К сожалению, у меня очень ограниченная возможность пользоваться Интернетом. Но мои друзья и знакомые пользуются Интернетом регулярно. И вот одна моя добрая знакомая, очень болезненно воспринимающая реалии шароновского "итнаткута", сообщила мне, что в Интернете была информация о том, что одна немолодая уже женщина в знак протеста осуществила акт сомосожжения. И зовут эту женщину Лена Босинов (с ударением на втором слоге). Я чуть на подпрыгнул на месте: "Еще раз!" Ничего не подозревавшая знакомая повторила сообщение.
Я сижу в своей одесской квартире и открываю записную книжку, куда я заносил номера телефонов знакомых, родственников, лиц, чьи телефонные номера могли мне пригодиться. На букву "Б": Босинова Елена бат-Яаков. Номер домашнего телефона: 24-61-03. И имя, и номер телефона моей рукой вычеркнуты: Елена Босинова несколько лет назад репатриировалась в Израиль.
А вот передо мной вырезка из газеты "Вечерняя Одесса" от 23 марта 1989 года. Статья Ларисы Бурчо называется "Имени Нотэ Лурье". Она посвящена состоявшемуся 19 марта 1989 года учредительному собранию Общества еврейской культуры. А в статье, среди прочего, есть такой абзац: "Одна из участниц собрания, сотрудница собеса Е.А. Босинова, внесла предложение организовать при обществе группу "Милосердие" с тем, чтобы оказывать помощь одиноким престарелым и больным людям. Приняли его единогласно. Е.А. Босинова сама и взялась за этот участок работы". Я откладываю в сторону газетную вырезку 16-летней давности. Она возвратится на свое место – в папку, где хранятся очень важные для меня газетные и журнальные вырезки.
Я закрываю глаза. И перед моим мысленным взором встает стройная, улыбчивая, но в то же время настойчивая и принципиальная Елена Яковлевна Босинова. Да, позвольте мне в этой статье называть ее так, как я называл ее когда-то. Ведь она была старше меня по возрасту. Интернет этот возраст указал: 60 лет. И ударение в ее фамилии надо ставить на первый слог. В помещение, где располагалось Общество еврейской культуры имени Нотэ Лурье, она зашла и чуть ли не с порога вопросила: "Кто меня искал?" Не помню, чтобы кто-либо дал ей ответ, тем более вразумительный. Елена Яковлевна была настойчива: "Кто меня искал?" Ей было важно, чтобы человек, желавший встречи, был ее удостоен.
Первый председатель совета Общества еврейской культуры и кандидат исторических наук Петр Ефимович Ефимов организовывал программу, которую я сейчас условно называю "Субботние лекции". Должность координатора (на общественных началах) он предлагал мне. Семейные обстоятельства не позволили мне этим заняться. Вся работа по организации лекций легла на хрупкие плечи Елены Яковлевны. Даже если знаний ей тогда немного недоставало, был у нее организационный талант и было, я бы сказал, вдохновение.
Ею восхищались. Врач Александр Шафир, ярко проявивший себя в те годы как поэт, посвятил ей стихотворение. Я его не помню, но общее содержание было даже не хвалебное, а поднимающее до небес. В стихотворении он тоже называл координатора лекций "Босиновой (с ударением на второй слог) Еленой", а кто-то из присутствовавших тихо его поправил. В то время, когда зачитывалось стихотворение, Елена Яковлевна смущенно улыбалась.
Для чтения лекций приглашались ученые, литераторы, просто увлеченные иудаикой люди. Был приглашен для чтения лекции и я. Мне было предложено самому выбрать тему. Было это в 1990 году – в год 110-летия со дня рождения Владимира (Зеева) Жаботинского. Еврейской литературы тогда у нас было мало. Кроме синагоги и Общества еврейской культуры, никаких еврейских организаций не было. Информацию о жизненном пути пламенного сиониста я собирал по крохам. А когда я в назначенное время появился в помещении, где располагалось Общество, меня ждал неприятный сюрприз. Один из членов совета стал резко возражать против темы лекции. Мотивировал он это тем, что личность Жаботинского крайне отрицательно воспринимается советским официозом и не время еще о нем говорить. Я возражал в том духе, что время или не время, но именно в 1990 году исполняется Жаботинскому 110 лет, вот поэтому и нужно вспомнить о нем в год его юбилея.
