. Был случай: один нееврей пришел к Шамаю и сказал: "Хочу, чтобы ты ввел меня в еврейство, но только при условии, что научишь всей Торе, пока я смогу стоять на одной ноге". Прогнал он (Шамай) его (просителя) мерилом строителей, которое было в его руке. Пришел он (тот же нееврей) к Гилелю – и (великий Учитель) ввел его в еврейство(1) . Сказал ему: то, что ненавистно тебе, товарищу своему не делай. Это вся Тора, все остальное – пояснения к ней, теперь иди и учись (Шабат 31а)
У ангелов, живущих в мире, где единство очевидно – одна нога, они не ходят и не перескакивают ни с места на место, ни с мысли на мысль, и у них нет необходимости говорить, разбивая голос на отдельные звуки, а затем собирая их в слова и присоединяя слово к слову. Ангелы не говорят – они поют, выплескивая свой восторг в непрерывном звуке, приближая мир к единству и умножая любовь. Они сами как натянутые струны, соединяющие центральную точку мироздания со звездами небесными.
Центральная точка мироздания…
Шамай считает, что она не принадлежит человеку, а находится там, где Святая Святых. Там соединялось небо с землей. Туда устремлена мечта Шамая. Он знает, что Храм будет разрушен, и он уже сейчас стоит с измерительной тростью, какой пользуются строители – готовится строить Третий Храм…
Кому дозволено войти в Святая Святых? Даже первосвященник, заходя за завесу один раз в году в Йом-Кипур – день Всепрощения, высыпает состав пахучих трав на угли в совке и тут же выходит. Мир одной точки – мир ангелов. Человеку дано пространство. Все пространство в его распоряжении, кроме одной точки. Точки, где соединяется небо с Землей.
А вдруг в других точках пространства проявляется то же свойство и можно познать и ощутить единство неба и земли через свою собственную центральную точку – через свое сердце? И не нужно ходить далеко, и не нужно ждать – «если не сейчас, то когда» и «если я здесь, то все здесь». Только нужно поместиться в точке и стать, как стоит ангел с прямой, негнущейся ногой.
Можно достичь такого уровня восприятия действительности, когда раскрывается сердцевина вещей и единство всего сущего становится очевидным. Это можно сделать, стоя в любой точке, там, где ты находишься сейчас.
Шамай, мечтавший о раскрытии света небес, не верил, что можно соеденить все сущее через сердце человека, преисполненное любви. Раскрытие истины не с небес, а из глубин материи. Источник света не здесь, а там. Разве можно его искать в каждой точке на земле или стремиться достичь центральной точки, пока не будет света с небес? Всю свою жизнь Шамай мечтал о восстановлении величия Храма, в котором приносятся жертвы, свидетельствующие о несовершенстве людей и их желании стать лучше, отказавшись от греха.
Все то время, пока горит жертва, принесший ее человек сосредотачивается на мысли о безграничной власти Всевышнего, которая должна привести его к полному раскаянию. Человек несовершенен. Центральная точка, вне всяких сомнений, – выход за пределы небес. Шамай знает, что это так, но не может представить себе, что существуют люди, способные совершить рывок в глубь материи и соприкоснуться со светом, раскрывающимся из-за небесвода. В руках у Шамая трость для измерений – мера для строительства третьего Храма, дома Всевышнего – Господина мира. Он стоит с этой тростью и гонит ей всех тех, кто, на его взгляд, святотатствует, пытаясь встать в центральную точку и привнести в мир благо силами собственной души и собственного сердца. Человек без Храма – не человек.
Был некто, становившийся в точку и превращавшийся в невидимую прямую. Это Пинхас – сын Элазара, сына Аарона. Два великих праведника Надав и Авигу умерли при неудачной попытке достичь центральной точки, а Пинхас продолжил их дело и унаследовал силу их душ – потому и мог становится в точку в любом месте. Соприкоснуться с центральной точкой можно, но встать и стоять в ней – нельзя, и поэтому он перестал быть человеком, а превратился в ангела союза и поднялся в небеса в огненной колеснице, слившейся с его телом. В этом образе его называли пророком Элиягу…
Тора тоже может перестать быть множеством законов и превратиться в точку – единый принцип. Но для этого человек должен суметь стать в точку. В ту точку, где встречаются небеса и земля: "Милость и правда встретились, праведность и мир соприкоснулись" (Псалмы 85:11).
Истина в этой точке становится добром, и уже нельзя воевать за нее – она тут же скрывается. Сорвался на крик, обидел – проиграл в споре.
Раби Акива, приближаясь к этой точке, сказал: «Возлюби ближнего своего, как самого себя – это главное правило Торы». Легко сказать, но не так просто свести. Ведь есть законы Торы… Раби Акива слил все это в одной точке.
А почему Гилель пошел от отрицания – «не делай ближнему того, чего не желаешь себе»? Гилель в пути – он гонится за миром, он еще не достиг его. Он не достиг соединения духовности и материи до конца и не может заявить, что проявился Целем Элоким – Образ Всесильного. Это может только раби Акива.
Тора дана всем, но когда не все ее принимают, то теряет каждый, даже великие люди. Сказано про раби Акиву: "Он был как Эзра, но поколение не было достойно".
Встать в точку больше, чем на одно мгновение – это называется на языке скрытой мудрости «одеть корону». Точка называется короной, потому что Тот, кто находится в ней, правит всем в мире. Поэтому раскрытие силы этой точки называется короной. Становиться в эту точку и стоять там нельзя: встал на мгновение на одну ногу, набрался сил – теперь иди и раскрывай эту силу, облекая ее в конкретные формы.
"Тот же, кто пользуется короной, – пропадает из мира". Пользоваться этой точкой нельзя – она святое. Тот, кто тянется к ней для того, чтобы с ее помощью совершать действие – включить ее в себя – растворяется в ней и лишается существования.
