Всякий среднестатистический российский интеллигент еврейского происхождения характеризовался тем, что он:
– знал выражение "не хлебом единым";
– не знал, откуда это выражение происходит.
Так вот: ни Конфуций, ни Магомет, ни даже Бердяев не имеют к этому выражению никакого отношения. Слова эти – из Торы, из книги «Дварим». Говорит эти слова, обращаясь ко всему еврейскому народу, наш пророк Моисей. Ценя время занятого читателя, я все же позволю себе процитировать чуть больше, чем три слова из этого отрывка:
"… Он (Всевышний) кормил тебя манной, которой не знал ни ты, ни отцы твои, чтобы сообщить тебе: не хлебом единым живет человек, а всем, что исходит из уст Господа, живет человек…"
Нельзя сказать, чтобы в этой фразе было все понятно. Зачем напоминать, что Всевышний кормил евреев манной небесной, если это меню не меняется в пустыне уже 40 лет? Зачем сообщать, что раньше они этой еды не знали – никто вроде бы и не объявлял манну египетским национальным блюдом?
И наконец: оказывается, что эти сорок лет манна была единственной пищей евреев только для того, чтобы сказать им: "не хлебом единым, а всем, что исходит из уст Господа…". Что это значит?
Из разных еврейских комментариев к Торе у меня складывается такая картина. Мне кажется, ключ к пониманию – это место и время, когда Моисей произносит свою речь.
Место действия – на пороге Земли Израиля. Время действия – конец 40-летних скитаний по пустыне: вымерло все поколение евреев, бывших рабами в Египте. Новые, молодые, свободные евреи готовятся войти в свою землю. И в этот момент Моисей хочет о чем-то им напомнить. О чем-то, что можно забыть именно тогда, когда ты опьянен свободой и переходишь к новой жизни. О чем именно?
Когда евреи выходили из Египта, с материальной точки зрения это было чистым безумием: в рабстве, конечно, были свои проблемы, но все же есть квартира, работа, кусок хлеба – а там, глядишь, и еврейское кладбище подоспело… А что в пустыне нас ждет?
Так рассуждало, видимо, большинство евреев. Их расчет "на куске хлеба" был абсолютно верен с материальной точки зрения. Но они погибли.
Меньшинство же вышло, не успев даже замесить тесто для хлеба. Это верно, что с голоду они не умерли: манна падала с неба. Но ведь, выходя из Египта, ни они, ни отцы их и ни дети о манне еще не знали. Вышли евреи исключительно потому, что поверили пророчеству – слову, что "вышло из уст Господа". И еврей, который живет сегодня – живет благодаря этому.
Через 40 лет Моисей напоминает об этом евреям, входящим в Землю Израиля. Пришлось напомнить – так как думается, что не через сорок лет, а уже недельки этак через две после первого отоваривания манной евреи привыкли к небесной еде и перестали видеть в ней чудо. Ибо то, к чему привык, – уже не воспринимается как чудо. И опасается Моисей, что молодое поколение свободных и мускулистых евреев с притупившимся ощущением чуда начнет строить свою жизнь на этой Земле не по "слову из уст Господа", а исключительно по материальным критериям.
А может быть, – ведь говорят комментаторы, что в последний час было дано увидеть Моисею все будущее народа Израиля, – а может быть, увидел он, как через три с чем-то тысячи лет еще одно новое поколение евреев вернется в свою землю и, определяя будущее своей Страны, побежит за зазывалами, обещавшими работу для всех и большую-пребольшую машканту? А затем, убедившись, что их обманули, вспомнит ли об уроке, преподанном когда-то их предкам – первым в истории новым репатриантам?
Традиция говорит: все, что пророчествовал Моисей, – пророчество истинное во все времена и для всех поколений…
(публикуется с любезного разрешения газеты "Вести")
