В Священной книге Талмуд написано <Кто спас одного человека, тот спас весь мир>. За этими мудрыми словами безграничность человеколюбия и героизма. В 1989 году правительство Израиля начало по всем странам разыскивать тех, кто во время второй мировой войны, рискуя жизнью, спасал евреев от уничтожения. Этим самоотверженным людям присваивали звание <Праведник народов мира>. За бескорыстные добрые дела.
Во времена СССР любое общение с евреями из-за рубежа было небезопасно. Сразу навешивали ярлык – <пособник сионизма> и любая переписка со спасенными евреями могла обернуться для советского гражданина большими неприятностями.
Еврейский совет Украины учредил в том же 1989г. свои звания: <Праведник Украины> и Праведник Бабьего Яра>. Глава Фонда <Память жертв фашизма Украины>. Илья Левитас сказал: <Спасение еврея во время войны всегда сопрягалось с риском для жизни. Это был подвиг. И неважно сколько времени требовалось на спасение. Можно было во время облавы всего пять минут прятать еврея и тем самым сохранить ему жизнь>.
Сегодня звание <Праведник> присвоено 3,5 тысячам граждан Украины, из которых в живых осталось только 500 человек (остальным – посмертно). Местные еврейские организации оказывают <Праведникам> благотворительную помощь, а в синагогах за них постоянно возносятся молитвы.
Я – <Праведник Украины>, учитель истории, в своей книге хочу рассказать о нацистской политике Германии в отношении евреев и уничтожении евреев фашистами в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов.
Уже к осени 1938 года нацистская политика в отношении евреев достигла стадии, принявшей форму полного вытеснения евреев из жизни Германии. Были организованы погромы, во время которых сжигали и уничтожали синагоги, еврейские предприятия подвергались разграблению, видные еврейские дельцы – арестам. На евреев был наложен коллективный штраф в один миллиард марок, был санкционирован захват еврейского имущества и передвижение евреев было ограничено определенными районами и определенными часами. Гетто создавались в чрезвычайно широком масштабе, и по приказу полиции безопасности евреев заставляли носить желтую звезду на груди и на спине.
Нацистское преследование евреев в Германии до войны, хотя оно было жестоким и безжалостным, не идет однако, ни в какое сравнение с политикой, проводимой во время войны в оккупированных территориях. Первоначально эта политика была схожа с той, которая осуществлялась и внутри Германии: все евреи должны были проходить регистрацию, их заставляли жить в гетто, они должны были носить желтую звезду, и их использовали для рабского труда. Летом 1941 года, однако, начали разрабатываться планы <окончательного решения> еврейского вопроса в Европе. Это <окончательное решение> означало уничтожение всех евреев, которое согласно угрозам Гитлера, в начале 1939 года должно было явиться одним из следствий разразившейся войны; для проведения в жизнь этой политики был организован специальный отдел гестапо, который возглавлял Адольф Эйхман, начальник отдела 4-В.
План уничтожения евреев был разработан вскоре после нападения на Советский Союз. Эйнзацгруппы полиции безопасности и СД, созданные для того, чтобы сломить сопротивление населения территорий, лежащих в тылу германских армий на Востоке, получили задание уничтожить евреев в этих областях.
Еврейская газета <Израилитишес вохенблатт> содержала в каждом номере сообщение о зверствах против евреев на Востоке и приводила цифры числа евреев, которые были угнаны и убиты. Так например, за лето и осень 1942 года сообщалось о смерти 72729 евреев в Варшаве, 17542 – в Лодзи, 18 тысяч – в Кроатии, 125 тысяч – в Румынии, 14 тысяч – в Латвии, 85 тысяч – в Югославии, 700 тысяч – в Польше, 27 тысяч – в Риге.
Пунктами для истребления евреев были концентрационные лагеря. Так Флоссенбургский концентрационный лагерь можно лучше всего описать как фабрику смерти. Хотя на первый взгляд основным назначением лагеря являлось использование массового рабского труда, он имел другое назначение – уничтожение людей путем применения специальных методов при обращении с заключенными. Голод и голодная смерть, садизм, плохая одежда, отсутствие медицинского обслуживания, болезни, избиения, виселицы, замораживание, вынужденные самоубийства, расстрелы: – все это играло главную роль в достижении их цели. Заключенных убивали без разбора; преднамеренные убийства евреев были обычны; вспрыскивание яда, расстрелы в затылок были ежедневными событиями; свирепствовавшие эпидемии брюшного и спинного тифа, которым предоставляли неистовствовать, служили средством уничтожения заключенных, человеческая жизнь в этом лагере ничего не значила. Убийство стало обычным делом, настолько обычным, что несчастные жертвы, просто приветствовали смерть, когда она наступала быстро.
