Что прокисло бы вино,
В персиянском королевстве
До открытия кино.
Жил там царь Ахашверош.
Всем он вроде был хорош,
Но себя любил – нет мочи,
А всех прочих – ни на грош.
Жил там также Мордехай
(За него не грех лехайм);
Он, как ночью сон увидит,
Так наутро сразу в хай.
Дел различных и забот
Он имел невпроворот,
Заседая дни и ночи
На скамейке у ворот.
**
В государстве тишь да гладь –
В самый раз попировать.
Персы так запировали,
Что в словах не описать…
Пировали восемь дней;
Становились все пьяней.
Хмель пробрал Ахашвероша –
Царь решил развлечь гостей.
С громким стуком кулака
Царь кричит во все бока:
"Привести царицу Вашти!
Пусть станцует гопака!"
Вашти – царская жена;
Разобиделась она:
"Захотелось мужу танцев
Под воздействием вина!.."
Просит мужу передать:
"Не пойду я танцевать.
У меня здесь свой девичник,
Не могу подруг бросать…"
Царь к отказам не привык,
Чуть не проглотил язык;
Приказал отправить Вашти
Из гарема сей же миг.
Тут про Ваштину судьбу
Летописцы ни гу-гу;
Видно, рубит под Норильском
В нуждах Персии тайгу.
А чтоб не быть одному
Государеву уму,
Начал выбор кандидаток
На любимую жену.
Поиски такой жены
Шли по всем концам страны,
От персидского Донбасса
До персидской целины…
Часть 2.
На воспитаньи Мордехая
Жила кузина молодая.
Эстер ее звали, и к подвигам склонности
Она проявила прилюдно и вскорости.
Ну а пока доставил ко двору
На конкурс Мордехай свою сестру.
Вот Эстер почти что год
Во дворце смотрину ждет;
(Мордехай сидеть упорно
Продолжает у ворот).
А как год прошел с тех пор,
Вывели невест во двор,
По одной пред царски очи
Вызывают на ковер.
Как войдут девицы в раж, –
Жди большой ажиотаж:
Украшений, как на елках,
И излишний макияж.
Только славная Эстер,
Всем невестам не в пример,
Скромно вышла в юбке "макси";
Царь взглянул – и обалдел…
Посадил на царский стул,
Сам с сиденья пыль смахнул,
Так он ею обольстился,
Что в анкету не взглянул.
"Будь царицею моей!" –
Царь сказал немедля ей.
Это все устроил Б-г.
Он евреям вновь помог,
Услыхамши их молитвы
Из персидских синагог.
Ведь еврейка, хоть одна,
В государстве быть должна;
Если царь попался гойский, –
Хоть еврейская жена.
Мордехай сидел не зря:
Раз ни свет и ни заря
Он подслушал, что злодеи
Порешить хотят царя.
Мордехай сестрицу шлет
Упреждать переворот
И за это получает
Государственный почет…
Часть 3.
При царе служил Аман,
Подхалим и интриган.
Норовил он все, что видел,
Положить к себе в карман.
Как Аман домой несет
То балык, то банку шпрот,
Мордехай глядит с укором, –
Неровен час, донесет…
"Сразу видно, этот жид
Головой не дорожит:
Никогда не скажет "здрасьте",
Поклониться не спешит…"
Размышляя в подобном роде,
Аман не рад был окружающей природе.
И замыслил он ужасное злодейство:
Погубить за Мордехая все еврейство.
Натащил он мудрецов
Во дворец со всех концов:
Экстрасенсов и халдеев,
Хиромантов и жрецов.
Эта шайка целый год
На халяву жрет и пьет,
День-деньской бросают жребий
(Тоже за казенный счет).
С риском получить удар
Напрягли свой скудный дар,
Для погибели евреев
Месяц выбрали адар.
Выдрав лист календаря,
Нетерпением горя,
Побежал Аман вприпрыжку
За согласием царя…
——-
В этот день Ахашверош
Был с утра уже хорош
И подписывал не глядя,
Что ему ни поднесешь.
"Ой, Ама-а-ан! Скажи-ка мне,
Как дела в моей стране?
Все ли радуются жизни,
Все ли счастливы вполне?"
Напустив серьезный вид,
Тут Аман и говорит:
"Все бы было, как в аптеке,
Да один народ вредит!..
С незапамятных времен
Презирают наш закон,
Не работают в субботу
И не вешают икон.
По империи снуют,
Подбивают прочий люд,
Развели кузин-красавиц
И повсюду их суют.
Этот каверзный народ
Много на себя берет,
Все места позанимали
На скамейке у ворот!
Все пиликают на скрипке
Мендельсона своего,
Я же кожею гусиной
Покрываюсь от него!
Вот, – говорит, – посмотрите:
Протокол сионских мудрецов на иврите!
Вы ужаснулись бы, если прочли бы!"
(И сует ему рецепт фаршированной рыбы).
"В общем, царь, как ни крутить,
А пора их всех мочить,
Потому что вместе с ними
Дальше невозможно жить!"
Головою царь кивнул,
Выразительно икнул,
С пальца снял кольцо с печатью
И Аману протянул.
Счастливый Аман
Сунул перстень в карман
И в тот же момент
Составил документ:
"Чтоб к тринадцатому адару
По всей стране задать евреям жару!"
Часть 4.
Услыхав такую весть,
Мордехай затрясся весь,
Голову посыпал пеплом,
Перестал и пить, и есть.
С ним горюет весь народ;
Мордехай Эстер зовет,
Ждет сестру он с нетерпеньем
На скамейке у ворот.
Тяжко Мордехай вздохнул,
Ей газету протянул,
Где Аман свою заметку
Преподлейшую толкнул.
