Наши мудрецы (да будет память о них благословенна) выбрали первую главу книги Млахим («Первая книга Царей») в качестве афтары к недельной главе Хаей Сара. Очевидная причина такого выбора – это не слишком понятная, на первый взгляд, формулировка «закен ба байамим» – «старым пришел в лета свои». Эти слова сказаны как в нашей недельной главе про Авраама («А Авраам был стар, и пришел в лета свои, и благословил Б-г Авраама во всем», Берейшит 24:1), так и в начале Книги Царей по отношению к Давиду: «И состарился Давид, вошел в преклонные лета; и покрывали его одеяниями, но не становилось ему теплее» (Млахим I 1:1).
Начало афтары – 1-я глава книги Царей – вызывает немало вопросов. Одежда не согревает Давида, и поэтому его слуги находят самую красивую девушку в стране (Авишаг-шунамитянку) и приводят ее к Давиду, чтобы она лежала рядом и согревала его. Сразу же после этого пророк Натан сообщает Давиду, что его сын Aдониягу публично заявляет о том, что унаследует трон Давида, и понемногу начинает прибирать власть к своим рукам (напоминим – согласно завещанию Давида, ему должен унаследовать Шломо, сын от Батшевы)…
На первый взгляд, события во дворце Давида – автора Псалмов, великого мудреца и воина, строителя Иерусалима – напоминают происходящее во дворце царя Ахашвероша, когда проводился «конкурс красоты». Необходимо также понять: связан ли план слуг Давида «согреть царя» с действиями его сына Адониягу – или оба этих события являются не связанными между собой симптомами слабости государства Давида и его царской власти? Следует отметить, как мы узнаем из продолжения нашей главы, что именно эти слуги, искавшие красавицу, были ключевыми фигурами в аппарате власти Давида. Почему они разработали такой странный план?
Возможно, что все эти события были вызваны следующей непростой ситуацией. Давид поклялся Батшеве, что именно ее сын, Шломо, будет царствовать после него (стих 17:30). Среди ближайшего окружения Давида были люди, включая военачальника Йоава бен Цруйя и первосвященика Эвьятара, которые категорически выступали против воцарения Шломо на троне. Такая передача власти увековечила бы важность и исключительность союза Давида с Батшевой, который, в глазах окружения Давида, воспринимался как сомнительная история, вызывающая негативные коннотации. Независимо от того, как объясняют комментаторы историю брака Давида с Батшевой, оправдывая царя, и независимо от того, под каким углом в конце концов мы трактуем этот эпизод, – следует помнить простую канву событий: Давид забирает замужнюю женщину в свой дворец, затем добивается того, чтобы ее муж погиб на войне – и женится на ней. (Хотя мудрецы объясняют, что в этот момент Батшева была формально разведена, а ее муж Урия заслуживал смерти по закону, – окружающие, как мы часто наблюдаем в жизни, видят и помнят лишь внешнюю последовательность событий…) Более того – позже пророк Натан однозначно обвиняет Давида в содеянном, и в качестве наказания первый сын Давида от Батшевы умирает в младенчестве. Кроме того, Aдониягу был прекрасной альтернативой Шломо. Aдониягу обладал целым рядом достоинств: 1) Он был первенцем Давида;
2) До сих пор его действия не вызывали ни малейшего упрека;
3) Он был «самым красивым юношей» (имеется в виду как внешняя, так и внутренняя красота);
4) другие наследники Давида и еврейский народ в целом поддерживали его кандидатуру;
5) Шломо был на тот момент совсем еще мальчиком.
Несмотря на это, Давид понимал, что царствовать должен Шломо. Царствование сына от Батшевы должно было стать реализацией концепции «возвращения и раскаяния»: любое преступление может быть искуплено при условии искреннего раскаяния, и в результате грех будет полностью стерт; сын, появившийся на свет, казалось бы, в результате совершенного греха, сможет подняться выше всех остальных и стать царем. Именно это, говорят наши Мудрецы, должно было стать великим уроком и следствием из истории Давида и Батшевы.
Однако приближённые Давида не приняли этот подход. Они попытались «подтолкнуть» Давида к еще одной ошибке в той же области, используя Авишаг как «приманку». Они хотели доказать, что во всем, что касается жен и отношений с женщинами, на решения Давида нельзя полагаться – следовательно, и назначение Шломо наследником продиктовано личной предвзятостью. Не случайно, повествуя об Авишаг, писание использовало те же самые выражения и слова, которые мы находим в «притче об овечке бедняка», рассказанной пророком Натаном, когда он обвинял царя Давида в неправедном поведении в эпизоде с Батшевой.
Однако на этот раз Давид контролирует ситуацию. Он не протестует против плана приближенных, так как готов ответить на моральный вызов, брошенный присутствием Авишаг. Пророки пишут: «И была девица эта очень красива, и ухаживала она за царем, и прислуживала ему, однако царь не познал ее» (Млахим I 1:4). Поэтому пророк, говоря о старости Давида, использует слова, сказанные об Аврааме: «старым пришел в лета свои» – и это учит нас тому, что Давид на закате своих дней был так же безгрешен, как праотец Авраам.
Перевел Яков Герштейн, редакция и дополнения – Элиезер Лесовой
