Арад — город небольшой. Очень уютный. Прямые линии улиц. Видна рука проектировщика. Город, построенный по единому плану. Кстати, тогда, в 50-е годы, в проект целого еврейского города в еврейском государстве не было заложено ни одной синагоги. А для чего новым евреям это средневековое мракобесие? Впрочем, действительность внесла свои коррективы. Репатрианты из Северной Африки — вопреки планам проектировщиков — связей с древней традицией не порвали.       Йеменцы тоже построили свою синагогу. Со временем город обжила большая община гурских хасидов — появилась йешива. Неугомонные хабадники тоже внесли свою лепту. И на новоприбывших из стран исторического материализма общая картина в городе иногда даже производила впечатление религиозного засилья. Но городские власти на деле доказали, что это не так: они без каких бы то ни было ограничений выдали разрешения, ссуды и льготы на открытие магазинов по продаже свинины и прочих милых воспоминаний с доисторической родины.   Местные представители традиционного еврейства с тех пор на новоприбывших махнули рукой — и русскоязычная часть города живет сама по себе, а еврейская традиция сама по себе. Кроме, конечно, пенсионеров, очень немногих, которые, что-то вспомнив, что-то заново усвоив из уроков питерского энтузиаста, сиониста-хабадника, рава Давида Эльдина, стали осваивать дорогу в синагогу. Но в целом ситуация среди русскоязычной половины города в смысле осознания того, для чего нас сюда занесло, с трудом отрывается от абсолютного нуля.    Три с половиной года назад по какому-то странному стечению обстоятельств я открыл в Араде учебную группу — в рамках института изучения иудаизма. Зачем иудаизм изучать в институте — вопрос отдельный. Оговоримся, что есть Тора матери — ее впитывают с молоком и с воспитанием; есть Тора отца — ее усваивают в йешиве, в процессе общения с равом, с Танахом и Талмудом. Но организаторы этого проекта посчитали, что для репатриантов из СНГ институт привычнее. Не так страшно. Честно говоря, я тоже так считаю. Знакомство с еврейством... ...