Трудно представить себе, каким образом еврейский народ изучал бы Тору на протяжении последней тысячи лет, если бы не человек, вошедший в вечность под именем, столь же кратким, как и написанные им комментарии – РАШИ. Вот уже десять веков комментарии Раши на Пятикнижие, Талмуд, книги Пророков (Невиим) и Писания (Ктувим) являются важнейшим ключом к пониманию смысла священных текстов для всех евреев, изучающих Тору – от детей, ходящих в хедер, до раввинов, преподающих в йешивах.
Если подсчитать, сколько раз переиздавались комментарии Раши, сколько людей перечитывают их ежедневно, в скольких домах они стоят на книжной полке, – очевидно, что Раши оставит далеко позади любых еврейских и нееврейских конкурентов. "Всякому, кто трепещет перед Небесами, следует выучить комментарий Раши на недельный раздел Торы" – пишет "Шулхан Арух". Начиная с 16-го века, с развитием книгопечатания, почти ни одно издание Талмуда не обошлось без комментария Раши.
Раши (сокращение от полного имени – рабейну Шломо бен Ицхак) родился в 1040 году во Франции, в небольшом городке Труа (около 100 км к северу от Парижа). В молодости он провел несколько лет в Майнце, в йешиве Рабейну Гершома – духовного лидера западноевропейского еврейства того периода. Когда Раши было около 25 лет, он вернулся в Труа и открыл свою собственную еврейскую школу.
Раши не брал платы за обучение, получая доход от нескольких принадлежавших ему виноградников. Его профессиональный труд отнимал много времени, и в одном из своих писем он просит прощения за краткость ответа, объясняя, что вместе с семьей был занят сбором винограда. Этот факт из биографии Раши поражает. Казалось бы, человеческой жизни не могло хватить на то, чтобы проделать такой объем работы, даже если ни на минуту не отрываться от книг, – а Раши проделал ее в "свободное от основной работы время"!
Во времена Раши не было книгопечатания. Мудрец записывал подборки своих комментариев в отдельные тетради – "кунтрос", а затем их переписывали от руки. "Кунтросы" Раши с пояснениями к недельным главам и фрагментам Талмуда получили распространение по всей Франции, а позднее и далеко за ее пределами. При этом Раши оставался удивительно скромным человеком и вовсе не был знаменит.
Рассказывают такой исторический анекдот (впрочем, ручаться за его достоверность трудно). Однажды Раши возвращался с работы на виноградниках. Проголодавшись, он решил зайти в придорожный еврейский трактир. Однако никто в трактире не обратил внимания на вошедшего гостя. Хозяин и несколько посетителей сидели за столом, на котором лежала раскрытая книга, и оживленно спорили. Прислушавшись, Раши понял, что они обсуждают недельную главу Торы, а лежащая перед ними книга – его собственный к ней комментарий. Наконец, минут через десять, трактирщик ударил кулаком по столу и воскликнул: "Все равно я не пойму – что же здесь хочет рабби Шломо!" И тогда Раши, терпеливо сидевший в углу, подал голос: "Если можно – тарелку супа…"
Приступая к работе над комментарием к Пятикнижию, Раши написал, что его цель – "создать такой комментарий, с помощью которого даже пятилетние дети поймут простой смысл Писания". История показала, однако, что вовсе не всегда смысл комментариев Раши прост и очевиден: в последующие века мудрецами были написаны десятки комментариев к его комментарию, среди них комментарий "Гур Арье" Маараля из Праги, "Сифтэй Хахамим" и многие другие. Когда Раши казалось, что смысл слова на иврите может быть непонятен читателю, он приводил его перевод на французский ("иностранный язык", как называет его Раши). Благодаря этому у филологов появился едва ли не единственный источник, позволяющий исследовать грамматику старофранцузского языка – ведь других письменных документов того времени просто не существует; в то время, когда даже пятилетние еврейские изучали Тору и Талмуд, среди французов читать умело менее одного процента населения.
Путь толкования, которому следовал Раши, называется на иврите пшат ("прямой смысл"). Пшат по Раши – это интерпретация, которая дает возможность прочитать фрагмент текста как нечто цельное, когда понятен смысл каждого слова и его грамматическая форма, а в рамках фрагмента нет внутренних противоречий. Иногда для понимания стиха Раши считал необходимым процитировать мидраш1 – в зависимости от вопросов, которые ставит сам текст. Однако самая характерная черта комментариев Раши – это их краткость и ясность. Он неоднократно перерабатывал текст, пытаясь сделать его более точным и лаконичным. Он как-то упрекнул своего внука раби Шмуэля за то, что тот дает слишком пространный комментарий к одному из фрагментов Талмуда: “Если ты станешь таким образом комментировать весь Талмуд, комментарий будет тяжелым, как колесница”.
Раши не успел завершить свой комментарий к Талмуду. Если открыть одну из страниц трактата Макот, можно заметить, что колонка, где обычно приводятся комментарии Раши, становится намного шире, каждое из пояснений – более объемным. Раши умер в 1205 году, во время работы над этим листом Талмуда. Комментарий завершили его зятья. Унаследовав остроту ума Раши, они не смогли унаследовать его гениальную краткость.
У Раши не было сыновей, зато его дочери обладали такой ученостью, что публично преподавали Тору. Достойными продолжателями стали также два зятя и три внука Раши, известные как Баалей Тосафот – "авторы дополнений". Они создали сборный комментарий к Талмуду, который, наряду с комментарием Раши, уже много столетий изучают во всех йешивах.
В 1095 состоялся печально знаменитый Клермонский собор, ознаменовавший начало крестовых походов. Последние годы жизни Раши были омрачены волной антисемитизма, прокатившейся по Франции и Германии вместе с крестоносцами. Хотя через Труа крестоносцы не проходили, тысячи евреев в других местах Европы были убиты, изувечены, ограблены. Многие ради сохранения своей жизни приняли христианство, чтобы потом вновь вернуться в иудаизм. Раши выступал за терпимое отношение к таким людям: "Будьте осторожны, чтобы не оттолкнуть тех, кто хочет к нам вернуться… Они стали христианами только под страхом смерти, и как только угроза исчезла, они спешат вернуться в свою веру".
Уже по первому комментарию Раши к Торе – к фразе "В начале сотворил Всесильный небо и землю" (Берешит, 1:1) – можно судить о его поистине пророческом даре. "Строго говоря, – пишет Раши, – Тора должна была бы начинаться стихом: “Месяц этот для вас начало месяцев” (Шмот, 12:2), что является первой заповедью, данной евреям. Почему же Тора начинается с описания творения? Чтобы показать, что Творец владеет всем миром. Поэтому, если народы мира скажут Израилю: “Вы разбойники, завоевавшие землю семи племен кнаанских”, Израиль сможет им ответить: “Вся земля принадлежит Б-гу – Он создал ее, поэтому он может отдать ее тем, кому пожелает’".
Синагога Раши в Вормсе