И тут в комнату зашла Елена Яковлевна. Узнав, о чем мы, собственно, спорим, она обратилась ко мне примерно с такими словами: "Я правильно понимаю, что Жаботинский был одним из создателей Государства Израиль?" Я ответил утвердительно. Елена Яковлевна кивнула и повернулась к моему оппоненту. Боже мой, что ему пришлось от нее услышать! Лекция состоялась. И именно в том плане, в каком я ее и задумал. Но далась она мне очень нелегко. Некоторые из слушателей по привычке вставали на дыбы, когда я говорил о Жаботинском положительно. Один мужчина заявил, что его отец в предвоенные годы видел Жаботинского: тот был в военной форме, в сапогах и почему-то напоминал отцу фашиста. Но были люди, вполне нормально воспринявшие и тему лекции, и ход ее проведения. Кто-то из слушавших подарил мне израильский журнал. Елена Яковлевна вручила мне букет цветов. История с проведением лекции о Жаботинском показала: все, что связано с Государством Израиль, для Елены Босиновой свято.
И еще один аспект, на который я хочу обратить внимание читателя. Лекции проводились по субботам. Елена Яковлевна тогда была "светской сионисткой". Субботние чтения вскоре сменились воскресными. Проводились они в другом помещении и возглавил их другой человек, профессиональный историк. За свою работу он уже деньги получал. Платили и лекторам. Знаю это, потому что и там я выступал с лекцией. А Елена Яковлевна стала работать в еврейской службе знакомств. Я как-то зашел к ней на работу. Мне очень нужно было с ней переговорить, но пришлось ждать довольно продолжительное время, когда она освободится.
Елена Яковлевна была человеком деятельным. Именно в это время она ввела меня в круг людей, изучавших Тору в условиях простой одесской квартиры, – Эмма Кравец, ныне проживающая в Израиле; духовный руководитель занятий, бывший одессит, гражданин Израиля Йорам Лемельман и другие люди. Эмма Фроимовна Кравец рассказывала, что именно Елена Босинова связала ее с Ассоциацией преподавателей еврейской традиции "Ламед", благодаря чему она стала получать необходимые материалы по еврейской традиции.
Видимо, многим людям Елена Яковлевна помогла в столь важном деле, как создание семьи. В ее картотеке одно время был записан и я. И не ее вина, что я нашел свою половину сам. Длительное время с Еленой Яковлевной я не встречался, и чем она занималась, не знал. И вот встреча в 1999 году в условиях "Теплого дома", которые проводятся на средства Благотворительного еврейского центра "Гмилус Хесед". Елена Яковлевна не изменилась: все такая же моложавая, в рыжеватых волосах – седины я не помню. И глаза чуть навыкате смотрят по-босиновски, то есть по-доброму. Сейчас уже и не скажу, почему мне и членам моей семьи нужно было переночевать где-то в городе, чтобы не нарушать субботу или праздник. Единственным человеком, предложившим свои услуги, да еще и весьма настойчиво, была Елена Яковлевна. Жаль, что ее гостеприимством моя семья не воспользовалась.
Когда в 1999 году Биньямин Бен-Йосеф проводил занятия по еврейской традиции, которые послужили предтечей программы "Зеhут йеhудит", героиня моего повествования стала их посещать. При этом она способствовала распространению еврейской литературы среди слушателей курсов.
"У меня нет ни одного нееврейского волоса" – как-то сказала Елена Яковлевна. Но, думаю, что главное не это. У Елены Босиновой не было ни одной нееврейской струны в душе.
Елена Яковлевна стала религиозной сионисткой. Вскоре ей понадобился учебник иврита: она усиленно готовилась к репатриации в Израиль, где к тому времени проживала ее мать. Своей семьи у нее не было. Я принес ей учебник, через пару месяцев она мне его вернула. Жила Елена Яковлевна в доме старой постройки, в квартире с высокими потолками, недалеко от синагоги литовского направления. В то время она была озабочена ремонтом квартиры, после чего, как я понимаю, должна была ее продать. Последняя наша встреча состоялась в 2000 году.
Уточняю подробности акта самосожжения. В августе 2005 жительница поселения Кдумим, которое пока не планировалось ликвидировать, пыталась проникнуть в район одностороннего размежевания. Ее не пускали. Она облила себя заранее приготовленным горючим и подожгла. Обгорело 70% поверхности тела. Была доставлена в больницу "Сорока" в Беер-Шеве. Скончалась 20 ава, похороны состоялись 21 ава 5765 года.
У меня большая просьба к тем, кто будет читать этот материал. Если вы будете на могиле Лены Босинов (так было подано в информации в Интернете), то поставьте, пожалуйста, камушек от себя. Потом поставьте, пожалуйста, еще один камушек. От меня.
