На каждого еврея, живущего в Земле Израиля, возложена обязанность посадить дерево. Мидраш объясняет, что даже если ты видишь много растущих деревьев, ты все равно обязан их сажать, ибо посадка дерева - это действие, посредством которого человек подражает Всевышнему и приближается к Нему: как Всевышний посадил Эденский Сад, так и человек должен сажать сады. В жизни есть много не менее важных дел - например, строить дома, но человек не обязан, приехав в Израиль, сам строить себе дом - достаточно, если это за него сделают другие. Сажать же деревья человек обязан сам, несмотря на то, что многие другие люди и так сажают деревья. Традиция сажать деревья в Ту Би-Шват возникла в 1884 году и была установлена поселенцами, которые, приехав в Израиль, обнаружили пустую и разрушенную страну. Скептически настроенные современники сомневались даже в том, что евреям, живущим в Палестине, удастся не умереть с голоду и прокормить свои семьи. В частности, поселенцы сажали деревья для того, чтобы осушить непроходимые болота, занимавшие треть территории страны. В настоящее время Израиль является страной, которая может полностью обеспечивать себя всеми продуктами питания и, кроме того, экспортирует сельскохозяйственную продукцию во многие страны мира. ...

   Всевышний призывает человека следовать Его путям. Посмотри, как Он проявляет Себя в мире, и постарайся научиться у Создателя: Он милостив, и ты будь милостив. Он судит и наказывает злодеев, и ты установи суды и истреби зло из твоей среды.   Смысл почти всех заповедей Торы заключается в том, что человеку в каждом конкретном случае дается указание, как приблизить свое поведение к тому, что Творец делает в мире.   Мудрецы Торы считают, что посадка деревьев в Земле Израиля - заповедь, исполнение которой (наряду с другими заповедями) создает элемент подобия человека Творцу. ...

  По правилам политических заключенных положено этапировать отдельно от уголовных, в условиях более или менее сносных, но нас всех везут вместе. В камеры вагонзака вместо девяти человек загоняют по восемнадцати. Мы с Хаимом оказались в одной из них. Окна закрыты, дышать нечем, накурено. Сели у дверей - все больше воздуха. И сразу окрик: - Евреи уже устроились! А ну, уступи место! Дай тоже подышать! ...

  Как бы то ни было, возвращение Ури в лагерь сыграло важную роль в моей судьбе. Он готовился к освобождению и был озабочен целым рядом задач, которые предстояло решить здесь, еще до выхода на волю. Во-первых, стоит ли направляться домой, где уже семь лет его ждали родители, и оттуда подавать заявление на выезд в Израиль, или лучше - в Москву, к Иде Нудель, нашему доброму ангелу? А может, к моему отцу, в Ригу? Во-вторых, как собирать и хранить информацию, чтобы вынести ее из зоны? Решили, что к родителям ему ехать не стоит, так как за ним будут следить, заставят жить под наблюдением милиции: дважды в день ему придется отмечаться, и практически он лишится возможности репатриации. Часами мы обсуждали, как лучше всего, пересаживаясь из поезда в поезд, сбить агентов со следа и доехать до Риги. Кроме этих бесконечных обсуждений Ури был занят обработкой собранного материала о положении в лагерях и судьбах заключенных. Этот материал он пересылал в письмах отцу. Смачивая лист бумаги, он накладывал на нее полиэтиленовую пленку и писал. Когда лист высыхал, никакого следа на нем не оставалось. Все это мы с ним проделывали во дворе, сидя на земле и держа в руках письма. Издали казалось, что мы их читаем. Это позволяло вовремя заметить грозящую опасность и спрятать тайнопись. Ури был уверен, что КГБ не знает этого способа - иначе его отец не получал бы все письма. Однако потом выяснилось, что отец их действительно читал, но... в помещении КГБ. Эти заботы настолько поглотили Ури, что он перестал выполнять многие мицвот и даже решил работать по субботам. ...

