. Теодор Моммзен, крупнейший знаток истории Рима, еще в конце прошлого века считал это восстание одним из наиболее грандиозных восстаний против Римской империи. По прихоти истории случилось так, что сведения об этом восстании весьма скудны, случайны и, как правило, исходят от лиц, враждебных повстанцам. Основным дошедшим до нас источником является небольшой отрывок из сочинения римского историка Диона Кассия (III в. н. э.), сохранившийся в переложении византийского монаха Ксифилина (XI в. н. э.). Дион Кассий так описывает исход восстания: "50 их укрепленных городов и 985 их наиболее важных поселений были разрушены до основания, 580 тысяч человек погибли в вылазках и сражениях, погибшим же от голода, эпидемии и огня - нет числа. Вся или почти вся Иудея превратилась в пустыню...". Эти данные вряд ли точны, но они дают ясное представление о масштабе восстания. У других римских историков (Аппиан, Спартнан, Фронтин) сохранились лишь краткие, попутные замечания о восстании. ...

 Йерушалаим... Это название образовано из двух слов. До того, как сюда пришел наш праотец Авраам, город назывался Шалем - цельный, совершенный (Берейшит 14:18). После того, как Авраам, следуя Б-жественному повелению, поднял своего сына на жертвенник на горе Мория, он добавил к названию «Шалем» слово «иръу» - «увидят», и родилось сегодняшнее название города – Йерушалаим (Иерусалим). В нем чувствуется какая-то двойственность: намек на то, что город состоит из составных частей. И это не случайно. Мудрецы говорят о двух городах, расположенных один над другим: один – материальный, другой – духовный; один – видимый, другой нет. «И вот ты найдешь, что есть Йерушалаим нижний, а есть верхний, и верхний соответствует нижнему». Поскольку Б-г очень любит нижний город, он создал в высших мирах его подобие, как сказано: «Ведь на ладонях Своих начертал Я тебя, стены твои всегда предо Мной" (Йешаягу, 49:16). Так же и царь Давид говорил: «Йерушалаим отстроенный - как город, который соединился вместе» (Тегилим 122). «Город, который на небесах, соединился с тем, который на земле. И поклялся Всевышний, что не войдет Он в верхний Йерушалаим, пока не войдет в нижний" (Мидраш Танхума, Пкудей 1). Менора – символ Йерушалаима Не случайно одним из символом Йерушалаима всегда была менора - золотой семисвечник, некогда стоявший в Храме, воздвигнутом царем Шломо на том самом месте, где Авраам поднял Ицхак на жертвенник, а затем, когда ангел, посланец небес, остановил его, принес в жертву вместо сына барана. Менора – как и город, состоящий из духовного верхнего города и нижнего, материального – включает в себя видимую и невидимую части и является выражением идеи соединения миров. ...

   Все, что так или иначе связано с Катастрофой, - материя настолько нежная и болезненная, что даже когда пытаешься касаться этой темы стерильными перчатками, все равно выходит так, будто лезешь немытыми ручищами в открытую рану. Тем более когда речь идет о таком неоднозначном явлении, как ежегодный «Марш жизни», на котором мне довелось в этом году присутствовать.     Из года в год, в День катастрофы и героизма – 27 нисана – тысячи евреев со всего мира проходят маршем из концлагеря Аушвиц (Освенцим) в лагерь уничтожения Биркенау, по той самой дороге, которая во время Катастрофы стала последней дорогой для сотен тысяч евреев, убитых фашистскими палачами. В отличие от тех страшных дней 1942 и 1944 года, сегодня евреи проходят по ней с высоко поднятыми головами, идут, неся в руках сотни израильских флагов, распевая веселые и просто громкие песни на иврите; а кто не знает иврит – подтягивает мелодии без слов. ...

