Ликвидацию поселений Гуш-Катифа поспешили объявить концом религиозного сионизма. Подобные заявления прозвучали из двух секторов – ортодоксально-черного и лево-светского. В результате представители обоих этих лагерей ждут от поселенческого лагеря решительных шагов: харедим-ортодоксы ждут, что поселенцы порвут отношения с государством и станут такими же ортодоксами-харедим, а крайне левые – что поселенцы порвут свои <экстремистские> отношения с Землей Израиля и станут обычными гражданами. Нет ни малейшего сомнения – поселенцы в настоящее время пребывают в тяжелом психологическом и политическом состоянии. Есть ощущение, что тебя предали с четырех сторон: предало правительство, за здоровье и процветание которого молились каждый день; предала армия и боевые офицеры-патриоты, не выступив в массе своей, хотя бы на словах, против выполнения преступного приказа; предали в критический момент харедим – ультраортодоксы, войдя в коалицию, хотя уж им-то по идее должен был быть лучше всех ультрапонятен ультразапрет отдавать врагам участки Земли Израиля. Наконец, есть ощущение определенного предательства со стороны поселенческого руководства, которое вело себя неуверенно; в одних случаях пристыживало слишком мягких миротворцев, в других – клеймило слишком жестких радикалов; без конца пыталось договориться с правительством, откровенно думало о скорых выборах; затаскало людей по изнурительным демонстрациям и из-за этого не сумело собрать хотя бы двадцать тысяч человек в нужное время и в нужном месте… Но поселенцы оправятся. Потому что они – люди веры, и для них, в отличие от части <национально-религиозных> политиков, вера – состояние души, а не политическая ниша. Человек веры умеет переносить самые тяжкие испытания. Как Авраам. Как Иов. Как Моисей. "Народу вечности не страшен долгий путь" – уже который день я цитирую слова этой песенки, которую пели оранжевые мальчики и девочки на перекрестках "пригушкатифья", пока их не хватали за ноги и не уносили в полицейские автобусы. Нам не страшен долгий путь – мы ходили 2000 лет и можем походить еще десятилетие-другое. Несмотря на то, что это очень больно. Несмотря на то, что для того, чтобы в третий раз отстроить Кфар-Даром, придется потерять еще не одну человеческую жизнь. Несмотря на то, что оранжевые мальчики-девочки увидят хэппи-энд через сколько-то лет, а их бабушки и дедушки – вряд ли… Религиозный еврей не предъявляет ультиматумов Всевышнему: <Если разрушат Кфар-Даром, значит, Ты не управляешь миром!>. Религиозный человек не должен также и предъявлять ультиматум себе лично: <Если разрушат Кфар-Даром, значит, я виноват и я лично плохо молился>. Это было бы просто симптомом мании величия. По-настоящему религиозный человек понимает, что в данном случае противостояние и диалог происходят на уровне <народ – Земля>; и ультиматум, и обвинительное заключение надо предъявлять народу в целом. Если же религиозные сионисты считают себя совестью народа, его авангардом, хранителями закона – ответственность их естественным образом возрастает во сто крат. Ответственность – но не вина. Народу вечности не страшен долгий путь… Рав Шломо Авинер говорил об этом <долгом пути> накануне разрушения Гуш-Катифа: "Мы уже победили в этом противостоянии, независимо от исхода событий, потому что оказались единственной группой населения, воспитавшей своих детей в духе настоящей любви к ближнему и к еврейской Земле. Мы победили, потому что воспитали поколение Гуш-Катифа – которое умеет учиться и работать, любит ближнего и Землю Израиля. Мы победили, даже если будут снесены (не дай Б-г!!!) все поселения Иудеи и Самарии, и все наши дети будут расти в лагерях еврейских беженцев под Раананой". Не могу сказать, что принимаю все вышесказанное, но суть, на мой взгляд, верна – религиозно-патриотическое движение победит и выживет, ибо оно в массе своей и по сути своей сохраняет и даже сейчас сможет сохранить те высокие моральные ценности и идеализм, которые не приобретаются ни за какие деньги и не импортируются извне. Намного труднее будет оправиться от "итнаткута" всем остальным. Ибо в процессе размежевания израильское общество окончательно покончило со светской сионистской идеологией, отправив ее на страницы учебников истории. Армия, в общем-то впервые в новейшей истории, была масштабно использована в карательных операциях против гражданского населения. Из законодательства и судопроизводства слепили вермишель для достижения желаемого результата. Желание народа и мнение правящей партии были полностью проигнорированы, средства массовой информации захвачены и подчинены реакционному меньшинству. Правительство проявило полную неподготовленность к приему изгнанников Гуш-Катифа и равнодушие к судьбе своих граждан… И наконец, было опытным путем доказано, что значительной части общества, выросшей под бело-голубым знаменем сионизма, но в отрыве от еврейских ценностей, по большому счету, нет особого дела до Земли Израиля и судьбы еврейского народа в целом. Вчера я стал свидетелем еще одной показательной сцены на иерусалимском рынке. Десятки <черных> религиозных женщин в париках и платках кочевали между овощными лавками, безуспешно пытаясь найти салат и петрушку <без червяков>. Одна из них воскликнула в негодовании: <Это возмутительно! Почему нигде нет салата из Гуш-Катифа?!>. Это иллюстрирует тот уровень, на котором значительный сектор религиозного еврейства воспринимает Землю Израиля. Этому сектору я сочувствую от всей души, потому что ему будет очень нелегко очнуться от спячки и понять, что происходит в мире на самом деле. Но – народу вечности не страшен долгий путь. Поселенцы упали вниз, но не на дно. В своем падении они излечиваются от наивных иллюзий, учатся искать новые ресурсы, понимают, что судьба народа решается в Тель-Авиве и Хайфе, а не только на Западном Берегу, и что именно там необходимо десятки лет кропотливо трудиться, прививая израильскому обществу еврейские моральные, правовые и культурные ценности. Труднее понять, ради чего добровольно упали в яму все остальные и как они собираются оттуда выбираться.