Недавно мы отмечали трагическую дату: 100-летие кишинёвского погрома. Этим событием не была вписана новая страница в историю отношения неевреев к евреям.
Тысячи погромов были до Кишинёва и многие сотни после.
Однако погром 1903 года в Кишинёве перевернул и всколыхнул еврейский мир. События Кишинёва подтолкнули становление сионистского движения, стали отправной точкой «второй» алии из России.
Зверства, организованные государством и церковью, были не спонтанными, а хорошо подготовленными. Российская империя после отмены рабства и демократических реформ находилась «по дороге» в семью народов.
Активисты тогда ещё юного сионистского движения строили планы «мирного» соглашения с народами о создании национального очага для евреев. Погром заставил сионистских лидеров перепрыгнуть через несколько ступенек и предложить план немедленного создания «надёжного убежища».
Но вернемся к погрому. Как известно, поводом для него стал надвигающийся праздник Песах и выпечка мацы для него. Мальчик-христианин, зверски убитый пьяными садистами, был объявлен погромщиками еврейской ритуальной жертвой и источником крови для добавления в мацу. И тогда потекла кровь еврейских младенцев по улицам Кишинёва. И появились реальные жертвы осатаневшей толпы, во главе которой шли церковные наставники. И превратился праздник избавления и исхода в дни стона и плача еврейских детей.
В чём источник столь зверской ненависти? То, о чём я пишу – не ответ, а мысли по поводу.
Наша вера не базируется на крови убитого человека и не завоёвывает своё место в мире путём физического уничтожения оппонентов. Одна из основных заповедей нашего праздника связана с рецептом мучного изделия под названием маца: в память о своих страданиях мы едим пресный хлеб и заедаем его горькой зеленью. Миф о добавлении человеческой крови в этот хлеб мог родиться лишь в воспалённом мозгу людей, верящих в то, что бога можно убить и это сделали евреи.