В некоторых концентрационных лагерях были оборудованы газовые камеры для массового уничтожения заключенных и специальные крематории для сожжения трупов убитых. Некоторые из лагерей фактически использовались для уничтожения евреев как один из методов <окончательного решения> еврейского вопроса.
Многим евреям чудом удалось избежать смерти. Их спасали мирные жители. Я и моя семья спасли от смерти двух молодых ребят-евреев Вайнберга Герша Гершковича и Келермана Мойшу Абрамовича. Им тогда было по 20-21 году. Это было на территории Польши в селе Раколупы. В то время в окрестных деревнях немцы отлавливали евреев и расстреливали неподалеку в лесу.
Поздно вечером в сентябре 1941 года за своим сараем я увидел двух молодых парней. Они были очень испуганы, усталые и встревоженные. Ребята рассказали мне о том, что сегодня немцы расстреляли их родителей. У Миши была 13-летняя сестра, которую тоже убили. Мише и Грише чудом удалось бежать в лес. К лесу немцы подвезли евреев на машинах, а потом гнали до места расстрела. Перепуганные насмерть люди молча шли друг за другом. И тут мать тихонько шепнула Грише: <Убегайте в лес>. Они знали, что все равно убьют. Они метнулись в кусты, вслед им прогремела автоматная очередь, но к счастью пули пролетели мимо. Они долго бежали лесом, а когда остановились, то поняли, что за ними погони нет. Им далеко слышны были автоматные очереди. Это расстреливали евреев.
 |
"Последний путь". Йосеф Кузьковский |
Миша и Гриша попросили спрятать их в сарае и никому ничего не говорить. Я спрятал их в сарае в сено, а сам тихонько принес им хлеба и молока. Сентябрьские вечера уже были холодные и я принес им одеяло. Я прятал их в сарае два дня, носил им еду. Мама спрашивала: <Куда это ты носишь еду?> Я отвечал, что на улице кушать вкуснее. Когда Миша заболел, я признался во всем родителям. Мы забрали их в дом. И родители и я прекрасно знали, что укрывательство евреев – это все равно, что подписать себе смертный приговор. Даже по подозрению фашисты и полицаи расстреливали целые семьи, а дома сжигали. Мы хорошо помнили, как по доносу местного полицая немец выстрелом в голову убил родного брата моей матери. Дяде Андрею тогда было 32 года. Осталось двое маленьких детей Петя и Володя. Пете было 4 года, а Володе 2 года. Дядя Андрей был убит за то, что он прятал еврея. Этот день был страшным днем для всех жителей нашего села. Ранним утром люди, проснувшись, увидели, что все село было окружено немцами и полицаями. Они устроили облаву на партизан и евреев. Мы проснулись от выстрелов. На рассвете убили нашего соседа Гершуна, а дом его подожгли. Огонь бушевал, пламя вот-вот могло бы перекинуться на наш дом, который находился по соседству. Немцы не разрешали тушить пожар. Мы и наши соседи лили воду на крышу нашего дома, чтобы он не загорелся. Гершуна убили за то, что он был связан с партизанами. Проснувшись от громкого крика гитлеровца, Гершун вскочил, резко толкнул его и бросился бежать. Выбежав на огород, он был тяжело ранен другим немцем, который стоял на посту в окружении села. Гершун долго и мучительно умирал. Он вырыл под собой глубокую яму и скончался.
По соседству с нами через дорогу жила еврейка Качмарыха. Ее двадцатилетний сын поддерживал связь с Мишей и Гришей, которые скрывались у нас. Фашисты зверски издевались над Качмарыхгой, требуя сказать, где ее сын. Они ее страшно били, бросили гранату в погреб и в дом. Обессилевшую от тортур женщину немцы водили по селу, за селом, требуя показать, где ее сын. Но Качмарыха не выдала своего сына. Она была расстреляла на лугу за селом.
На центральной дороге нашего села лежали люди со связанными руками и ногами. Этих людей немцы подозревали в связях с партизанами. Выходить и выезжать из села в этот день запрещалось. Такие облавы немцы устраивали очень часто.
