Аарону было приказано таким образом каждый вечер зажигать семь лампад меноры, чтобы ее фитили горели всю ночь до утра. Эта заповедь стала для него утешением.
Аарон не получил, подобно главам двенадцати колен, приказания принести жертвы в дни освящения Мишкана, и ему показалось, что он оказался недостойным предстать перед Всевышним с подарками. Увидев его огорчение, Всевышний обратился к нему со словами ободрения: «Твоя заповедь будет сильнее, чем их» (Мидраш раба, Бемидбар, Раши), имея в виду, что приносящий в жертву животных старается оторваться от животного начала в человеке и ослабить его влияние, а тот, кто зажигает менору, озаряет духовным светом весь мир.
На двери Мидраши висит большая репродукция картины художника Смехова, на которой изображен священник в Храме, зажигающий огонь меноры. Фитили загораются, и их ровное пламя поднимается вверх. Под репродукцией подпись: «У нас уже горит. А у вас?».
Да, нам бы хотелось, чтобы заповедь зажигания огней меноры так, чтобы ее лампады горели всю ночь, исполнялась бы и сегодня. И не только кознами — но и каждым евреем. Несмотря на то, что Храм лежит в развалинах вот уже почти две тысячи лет и на горе Мория господствуют арабы, постепенно разрушая фундамент и все, что осталось от нашей святыни. Менора символизирует душу каждого еврея и всего нашего народа. У нее семь ветвей, как семь свойств души, и ее можно найти в самом себе и зажечь.
Горение души — нежелание смириться с существующим положением, когда половина народа остается в изгнании, весь мир хочет вырвать из наших рук Йерушалаим и Землю Израиля, господствует терроризм и жизнь еврея обесценивается, неприемлемая для нас западная культура все глубже проникает в нашу среду, две трети народа не знают основных положений Торы и не соблюдают ее заповедей, а Храм остается далекой мечтой немногих борцов за его восстановление.
Горение души… Нет, оно не только направлено на разрушение всего неприемлемого. Пламя духовности что-то разрушает, что-то отрицает, но при этом оно выводит человека (если, конечно, у него уже горит) на иной, более высокий уровень понимания и Торы, и окружающего мира, и всего происходящего в нем. Более того, человек, зажигающий в своей душе менору, подобно коэну в Храме, обладает и большей чувствительностью, и силой любви к своим ближним и к Творцу.
Нет, вне всякого сомнения, с нас никто не снимал обязанности возвести Храм и возобновить служение в нем, как в старое доброе время. У всего написанного в Торе есть простой смысл. И если сказано: «Навяжи слова эти на руку твою, и пусть будут они украшением между глаз твоих», мы обязаны исполнять это каждый день самым прямым и непосредственным образом: брать коробочки тфилин, в которые положены отрывки текста Торы, и привязывать их ремнем к руке и закреплять на голове. Можно спорить о том, как это конкретно нужно делать, в каком точно месте на голове и на руке должны размещаться священные тексты, но факт остается фактом — действие в физическом мире должно быть произведено. Так и Храм. Если сказано: «И сделайте Мне святилище, и буду пребывать среди вас», то дом, посвященный для служения Б-гу и принесения Ему жертв, по всем правилам Закона должен существовать в реальном мире, а не только в нашем воображении или, как говорят, в виртуальном пространстве.
Но есть и другое правило Торы: если ты находишься в вынужденном положении и не можешь исполнить то или иное ее повеление, следует посвятить время его изучению и тогда, углубляясь в слова книги или разбирая конкретную заповедь с учениками или с товарищем, ты совершишь действие почти равносильное твоему движению в физическом мире, направленному на претворение заповеди в жизнь. Почти равносильное… И долг исполнить заповедь во всей полноте остается за тобой.
Пророк Ошея сказал: «Заплатим за быков устами нашими…» (14:3) — будем молиться, и зачтется это, как принесение жертв. Основываясь на этом, наши мудрецы после разрушения Храма ввели — как частичную замену ежедневных жертвоприношений за весь народ — ежедневную молитву (Раши, Иома, 366).
Хотелось бы, чтобы и заповедь зажигания меноры хоть как-то исполнялась в наше время. Но в этом случае одними устами — произнесением слов — видимо, не обойтись. Должно гореть. В нас должно родиться неприятие зла и стремление к свету настолько сильное, что перед ним не сможет устоять никакая реальная действительность. И тогда сознание и движение души определят бытие, изгоняя из него все неприемлемое и наполняя его добром. И это будет настоящим зажиганием меноры — символа государства Израиль.