"Видишь, милая сестра?
Настает твоя пора
Уберечь народ еврейский
От огня и топора.
Ты пойди к царю сейчас,
Попроси его за нас;
Объясни, что это козни,
Пусть отменит свой указ!"
"Я свой сан блюсти должна,
Все же царская жена;
Не к лицу мне унижаться", –
Сомневается она.
"Ты же знаешь, хода нет
В государев кабинет.
Стража всех, кто прет без спроса,
Отправляет на тот свет."
"Рассуждаешь ты, Эстер,
На враждебный нам манер.
Обучил тебя цинизму
Твой персидский кавалер!
Б-г и без тебя спасет
Им же избранный народ,
Но тебя тогда забудут
После смерти через год!"
Эстер смутилась
И, подумав, решилась:
"Не убить им нас зазря!
Я пойду просить царя
Упасти народ еврейский
От Амана-упыря!
Всем кагалом за меня
Пост держите вы три дня,
Проводя весь день в молитвах,
Без еды и без питья…"
Подождав три дня с тех пор
И продумав разговор,
Побрела Эстер уныло
На Ахашверошев двор.
В это время царь как раз
Совершал второй намаз,
Но, Эстер в окне увидев,
Сразу же пришел в экстаз.
"Ай да радость, вот сюрприз!
Ты прекрасна, чтоб я скис!
Попроси чего угодно –
Выполню любой каприз!"
Трое суток без харчей
Не пошли на пользу ей;
Хлоп – и в обморок упала
На циновку у дверей.
Царь свои седины рвет,
Срочно лекаря зовет,
Сладкой брызгает водою,
«Аспирин-Упсу» сует.
Тут Эстер в себя приходит
И такую речь заводит:
"Вас с Аманом приглашаю
В файв-о-клок на чашку чаю".
——–
Для отказа нет причин
У скучающих мужчин,
Ровно в пять они явились
Поддержать ее почин.
После водки и ситра,
Оливье и осетра
Вносят слуги торт на блюде
Метра, может, с полтора.
"Торт такой за раз не съесть,
Жалко, если скиснет весь.
В холодильник он не влезет –
Приходите завтра в шесть…"
Часть 6.
Переев в тот день чуть-чуть,
Царь никак не мог заснуть;
Он решил для государства
Срочно сделать что-нибудь.
Царь включил свой ноут-бук:
"Ну-ка, кто мне лучший друг?" –
И наткнулся там на список
Мордехаевых заслуг.
И решил он, дела вдаль не отлагая,
Наградить за все заслуги Мордехая.
Вызывает Амана
И начинает туманно:
"Если б в штате был твоем
Человек с большим умом,
Как его бы наградил ты,
Чтоб весь мир узнал о том?"
Аман не понял патрона –
Решил, что имеется в виду его собственная персона.
От счастья совсем размяк
И ответил примерно так:
"Я б героя посадил
На правительственный "ЗИЛ"
И для случая такого
Лучший китель одолжил!
Чтоб от шляпы до штиблет
Был он в царское одет,
Чтоб на каждом километре
Пионер вручал букет!
Я подмел бы чисто двор,
Расстелил большой ковер,
Пусть его заслуги хвалит
Под фонтаном сводный хор!"
Царь говорит ему:
"Быть, Аман, посему!"
Открывает царь сундук,
Достает чалму, сюртук
И медаль лауреата
Исторических наук.
Уложив пожитки в ларь,
Говорит Аману царь:
"Завтра выдашь Мордехаю
Этот царский инвентарь!"
Поняв, что попал впросак,
Покраснел Аман, как рак,
Но цареву директиву
Отменить нельзя никак.
От ярости сгорая,
Поплелся искать Мордехая…
Часть 7.
В полной душевной дисгармонии
Пришел Аман с церемонии.
"Ничего, царева тля!
Мы сочтемся опосля!
Для тебя готова планка
И намылена петля!"
И пытаясь сосчитать,
Сколько до адара ждать,
Он отправился к царице
Торт вчерашний доедать.
Целый вечер за столом
Пировал Аман с царем.
Лишь Эстер не веселилась,
Размышляя о своем.
Чай допив и торт доев,
Царь зевнул, как сытый лев:
"Ну, проси чего угодно,
Королева королев!
Пойду на любую дурость,
Только бы ты улыбнулась!"
"Ты уж, царь, не обессудь.
Я еврейка, вот в чем суть,
Но любить тебя мне это
Не препятствует ничуть.
Мы бы жили без забот,
Да нашелся доброхот,
Что подбил тебя коварно
Уничтожить мой народ!
Я квалифицирую Амановы козни
Как разжигание межнациональной розни,
И потому требую без промедления
Разослать по царству опровержение!"
Царь так взглянул на Амана,
Что тот свалился с дивана.
Стал на туфлях Эстер целовать пряжки,
Но царь оттащил его за подтяжки.
"Ах, так вот где конь зарыт!
Ты попался, паразит!
Притворялся благородным,
Ну а сам антисемит!
Ты хотел, мордоворот,
Извести честной народ?
Ты, как злостный враг народа,
Сам теперь пойдешь в расход!
Сей же день и сей же час
Отменяю свой указ!
Пусть тотчас во все концы
Отправляются гонцы,
Объявить, что евреи друзья нам,
А Аман оказался смутьяном!
А печать я доверяю
На храненье Мордехаю,
Чтобы больше не мог я по пьяни
Подписывать разной дряни."
И закатили пир
На весь ближневосточный мир.
И я там был,
Мед-пиво пил,
Ел оменташи,
По ошибке слопал ваши…
Тут сказке конец,
А кто слушал – ЗЕЙД ГЕЗИНД!
