Называть вещи своими именами – хорошее дело. Кроме этого, неплохо называть своими именами и людей. Еврейские мудрецы говорят о том, что запрещено называть людей кличками, прозвищами – даже если кличка необидная и человек сам к ней привык. Ведь имя (будь то имя человека, страны или растения) всегда отражает внутреннюю сущность, духовное содержание объекта; коверкать имя – значит, искажать действительность, приписывая объекту несуществующие качества. В первую очередь все это относится к еврейским именам и языку иврит.
Когда священные еврейские книги были переведены на другие языки, неизбежно возникла проблема транслитерации имен персонажей Торы, географических названий и других имен собственных. Ведь в силу фонетических и других особенностей языков любое заимствование должно так или иначе адаптироваться в языке перевода. При этом расхождения бывают очень значительными. Достаточно посмотреть на ряд имен: Иван, Юхан, Джон, Жан, Ян, Джанни, Хуан и Жуан, – и вспомнить, что все это – интерпретация еврейского имени Йоханан в разных языках.
При переводе Танаха на греческий, (а впоследствии – на старославянский и русский) язык вместо Моше, Йегошуа бин-Нуна, Шломо, Бат-Шевы, Йешаягу, Ирмеягу, Эстер и Даниэля «появились на свет» Моисей и Иисус Навин, Соломон и Валаам, Вирсавия и Самсон, Исайя и Иеремия, Эсфирь и Даниил… Имя имеет свойство обрастать рядом ассоциаций в зависимости от того, в каком контексте им пользуются. Поскольку перевод на русский язык изначально делался для нужд церкви (евреи учились и читали Тору на иврите), все переводные имена еврейских праотцов, героев и пророков обросли христианскими ассоциациями. Для русскоязычного уха первый образ, который вызывали в сознании эти имена – ВЕТХОЗАВЕТНОСТЬ.
Произнося имя пророка Йешаягу, я представляю себе великого пророка, говорившего об избавлении еврейского народа в конце дней, о приходе Машиаха в Йерушалаим (Иерусалим), о том, что даже для грешников всегда есть надежда исправить свои пути.
Имя «Исайя» вызывает совсем иные ассоциации: с протестантскими пасторами, с якобы содержащимися у пророка предсказаниями о рождении основателя христианской секты, который учил «добрых христиан» перековывать мечи на орала (что наглядно засвидетельствовано крестовыми походами и инквизицией)…
Шимшон – верховный судья и лидер еврейского народа, избавитель, положивший конец владычеству филистимлян.
Самсон – ветхозаветный Илья Муромец, который ходил в набедренной повязке, рвал пасти львам и был предан коварной красавицей-женой.
Моше – отец пророков, самый великий и самый скромный из всех людей, живших на земле, великий вождь, под чьим руководством евреи стали свободными людьми, народом, принявшим Тору.
Моисей – суровый седобородый старец с рогами на голове, который спускается со скалы среди громов и молний и сорок лет мучает перепуганных евреев, водя их по пустыне и карая налево и направо с помощью посоха за малейшее прегрешение. (История рогов Моисея может быть образцом переводческого анекдота. Слово керен имеет в иврите два значения: луч и рог. Греческий переводчик, перепутав одно с другим, вместо «луч света исходил от лица его» написал: «и рога над лицом его». Именно в таком виде, в частности, изобразил своего Моисея знаменитый Микеланджело).
Конечно, я утрирую, но приблизительно такой ассоциативный ряд получится, если собрать воедино «синодальный» перевод Библии, полотна и статуи западноевропейских художников и ваятелей, книги и фильмы на библейские темы, изваяния, украшающие европейские города, и даже финский мультсериал «Библия говорит» – короче говоря, все нееврейские представления, накопившиеся за многие столетия непонимания, упрощения, неверных интерпретаций.
Примеры, приведенные выше, относятся к уровню ассоциаций. Можно возразить: мол, мало ли у кого какое-то имя с чем-то ассоциируется! Но вот пример того, что происходит далее.
В статье одного горе-специалиста по еврейской традиции читаю: «Книга Эсфирь – первая и единственная книга Танаха, написанная без привлечения пророческого вдохновения. Намек на это содержится в самом имени царицы Эсфирь, однокоренном со словом сефер – книга». На самом деле, имя Эстер происходит от корня «леастир» – скрывать; наши мудрецы говорят о том, что в имени царицы содержится намек на эпоху, когда она жила – «время сокрытия Лица Всевышнего». Ничего общего со словом «сефер» имя Эстер не имеет и иметь не может.
Дальше – больше. Тот же автор пишет:
«До заключения союза с Б-гом праотца звали Аврам. Однако после союза его имя было изменено на Авраам: дополнительная буква «а», первая из букв алфавита, символизирует связь праотца с Первопричиной, создавшей мир». Открыв Тору, мы видим, что к имени Авраама была добавлена буква «ѓей», вообще не имеющая аналога в русской фонетической системе. Причем именно эта буква, а не «алеф», обозначает, согласно комментариям мудрецов, «связь» между верхними и нижними мирами.
Трудно заново привыкать к подзабытому благородному звучанию древних еврейских имен, но еще труднее абстрагироваться от негативных ассоциаций, связанных с церковно-русифицированными вариантами. Давайте попробуем называть вещи и людей своими именами. В конце концов, под этими именами их знал сам Всевышний. И тогда мы сможем учить Тору – учение жизни и света, а не Ветхий Завет, и нам не придется тащить за собой седые бороды и рога ветхозаветных Самуилов и Мафусаилов
Элиезер (а не Лазарь) Лесовой
