Пост Гедалии является одним из четырех постов, установленных нашими пророками и мудрецами в память о разрушении Первого Храма и изгнании еврейского народа со своей земли. Разрушение Иерусалима и Храма происходило в несколько этапов, и посты были установлены в соответствии с этими этапами катастрофы. 10 Тевета армия вавилонского царя начала осаду Иерусалима; 17 Тамуза были пробиты стены Иерусалима, и враги ворвались в город; 9 Ава был разрушен Первый Храм. После разрушения Иерусалима и Храма в Иудее все еще оставалась горстка евреев. Наместником над ними вавилонский царь назначил Гедалию, сына Ахикама. Он объединил вокруг себя немногих евреев, остававшихся в Иудеи; к нему же стали понемногу стекаться те евреи, которые бежали раньше и скрывались в соседних странах во время изгнания народа в Вавилонию. Однако в первый день месяца Тишрей Ишмаэль, сын Нетании, убил наместника Гедалию, и после этого разбрелись кто куда даже те немногочисленные евреи, которые до сих пор оставались в Земле Израиля. Так катастрофа стала полной... ...

  Приближается Йом Кипур, а что это словосочетание точно значит, мало кто может сказать. Попросите окружающих перевести это на русский язык - и вы получите, скорее всего, "Судный день". И это будет почти полной противоположностью настоящему смыслу. Поскольку День Суда – это как раз Рош а-Шана, когда, по очень точному выражению Мишны, "все живущие проходят перед Творцом как овцы перед пастухом" и "решается, кому жить, а кому умереть, кому наслаждаться покоем, а кому терпеть страдания" (из молитв Рош а-Шана).   ...

Незадолго до захода солнца (ведь день начинается с вечера), перед наступлением великого дня 10-го числа месяца Тишрей, каждая синагога, где бы она ни находилась, наполняется людьми. Как когда-то наполнялись дворы Храма. Приходит в день великого прощения. Три еврея (те, кого выбрала община) берут свитки Торы и начинают молитву. Они - эти трое - еврейский суд, и в этот день они разрешают молиться вместе со всей общиной даже тем, кто совершил великие преступления и должен быть отторгнут от общины. Силой, данной еврейскому суду, они отменяют все обещания и клятвы, которые необдуманно или под угрозой дал человек. Это "развязывание" - отмена клятв, обещаний и обетов еврейским судом перед наступлением Йом Кипур известно как молитва Коль Нидрей ("Все обеты и все клятвы"). Такое начало вошло в обычай вскоре после изгнания евреев из Испании, произошедшего в 1492 году евреи были изгнаны из Испании. 30 тысяч испанских евреев предпочли остаться ценою измены вере отцов и перехода в христианство. Позднее возникло понятие маран (евреи, принявшие христианство, но тайно соблюдавшие еврейский закон). Но ведь даже под страхом смерти запрещено принимать чужую веру. Свою слабость мараны искупили: 20 тысяч из них были сожжены испанской инквизицией за то, что, приняв христианство лишь для вида, они продолжали втайне соблюдать еврейский закон. Именно для них - для маранов - звучало это разрешение еврейского суда прийти и молиться вместе со всей общиной. Постепенно такое начало Йом Кипур распространилось во всех еврейских общинах. Так начинается Йом Кипур - День Искупления. Драма встречи человека с Творцом. Что может быть полнее, великолепнее и трагичней?! В этот день года, Вс-вышний с необыкновенной силой открывается человеку, и два великих чувства переполняют сердце любого еврея: с одной стороны, ощущение величайшего блага, изливающегося как потоки чистейшего света, и, с другой стороны, чувство трепета, дрожи и страха, ибо перед лицом Творца становится явным любое несовершенство... Даже ангелы не могут устоять перед Его судом. Но если еврейское сердце стремится приблизиться к Тв-рцу и человек сожалеет о своих несовершенных поступках - все будет прощено. Трепет и радость, суд и прощение, боль наказания (цель которого - устранить дурное) и раскрытие величайшего блага и света по мере приближения творения к совершенству - все эти противоположности смешались и слились в единое целое в этот великий день. В молитве мы вспоминаем, что Йом Кипур - это решение всех судеб в небесах. В ней говорится, что в Рош а-Шана выносится приговор, а в Йом Кипур ставится под ним печать. И лежит перед Тв-рцом книга, и читается из нее само по себе, кто будет сотворен, а кто уйдет из мира: кто - от огня, а кто - от воды, кто - от голода, а кто - от жажды, кто - от меча, а кто - упадет на камни. Но молитва, раскаяние и добрые дела стирают любой приговор. Близость к Творцу являет несовершенство человека, но одновременно приближение к Нему пробуждает милость и прощение. Так и стоит еврей в этот день перед Творцом, отказавшись от еды и питья от захода солнца и до выхода звезд следующего дня, устранившись от всего материального, чтобы быть похожим