Это Бог мой…" – пели сыны Израиля, после того, как расступились воды моря и народ прошел между стенами застывшей воды, а фараон и колесницы его погибли в пучинах.
Когда расступились воды, расступились и небеса – и всем, пересекающим море были открыты пророческие видения. Но люди, большинство из которых оставило изучение Торы и долгое время находились под влиянием идолопоклонников, их идей, представлений о мире и о богах, оказались не готовы к восприятию пророческих видений высокого уровня.
И даже, если они не решили, что им было дано видеть Б-га, который вывел их из Египта и провел через море и утопил врагов, они подумали, что через образы, известные человеку из его знакомства с материальным миром, можно постичь сущность Творца. Стремление человека постичь Всевышнего через материальные образы, кажется незначительной ошибкой, но оно становится причиной многих неправильных действий и преступлений. Чем полнее разум осознает гармонию сотворенного, тем отчетливее человек ощущает общее начало всего сущего. В его сердце пропадает страх перед неведомым и рождается стремление найти точку соприкосновения с источником, подерживающим существование мира и дающим жизнь всему живому.
В ответ на это желание потоки жизненных сил текут из бесконечного единства, и сердце, искавшее соприкосновения с ним становится воротами для света, прорывающегося в этот мир. И об этом сказано: "мудрость вливает жизнь во владеющих ею" (Мишлей).
Потоки света из пульсирующего сердца называют душою. Она берет свое начало там, где господствует единство и нет границ и разделений на части. И чем сильней душа, тем острее ум человека, который постепенно переходит от земных категорий к духовным, от поиска истины к ее непосредственному восприятию силами сердца. Духовный мир становится простым и понятным и начинает притягивать к себе как мощный магнит Но самое сокровенное раскрывается человеку только когда душа раскрывается в ответ на проникновение в тайны слов Торы. И самое сокровенное познается сердцем, а не глазами И тот, кто не учил Тору – не готов к восприятию пророчеств.
Рабби Элиэзер спрашивает: "Как можно доказать, исходя из текста Торы, что на море служанка видела то, чего не видел Йехезкель и другие пророки? Ибо сказано: "Это Бог мой…" (Мехильта). На море сынам Израиля были открыты духовные основы мира, скрывающиеся за материальной оболочкой. Они увидели зрительные образы, которыми Всевышний пользуется только разговаривая с великими пророками. Но сыны Израиля не сумели правильно воспринять раскрывшееся им.
На это намекает сравнение народа со служанкой, и указание на то, что ни Йехезкель, ни все остальные пророки не видели ничего подобного. "То, что не следовало видеть пророку, видели они", – так можно прочитать эту фразу.
Любой пророк воспринимает пророчество не как реальную картину, принадлежащую этому или духовному мирам, а как рассказ Всевышнего, выраженный не словами, а зрительными образами. Поэтому о пророчестве, данном как зрительный образ, не говорят маръэ – "видение" (за исключением редких случаев, в каждом из которых требуется отдельное объяснение), а определяют его как хазон – "образ, воспринимаемый сердцем" (от слова хазе – "грудь").
Сыны Израиля восприняли открывшуюся им пророческую картину несколько более конкретно, чем следовало. Она казалась им настолько реальной, что можно указать пальцем и сказать: "Это и есть Бог мой".
Когда Моше после перехода через море сказал в песне: "Это Бог мой…", – он, вложив иной смысл в слово "это": невидимое, воспринимаемое лишь сердцем, исправил ошибку сынов Израиля.
Только у Моше были силы исправить неверное восприятие так как только он мог "вглядываться в картину Бога" (как сказано про него "и вглядывался в картину Бога>) – и при этом ничего не видеть глазами, а воспринимать только силой сердца и души.