  Раскрытие присутствия Всевышнего в Земле Израиля отличается от раскрытия Б-жественного Присутствия, произошедшего у горы Синай. У горы Синай сыны Израиля стали свидетелями многих чудес и слышали Голос. В Земле же - это раскрытие Б-жественного Присутствия, когда Оно воспринимается исключительно сердцем и у человека не возникает никаких образов - ни зрительных, ни слуховых: не расступается море, не дымится гора, не разверзается земля под ногами. Можно объяснить это на примере ханукального чуда, которое произошло в Земле Израиля – оно принципиально отличается от чуда на море или у горы Синай. Масло, налитое в чаши меноры, должно было гореть и давать свет одну ночь, а оно горело восемь дней. Так и раскрытие Присутствия в Земле Израиля... Все остается неизменным, но понятие «количества» стирается, и сила горения или способность плодов земли насыщать людей перестают зависеть от количества. И это, прежде всего, относится к возможностям человека: незаметно для себя в Земле Израиля он превышает все возможности, отпущенные ему физическим миром. Это относится как к военным победам, так и к созидательному труду. Чудо, ломающее рамки природы, как расступившееся море или дымящаяся гора Синай, – или чудо, не изменяющее структуры мира, но наполняющее иной силой все существующее... Какое из этих чудес больше? Какое бы из них ни было больше – они не сравнимы, ибо противоположны по своему характеру. ...

 Два аспекта: исторический и мистический Праздник Лаг ба-Омер, который еврейский народ отмечает в наши дни зажиганием костров и стрельбой из луков, очень интересен тем, что состоит из двух разнородных и даже, на первый взгляд, противоречащих друг другу элементов. С одной стороны, Лаг ба-Омер связан с мистическим учением рабби Шимона Бар-Иохая (2 в.н.э.), одного из лучших учеников рабби Акивы, автора книги "Зоар", которая является основой тайного учения Торы. Сам праздник приходится на день смерти рабби Шимона и носит характер воспоминания о праведнике, достигшем небывалой духовной высоты. Обычай зажигать костры находит свои корни в каббалистической книге "Зоар". Когда рабби Шимон Бар-Йохай умер, его дом наполнился неземным светом в заслугу его глубоких познаний в Торе и открытия ее глубоких тайн, ибо Тора уподобляется свету (как сказано в книге Мишлей: "Ибо заповедь - это свеча, а Тора - свет"). Не менее интересный мистический смысл зажигания костров заключается в том, что так же, как на первый взгляд огонь не виден в дереве, но на самом деле "в потенциале" содержится в нем, ибо дерево может гореть, – точно так же в Торе, на первый взгляд, изложены лишь истории, случившиеся с нашими предками, и законы, но внутри нее на самом деле горит мистический огонь. С другой же стороны, в обычаях Лаг ба-Омер есть и совсем иной, исторический и национальный аспект. Обычай, согласно которому дети уходят в лес стрелять из лука, связывают с памятью о восстании Бар-Кохбы (135 г. н.э.), – событием "материального плана" еврейской истории, хотя и очень важным, но весьма далеким, казалось бы, от мистических тайн Торы. Связь между аспектами ...

В главе Эмор приводятся законы, которые обязаны соблюдать коэны. Они должны заботиться о сохранении ритуальной чистоты, не принимать участия в похоронах (за исключением ближайших родственников), не заходить на кладбище, им запрещается жениться на разведенной женщине или женщине, принявшей гиюр. Но коэны никогда не были только служителями Храма. Они учили и воспитывали народ, а в трудные исторические периоды возглавляли его. Возвращение из плена 26 числа девятого месяца — швата 3407г. от сотворения мира (353 г. до н. э.) — на горе Мория был заложен фундамент Второго Храма и переселенцы приступили к строительству его стен. Исполнив повеление пророков, они нарушили приказ царя. Строительством руководили Зерубавель бен Шалтиэль, единственный — на тот момент — потомок царя Давида, и Йеошуа бен Йеоцадок, внук первосвященника Серая, захваченного в плен Невузраданом при осаде Йерушалаима (Иерусалима) и казненного Невухаднецаром в Ривлате (Мелахим 2, 25:18-20) Первосвященник без Храма ...