«И жил Израиль в Шитим, и начал народ развратничать с дочерьми Моава. И приглашали они народ к жертвам своих божеств… И вот некто из сыновей Израиля привел и подвел к братьям своим мидьянитянку перед глазами Моше и перед глазами сыновей Израиля…» (Бемидбар, 25:1;25:6).
Этот некто был Зимри, князь колена Шимона, который, воспользовавшись растерянностью руководителей (не знавших, как поступить с развратниками, так как формально за связь с женщиной из другого народа не полагается никаких наказаний), решил сделать то, о чем до тех пор никто даже не помышлял – поселить нееврейку в своем шатре.
«И увидел это Пинхас, сын Элазара, сына Аарона-священника, и встал он из среды общины, и взял копье в руку свою. И вошел вслед за израильтянином в нишу, и пронзил обоих их… И прекратился мор среди сыновей Израиля, и умерло от мора двадцать четыре тысячи» (Бемидбар, 25:7-9).
Почему столь велик был гнев Всевышнего, когда сыновья Израиля потянулись в шатры моавитских женщин? Потому что Б-г заключил с нами союз.
Авраам был выведен за рамки обычного мира в тот момент, когда он сделал обрезание. Всевышний открылся ему так, как не раскрывался до этого ни одному человеку, и ощущение неразрывной связи с Б-гом больше никогда не покидало нашего праотца (Берейшит 15, комм. Раши).
С тех пор это ощущение передается по наследству его потомкам, но только в том случае, если они сами заботятся о сохранении союза – оберегают свои мысли и чувства, постоянно направляя их на познание Б-га и ощущение любви к Нему, на добро и помощь ближнему.
Есть люди, которые считают, что достаточно родиться евреем – и тебе обеспечен будущий мир, тем более, если на восьмой день тебе сделали обрезание. Еврейская традиция иначе смотрит на вещи: мидраш открывает нам, что у входа в сад Эден стоит Авраам и пропускает только те души, у которых есть знак обрезания. Если человек мог сделать обрезание, но не нашел времени и не позаботился об этом – у него нет шансов пройти мимо этого стража. Если же он был обрезан, у него появляется надежда. Однако обрезание души принципиально отличается от обрезания телесного. Душа бывает отмечена знаком союза только в том случае, если помыслы человека были всегда чисты.
Когда человек сохраняет святость шатра, его детям уже при рождении дается великая душа. А когда он уподобляется животному – занимается развратом или вводит в свой дом того, кто принадлежит к народам, давно отказавшимся от стремления к Образу и Подобию, – ребенок, рожденный им, умножает идолопоклонство в мире, потому что не будет способен вести диалог с Творцом лицом к лицу.
Таким образом, союз Всевышнего с сыновьями Израиля похож на брак: он предполагает такую верность Б-гу со стороны отца и матери, которая способна найти выражение в душах детей, дабы вечно поддерживать пламя любви в среде народа. «И обручусь с тобой навеки, и обручусь с тобой милостью и судом, и обручусь с тобой верой и знанием Б-га», – говорит пророк Ошеа (2:21-22).
Пророк Йешаягу, упрекая еврейский народ, говорит: «Детьми чужими удовлетворились», – то есть не хотели хранить в чистоте свои мысли и соблюдать законы семейной жизни. Не было любви в семье – и родились «чужие» дети: как у чужих народов.
Союз между евреем и еврейкой отражает как частное те общие процессы, которые происходят со всем народом. А зеркалом общего духовного состояния сыновей Израиля является Святая Земля (и каждый человек – ее частность). Если разврат становится нормой для народа, земля извергает сыновей Израиля, живущих на ней, – Б-г изгоняет народ, как муж прогоняет жену из дома.
«И Б-г сказал Моше, говоря: «Пинхас, сын Элазара, сына Аарона-священника, отвратил гнев Мой от сыновей Израиля, вступившись за Меня среди них, и не истребил Я сыновей Израиля в ревности Моей. Посему скажи: «Вот даю Я ему Мой завет мира. И будет он ему и потомству его после него заветом священства вечного за то, что он вступился за Всесильного своего и искупил сыновей Израиля»» (Бемидбар, 25:10-14).
Для Пинхаса было сделано немало чудес, и народ, увидевший их, осознал, что заключение брака с женщинами из другого народа отвратительно в глазах Всевышнего, и что тот, кто берет себе жену не из дочерей Израиля и не из тех, кто присоединился к еврейскому народу, достоин смерти.
