Наша недельная глава Толдот открывает эру великого противостояния двух личностей, которое впоследствии вылилось в противостояние двух народов, двух культур, двух стилей жизни. Речь идёт, как вы уже конечно догадались, о двух единоутробных братьях Эйсаве и Яакове, детях праотца Ицхака и праматери Ривки, да пребудет с ними мир. Их противоборство начинается уже в утробе матери. Согласно Мидрашу, который приводит РаШИ в своем комментарии, когда Ривка проходила мимо йешивы, где преподавали Шем и Эвер (именно они унаследовали от Ноаха веру в Единого Б-га и обучали ее заветам всех желающих, не ведя, впрочем, активной внешней просветительской работы), Яаков начинал беспокойно шевелиться внутри ее, словно желая бежать туда, чтобы изучать Тору. Когда же она проходила мимо языческих капищ, где приносили жертвы идолам, тут уже Эйсав порывался выскочить. Магараль задает здесь вопрос: ведь благое начало просыпается в человеке только после совершеннолетия, т.е. после 13-ти лет, а дурное начало – только с рождения. Соответственно, в эмбриональном периоде у ребенка нет ни того, ни другого! Так почему же имели место подобные поползновения со стороны нерожденных еще младенцев? Объяснение, которое приводит Магараль, просто и элегантно – хотя младенцы Яаков и Эйсав не имели пока сознательных устремлений, существо каждого из них ощущало сильное сродство – у одного со святостью, а у другого со скверной. Именно такого рода позыв пронизывал их, когда они находились на близком расстоянии от объектов, излучающих флюиды, соответствующие их глубинной сути. Ощущая беспокойство по поводу такого странного поведения плода, Ривка обратилась за разъяснениями к Шему, который был пророком и первосвященником Вс-вышнего, и в ответ получила пророчество, гласящее: «Два народа во чреве твоем, и две нации разойдутся из твоих внутренностей; и нация от нации будет укрепляться, и старший будет служить младшему» (Брейшит 25:23). Согласно пророческой традиции, нельзя передавать другим людям сведения, полученные в индивидуальном обращении Вс-вышнего к пророку, если на это не было соответствующего указания. Поэтому Ривка не сообщает ничего Ицхаку, и до самого момента получения Яаковом благословений не совсем честным способом, он уверен, что его страший сын Эйсав займет ведущую роль в процессе становления избранного народа. И лишь когда Яаков, получив благословения, уходит из шатра Ицхака, а Эйсав входит туда, не зная, что его опередили (братья разминулись на считанные мгновения!), - Ицхак осознает свое заблуждение и постфактум подтверждает благословения, данные им Яакову, притворившемуся Эйсавом: «И задрожал тогда Ицхак великой дрожью, и сказал: «Пусть тот, кто охотился за дичью, и принес мне (блюдо из нее), и я поел от всего, (что было принесено), прежде, чем пришел ты (Эйсав), и благословил его – да будет он также благословлен» (Брейшит 27:32). Но что же заставило Яакова, которого Тора называет совершенным, и который всю жизнь стремился к правде, в этом случае пойти на подлог? Прежде всего, приказ матери, Ривки, которая, в свою очередь, руководствовалась полученным пророчеством. Но не только это. И Ривка, и Яаков, хорошо знали природу и привычки Эйсава, который был «человеком, сведущим в охоте, человеком поля». В чем проблематика «человека охоты»? Почему следует отдать предпочтение Яакову, «человеку шатров», т.е. пастуху? Если взглянуть на эту проблему под глобальным социально-историческим углом, то можно легко увидеть, что развитие общества шло от потребительского отношения к природе к хозяйственному отношению. Охотник ничего не производит, не вкладывает свой труд в создание объекта потребления, а лишь выслеживает и ловит его. Он – хищник. Следующая ступень – пастух. Он уже заботится о стаде, охраняет его, способствует выживанию и размножению животных. Он все еще пассивен в своем труде, но уже может планировать. Следующий шаг – земледелец. Больше труда, больше инициативы, больше культуры. Общество становится более стабильным и культурным. ...

Чувство святости На Земле Израиля у человека рождается особое чувство святости. Особое небо, особая почва под ногами, особые плоды, особое состояние души... Тот, кто не жил здесь, не поймет. Тот, кто ходил по этой земле, не забудет. Здесь Б-г близок к человеку. ...

Душа и тело Эсав и Яаков пришли в мир как две противоположности: один преисполнен физических сил и стремлением к получению удовольствий и материальных благ, другой любит отгородиться от суеты пологами шатра и погрузиться в размышления о высоких аспектах. Братья похожи на душу и тело, с момента рождения находящиеся в постоянной борьбе. ...

Тот, кто обладает сильной верой, никогда не позволяет себе впасть в такое состояние, когда одиночество становится довлеющим, тяжелым чувством. Тогда почему же Тора свидетельствует о Яакове: «И остался Яаков один»? Причем речь здесь идет не о кратковременном ощущении, а о чувстве, овладевшем всем его существом.  Дело в том, что ощущение одиночества у Яакова особое: оно порождено несколькими мыслями, частично противоречивыми. Яаков был человеком скромным – так пишет в своем комментарии рабейну Бехайе (Берешит, 32:10). А скромность всегда добавляет людям внутренние силы.  В самом деле, если человек верит, что все то, чем он обладает (вплоть до силы его мышц), каждое мгновение заново даруется ему Всевышним, а у него самого нет ничего (а это и есть высшая скромность), – тогда Б-г раскрывает ему все новые и новые источники энергии. Ведь помощь свыше прекращается чаще всего из-за того, что человек рассматривает успех как прямое следствие собственных усилий, говоря себя: «Я и сила моей руки сделали это».  Яаков же в силу своего характера не впадает в гордыню – напротив, он только еще больше усиливает свою связь с Создателем. И он чувствует прилив сил, позволяющий ему противостоять напавшему на него человеку, который, как обнаруживается впоследствии, не принадлежит к миру живых существ, а спустился из мира ангелов. ...