на ангела, которому открыты высшие миры. Его губы бесконечно повторяют: "Прости", - и он знает, что в ответ в этот день звучит с Небес салахти ("уже простил"). Как слуга перед грозным царем, как сын перед любящим отцом, стоит еврей. И говорит он: "Ты меня сотворил, я - в Твоей руке, подчиняюсь Твоей воле. И в этом мое величайшее счастье, ибо Ты - царь наш, отец наш". Вот, как глина в руке горшечника: По воле своей надавит, по воле своей отпустит - Так и мы в руке твоей. Как веревка в руке моряка: По воле своей притянет, по воле своей отпустит - Так и мы в руке твоей. Две тысячи лет назад, когда в Иерусалиме, на горе Мория, еще возвышался Храм, в его дворах собирался чуть ли не весь народ. Это был день приближения к Творцу: приоткрывалась завеса и в Святая Святых заходил человек, Только первосвященнику, только один раз в году дозволялось войти туда, где небо соединяется с землей. Он быстро ставил на камень совок с углями, высыпал на них состав пахучих трав, произносил короткую молитву, прося о благополучии для всего народа в начавшемся году, и быстро выходил. Это было самое страшное и самое великое мгновение всего года. Так рассказывает Рабби Ишмаэль, который не один год был первосвященником Храма: "Однажды я зашел в Святая Святых, чтобы принести воскурения, и увидел Акатриэля, ангела высочайшего уровня, сидящим на высоком престоле. И сказал он мне: "Ишмаэль, сын мой, благослови меня". И сказал я ему: "Пусть будет желанно перед лицом Твоим, чтобы милость Твоя преодолела гнев твой, и проявилась бы милость Твоя и дала бы детям твоим более того, что им положено по суду". И качнул он головой (в знак согласия). С тех пор, как разрушен Храм, мы, произнося молитву, пытаемся описать словами то, что происходило в его дворах в это день. Мы вспоминаем, как народ с трепетом ждал выхода первосвященника из Святая Святых. Как великолепен был он в тот момент: как блеск шатра раскинутого над всем миром, как искры ангелов, несущих на себе престол, как радуга в облаке, как чистота самой короны. Так было, когда стоял Храм. А теперь его нет, и мы умоляем Творца, чтобы вновь было нам даровано место, где человек может так приблизиться к Б-гу. В Святая Святых первосвященник произносил исповедь и просил прощения за себя, за свой дом, за весь народ Израиля. И так он говорил: "О, Г-споди, согрешил я, искривил пути, пошел против Тебя как бунтарь". Первосвященник, прося о милости, произносил 72-х буквенное имя Всевышнего. И когда слышали это великое имя, то священники и весь народ преклоняли колени и распростирались на плитах Храма. Одно из чудес Храма проявлялось в этот момент: стояли в тесноте, а распростирались свободно. И подводили к первосвященнику двух козлов одинакового вида, и ставили по правую и по левую его руку, и вытаскивал он жребий, какой их них будет принесен в жертву, а какой - сброшен со скалы. С назначенным человеком отправляли в пустыню козла, которому выпало быть сброшенным со скалы. На рога его повязывали красную полосу из шерсти, от которой отрывали половину и вешали над воротами внутреннего двора. И еще одно чудо Храма: эта шерсть белела на глазах у всех в тот момент, когда в пустыне сбрасывали со скалы козла, вместе с которым улетали в пропасть все прегрешения народа. Как и сказано в книге пророка Йешаяу: "Если будут ваши грехи алы, обелю их, как шерсть". Когда был разрушен Храм, ушла защита Всевышнего, каждый день добавляет беду. И вот замучены римлянами десять праведников (среди них Рабби Ишмаэль). Молитва разрывает сердце, когда кантор читает об их смерти. И вывели прежде двоих из них - великих сынов Израиля Рабби Ишмаэля, первосвященника, и князя Раббан Шимона. Раббан Шимон умолял палачей: "Убейте меня первым, чтобы не видеть мне смерти того, кто служил господу и поднимался до самых небес". Но повелел злодей, издеваясь, бросить жребий. И пал жребий на Раббан Шимона. Сейчас же пролили кровь его - отсекли голову. Рабби Ишмаэль поднял ее и возопил: "Язык, который раскрывал Божественное учение, лижет ныне прах земной". О, как рыдал он. Дочь тирана римского, проходившая мимо, остановилась узнать, откуда этот вопль. Красота первосвященника поразила ее, и она просила отца пощадить его. Но разгневался злодей, услышав ее просьбу. Тогда она попросила снять кожу с лица Рабби Ишмаэля, и на это злодей согласился с готовностью. И вот, сдирая кожу с лица праведника, дошли до того места, куда налагают тфилин. Возопил Рабби Ишмаэль. Закричали ангелы-серафимы на небесах: "Это ли награда за великую приверженность Торе?! Вот супостат дразнит Великое и Страшное Имя твое, издевается над учением и законом Твоим". Тогда раздался голос с небес: "Если услышу еще одно слово - превращу весь мир в воду. Мое постановление - и вам надлежит принять его". ...