Сказал Раббан Шимон бен Гамлиэль: "Свидетельствовал Рабби Йе’ошуа, что после того, как был разрушен Храм, не было дня, который не принес бы проклятья, и роса, дарующая благословение, не выпадала. И был забран у плодов вкус. Рабби Йосей говорит: "Даже тучность плодов была забрана" (Сота, 48а).
Сказал Рабби Ицхак: С того дня, когда был разрушен Храм, была забрана приятность семейной жизни и отдана нарушителям закона, как сказано: "Воды украденные сладки…" (Сан’эдрин, 75а). В чем причина того, что все радовавшее человека, стало скучным, ненасыщающим и оставляющим чувство неудовлетворенности?
Незадолго до разрушения Храма из-за многочисленных грехов и из-за того, что многие утратили ощущение реальности духовного мира, смысл существования любого камня, травинки, зверя и птицы начал теряться. Вместо нитей связи с Тв-рцом, они превратились в оболочки, утратившие внутреннее содержание. Постепенно материальное стало довлеющим, а духовность – чем-то нереальным. Любые творения, лишившиеся своего содержания, – ловушка: приятность соприкосновения с ними быстро исчезает, оставляя лишь горечь и разочарование – ведь они не соединяют человека с Источником блага и все удовольствия, которые способны доставить искры, чудом сохранившиеся в них после разрыва миров, похожи на предсмертные судороги.
Небеса, не подвергшиеся при сотворении процессу разделения, сделаны из огня и воды, слитых вместе в единое целое, и они, как и все цельное, не имеющее внутренних противоречий и трещин, прозрачнее стекла. Там в любой точке вспыхивают искры и возникают ангелы. А все то, что расположено ниже Небес, состоит из осколков единого целого. Разбитое преломляет лучи и не позволяет видеть далеко.
Пока стоял Храм, Небо соприкасалось с землей и подобно невидимым водам просачивалось повсюду. Прозрачная голубизна пронизывала мир множественности, как воды почву после обильного дождя, принося с собой благословение, т.е. возможность порождать новое. Неожиданно небо отошло от земли из-за того, что люди разрушили прекрасное сочетание общего и частностей: почва высохла, распалась на крупицы жесткого праха земного и стала неспособной порождать новое. В отличие от обычной засухи уход Небес был неуловим для глаза: никто не ощутил, что все стало менее живым и более мертвым. И все это из-за "отлива" небес от земли или, иными словами, исчезновения из области чувственного восприятия мира единства, где Источник блага постоянно раскрывает себя.