Йосеф Менделевич родился в 1947 г., через два года после Катастрофы и за год до возрождения еврейского государства, на исходе субботы Нахаму. ("Утешайте"), в городе Рига. Назван в честь деда - хасида Нехемьи Йосефа. Через десять лет, в 1957 г. в ходе хрущевской антиеврейской компании был арестован его отец и семья оказалась в тяжелом положении. ...

    ...

Мидраша Ционит - учебный центр, созданный Еврейским агентством в Киеве. Его задача - возобновить разговор о Земле Израиля, об ее святости, об обязанности любого еврея жить на ней, о наших национальных ценностях и традиции, которые не только не устаревают, но обретают еще большее значение в период возвращения народа в Сион. Не случайно - в качестве первого издания - была выбрана книга рава Йосефа Менделевича "Операция "Свадьба". Мы надеемся, что она поможет возродить среди русскоязычного еврейства стран изгнания любовь к Земле Израиля, дать возможность правильно увидеть происходящее сегодня и понять, в каком направлении нам следует двигаться, чтобы выйти из тупика и обеспечить будущее страны. ...

  Книгу "Операция "Свадьба" я написал через месяц после того, как меня лишили советского гражданства. Таким образом, мои записки можно было бы считать одной из книг, принадлежащих к серии воспоминаний бывших советских зэков. Это довольно обширная литература с рядом великолепных произведений, с которыми мне, конечно, не по силам тягаться. ...

  Вчера при жеребьевке мне, как всегда, не повезло - вытащил полспички. Это означало ночь без спального мешка, на холодной земле. Хорошо, Зеэв дал мне шинель, и я уснул. Спал спокойно, глубоко, без сновидений. Засыпая, даже не подумал о том, что, вероятно, заканчивался мой последний день на свободе, а может, и последний день в жизни. Едва светало... Я проснулся первым, а потом встали все остальные и принялись за дела. Зеэв ушел на станцию - встречать Эдика и Марка с семьей. Израиль, Толя и я занялись рюкзаками, в каждом из которых была дубинка, а в моем еще и кляпы, веревки, топорик и охотничий нож. Двинулись к аэропорту. Стояло прекрасное утро. Прекрасное, но холодное. Чужое утро на чужой земле. Моя земля, заповеданная Б-гом Аврааму и его потомкам, была от меня за тысячи километров. Я всегда помнил о ней. И теперь был полон решимости либо поселиться на своей земле, либо погибнуть. ...

Мой отец был родом из Двинска - небольшого города, входившего в состав Латвии. Жизнь у отца была нелегкая. Он рос сиротой. Учился в хедере, но продолжать учебу в йешиве не мог, так как нужно было работать и поддерживать семью. Интерес к политике проявился у отца рано. Он был членом молодежной сионистской организации, а в шестнадцатилетнем возрасте вступил в коммунистическую партию Латвии. Двадцатидвухлетнего, его выдвинули кандидатом в парламент. Членство в компартии не мешало ему оставаться евреем: он соблюдал еврейские обычаи, постился в Йом Кипур. Когда в Германии начались преследования евреев, отец в знак протеста бросил бутылку с горючим в окно немецкого консульства в Двинске. За это он мог поплатиться жизнью, и ему пришлось скрываться. В 1938 году, когда вести о сталинском терроре достигли Латвии, отец вышел из компартии, так как был против массовых репрессий в Советском Союзе. С тех пор он ни в какой партии не состоял и занимался лишь профсоюзной деятельностью. Немцы вошли в Двинск вскоре после начала войны. Отец достал телегу и пересек бывшую советско-литовскую границу. Тут, на русской земле, он впервые столкнулся с советской жизнью. Потом отец попал в Казахстан, работал в колхозе, а после освобождения Латвии от фашистов переехал с семьей в Ригу. К тому времени в Риге, знаменитой своими многочисленными хедерами и йешивами, не осталось ни одного еврейского учебного заведения, религиозного или светского. Из всех синагог уцелела лишь одна, да и то потому, что немцы во время войны разместили в ней конюшню. ...