О том, что мы прятали евреев знали наши близкие родственники и соседи. Перепуганный отец, увидев как фашисты издеваются над соседкой Качмарыхой, залез в клуне под снопы. Обыскивая нашу клуню, немцы штыками кололи снопы. Позже отец рассказывал, что штыки раз за разом проходили мимо него и к счастью не задели его.
Миша и Гриша в тот день находились в землянке под домом. Ход в землянку был из погреба, где хранилась картошка. Чтобы залезть туда, надо было отгребать картошку. Эту работу выполнял я. Ребята прятались в землянку тогда, когда в селе были немцы. В остальные дни они жили в доме вместе с нами. Для нас они были как родные. Мы все вместе кушали за одним столом. Мама ухаживала за ними как за своими детьми: готовила пищу, стирала, шила. Миша и Гриша очень хотели помочь нам по хозяйству, но отец не разрешал им показываться на улицу. Только поздно ночью они выходили во двор, чтобы подышать свежим воздухом. Летом я рвал для ребят вишни и яблоки. Работы по хозяйству было очень много. У нас было 7 гектаров земли. Были свои кони, корова, теленок, свиньи, птица. Надо было пахать землю, сеять, сажать картошку, собирать урожай. Был свой лес. Зимой мы ездили на лошадях за дровами. Помню, однажды крепко заболел Миша. Отец достал спирта. Мать ставила банки и натирала его. Миша скоро выздоровел. Ребята прожили у нас до августа 1944 года, когда нас освободила Красная Армия.
В 1945 году мы распрощались с Мишей и Гришей. Нас перевезли на постоянное место жительства в г.Ровно (Западная Украина).
Прошли годы: и только в 1989 году разрешено было разыскивать своих спасенных. В советские времена общение с евреями из-за рубежа было не безопасно и переписка со спасенными могла обернуться большими неприятностями.
Я работал учителем истории в средней школе. О том, что в годы войны я спас от смерти двух молодых евреев, знали многие мои коллеги. Каким-то образом узнав, что я разыскиваю своих спасенных, директор школы меня строго предупредил и пригрозил увольнением с работы. Я примерно знал, где находятся мои спасенные, Миша и Гриша.
Сначала я обратился в посольство Израиля в Киеве. В 1989 году я получил ответ из посольства Израиля за № 235/94, где говорилось, что посольство Израиля в Украине благодарит меня за подвиг и сообщило, что точный ответ я получу из Израиля по адресу: Иерусалим, Кирия Кариан, стрит 2. Из Иерусалима мне сообщили, что Миша живет в городе Ашдод в Израиле. Я завязал с ним переписку. После этого Миша мне сообщил, что Гриша живет в Польше, в городе Хелм. Я нашел и Гришу. Они подтвердили, что я и моя семья действительно, рискуя жизнью, спасла их от смерти. В своих письмах Миша и Гриша писали мне, как сложилась их дальнейшая жизнь после войны. После того как евреям разрешили уезжать в Израиль, Миша со своей семьей выехал в Израиль в город Ашдод, а Гриша решил остаться в Хелме, где и по ныне живет со своей большой семьей.
В 2000 году я получил письмо из Ашдода, что Миша умер. В 2001 году я был в Израиле в Ашдоде. Вместе с родственниками покойного Миши я посетил его могилу. В Израиле я почувствовал, как еврейский народ высоко оценил подвиг <праведников>, которые в годы войны проявили христианское милосердие и доброту, спасли от смерти евреев. В Иерусалиме я посетил <Яд Ва-шем>, музей трагедии и героизма еврейского народа. Эта память о страшной трагедии, которую пережил еврейский народ в годы Великой Отечественной войны, потеряв шесть миллионов людей.
Музей увековечил память и имя погибших.
За то, что я и моя семья спасли жизнь двум молодым ребятам-евреям, Еврейский совет Украины наградил меня дипломом <Праведник Украины>, а моего отца Древецкого Филиппа Станиславовича и мою мать Древецкую Надежду Андреевну – посмертно.
В Дипломе сказано: Мы высоко оценили Ваш подвиг и выражаем нашу вечную благодарность за то, что в страшные годы войны Вы проявили христианское милосердие и доброту и несмотря на риск потерять собственную жизнь и жизнь Ваших родственников, спасли евреев, которые были обречены на погибель. Еврейский народ никогда не забудет Ваш благородный поступок и будет передавать имя Ваше из поколения в поколение как пример высокой человечности и дружбы между нашими народами. Украинский народ, гордостью которого Вы есть, может гордиться Вами. Мы склоняем перед Вами свои головы.
