В январе 2000 года на международной конференции по Холокосту в Стокгольме был установлен «всемирный день памяти уничтожения шести миллионов» - 27 января. Полгода спустя Запад захлестнула беспрецедентная волна антисемитизма нового типа, имеющего в качестве объекта Государство Израиль. Совпадение неслучайно, хоть на первый взгляд и парадоксально. Ведь, следуя логике, должно было быть ровно наоборот: можно было ожидать, что память о евреях, убитых в лагерях смерти, вызовет всплеск солидарности с их наследниками, которых взрывают арабские живые бомбы по ровно той же причине, по которой их предков загоняли в газовые камеры 65 лет назад: потому, что они - евреи. Дело в том, что у памяти есть национальность и религия: европейская память в корне отличается от еврейской. Во время открытия Еврейского Музея в Германии, в сентябре 2001 года, Президент Йоханесс Рау заявил, что «Холокост был также тяжёлой потерей, которую причинил себе немецкий народ». В том же духе выражался кардинал Кассиди, от имени Ватикана, на три с половиной года раньше в своём документе: «Мы помним: размышления о Катастрофе». Иными словами, Германия и Ватикан включили себя в список жертв наряду с еврейским народом. Таким образом, произошла денационализация Шоа, выхолащивание из неё всякого еврейского характера. Но тут сразу всплывает вопрос: кто, если не евреи, являются объектом памяти и что человечество должно помнить? Ответ от Рау и Кассиди: человечество должно помнить человеческую трагедию жертв – матерей, детей и стариков, вне зависимости от их национального происхождения. Христианская религия не признаёт деления человечества на народы, а посему и не может признать национальную память. Постнациональная и неохристианская Европа – её верный наследник. Обе (христианская религия и Европа) также верят в греховность мира сего: его нельзя исправить, грех можно лишь искупить – посредством мученичества или веры в мученика, в распятого «бога». Страдая за всех, он искупает их грехи и в сострадании к его участи объединяется и очищается человечество. В глазах Европы 6.000.000 – это действительно «Холокост», то есть жертва всесожжения, искупающая своей гибелью грехи человечества – это «распятие» 20-го века. Отождествление с 6 миллионами – ключ к спасению души. Но что происходит, если жертва вдруг прекращает быть жертвой, строит себе государство, армию и потом и кровью отвоёвывает свою независимость? Она тогда не просто перестаёт быть объектом сострадания, но, изменяя своему искупительскому призванию, превращается в виновного. Функция мученика переходит на плечи тех, кто больше всех пострадал от перевоплощения евреев из жертв в сионистов – на «палестинский народ». «Палестинцы» - истинные «евреи» и, отождествляясь с их «страданием», мир сохраняет верность памяти «Холокоста». Следуя этой логике до конца, получается, что Израиль опять согрешил, второй раз за 2000 лет. А Европа, отождествляясь с уничтоженными евреями, сохранила, второй раз за 2000 лет, «дух Израиля», придав ему универсальное – «католическое» (дословно – универсальное) значение и освободив его от его этнической, племенной примеси. Народ Израиля и Государство Израиль ничто иное, как непокорный «Израиль плоти». От имени шести миллионов павших Европа размещает его на скамье подсудимых... ...