XVIII век был не слишком ласков к евреям, жившим в наименее развитых районах Центральной и Восточной Европы. Великое освободительное движение затронуло и их, но как…
Облегчение судьбы еврейского народа не стало составной частью борьбы европейских народов против деспотизма и социального неравенства. Как и раньше, евреи оставались крепостными королей, полностью зависели от магнатов, на землях которых проживали, встречали тотальную ненависть со стороны местного населения. Евреи пережили ужас Хмельниччины, погромы, войны, почти непрерывные восстания украинцев против поляков (из которых самое памятное—движение гайдамаков 1768 г., вырезавших с невиданной жестокостью целые еврейские общины и продемонстрировавших в Умани, до какого уровня зверства может дойти человек), пережили набеги крымских татар, с необыкновенным постоянством разорявших Украину, и смуты лжемессий.
В 1750 г. в Меджибоже у Адели, дочери Бааль Шем Това, которую отец называл «наиправеднейшей из женщин», родились близнецы: Моше-Хаим Эфраим и Барух Эфраим. Они воспитывались в уверенности, что их святой дед обладал сверхъестественными способностями. Моше-Хаим стал цадиком в Судиловке, около Шепетовки на Волыни, ученым и теоретиком хасидизма, написавшим книгу «Дегель маханэ Эфраим» («Знамя колена Эфраима»), в которой размышлял об учении и жизни деда, а также указывал на недостатки его учеников и последователей. Что касается раби Баруха, то он более 30 лет возглавлял подольских хасидов.
Почти все, что мы знаем о раби Барухе, донесли до нас хасидские притчи и поучения, по которым очень трудно восстановить биографию. Согласно хасидской традиции его обожали последователи деда: великий Магид называл его «чудом», а старый раби Пинхас из Кореца вставал перед ним, предсказывая, что Барух Эфраим станет знаменитостью. Удивительно, что уже в 3 года он с божественным вдохновением мог объяснить сложнейшую даже для мудрецов Торы мысль из «Зоар».
Время шло. Барух Эфраим вырос. Согласно хасидским преданиям он не оправдал надежд и не стал великим мудрецом Торы. Но, судя по всему, у него было очень хорошее понимание мистических аспектов Учения. Раби Баруха завораживала убежденность в его святости как старшего, так и более молодого поколения хасидов и их поклонение, и шумная, восторженная, доходящая до экстаза молитва. Предание говорит, что он молился так неистово, что со стороны казалось, будто он объят пламенем, а его голос потрясал собравшихся до глубины души. Любимым чтением раби Баруха была «Песнь Песней». По хасидским преданиям, в нем жила частица души царя Шломо, а также частица души царя Шауля (об этом вспоминали, когда цадика охватывали приступы меланхолии, мрачного уныния и сердечного смятения). Хасидская традиция доносит до нас, что эти приступы — результат неудачных попыток ускорить приход Машиаха. Раби также называли «сварливым цадиком» из-за его сложных отношений с другими великими праведниками Украины, в особенности со Шнеуром-Залманом из Ляд, которого, по хасидским преданиям, раби отказался пустить молиться на могиле БЕШТа. Раби Барух утверждал, что ничего от него не утаено, что ему открыты все Б-жественные тайны. Он говорил: «Если бы я знал, что не исполню хотя бы одно из предписаний Торы, мне не хотелось бы жить». Говорят, что ему явился во сне раби Шимон бар Йохай и сказал: «Любимый мой Барух, ты — совершенство».
О его деятельности как руководителя общины нам известно больше, чем о его мировоззрении. Он искусно руководил своими последователями: собирал деньги у своих богатых приверженцев и помогал бедным. Его двор в Меджибоже славился своей роскошью и соперничал с дворами польских магнатов. Раби Барух даже держал придворного шута — знаменитого Гершеле Острополера. Сегодня трудно понять его стремление к роскоши в столь тяжелое для простого народа время. Кто знает, что за этим стояло?
Поучения раби Баруха проникнуты любовью к Торе и желанием приблизить к ней каждого человека. Он считал, что «Всевышний судит праведников даже за дурную мысль, которую они носят в сердце».
Раби Барух умер в 1810 г. После него не осталось письменных трудов. Два сборника его поучений, записанных его учениками, были напечатаны значительно позже его смерти.
Р. S.
Внук БЕШТа, раби Барух из Меджибожа, будучи маленьким ребенком, учился в хедере. На одном из уроков меламед приступил к изучению трактата Бава Кама. Это было первое занятие по Талмуду, и учитель обратил внимание детей на то, что каждый трактат начинается со второго листа, а не с первого.
—А где же все-таки первый лист?—настойчиво спросил Барух.
Меламед ответил ему, что первым считается титульный лист, на котором написано название трактата.
— Я хочу сначала выучить первый лист, — сказал Барух и начал читать: «Бава Кама. Первая буква бэт означает Барух, вторая буква бэт означает бен, буква алеф, которая идет за ними, означает Адель, буква куф — кадош, буква мэм — ми бэтэн и последняя алеф — имо, что означает: Барух, сын Адели, свят еще в утробе матери».
