Адмор из Пясечной родился в городке Гродзиск, в семье известного хасидского цадика раби Элимелеха из Гродзиска. В 1913 г. он стал раввином местечка Пясечна недалеко от Варшавы. Там он создал свой хасидский двор. В 1923 году Ребе из Пясечной создал в Варшаве иешиву «Даат Моше», где использовал собственные уникальные методики преподавания. Когда началась Вторая мировая война, Ребе из Пясечной оказался в оккупированной нацистами Варшаве. В течение месяца он потерял дочь, невестку, дядю и мать. Среди полумиллиона узников Варшавского гетто оказалась и вся община Пясечной. Рав Шапира категорически отверг предложения организовать ему побег, заявив, что он останется со своими хасидами до конца и разделит их судьбу. Рав Шапира приложил огромные усилия, чтобы сделать возможным для евреев гетто соблюдение заповедей и изучение Торы. Он организовывал работу микв, проведение праздников и выпечку мацы, проводил обряд обрезания. Каждую субботу, с сентября 1939 по июль 1942 г., Ребе из Пясечной давал уроки по недельным главам Торы перед своими хасидами. В этих беседах он пытается дать ответ на неразрешимые вопросы: как может Всевышний допустить массовое уничтожение своего народа, как остаться человеком и евреем перед лицом ужасных испытаний? После восстания в Варшавском гетто, в апреле 1943 года, рав Шапира спрятал конспекты своих уроков в бидоне и закопал его в подвале одного из домов Варшавы. Конспекты были чудом найдены после войны и переправлены хасидам Пясечной в Израиль, где и увидели свет в 1960 году под названием «Эш Кодеш» — «Священный огонь». Эта книга стала одним из столпов мировоззрения послевоенного еврейства. Сам Ребе из Пясечной в начале 1943 года погиб в лагере уничтожения Травники под Люблином, сохранив до конца гордое имя человека и освятив Имя Всевышнего. ...

В январе 2000 года на международной конференции по Холокосту в Стокгольме был установлен «всемирный день памяти уничтожения шести миллионов» - 27 января. Полгода спустя Запад захлестнула беспрецедентная волна антисемитизма нового типа, имеющего в качестве объекта Государство Израиль. Совпадение неслучайно, хоть на первый взгляд и парадоксально. Ведь, следуя логике, должно было быть ровно наоборот: можно было ожидать, что память о евреях, убитых в лагерях смерти, вызовет всплеск солидарности с их наследниками, которых взрывают арабские живые бомбы по ровно той же причине, по которой их предков загоняли в газовые камеры 65 лет назад: потому, что они - евреи. Дело в том, что у памяти есть национальность и религия: европейская память в корне отличается от еврейской. Во время открытия Еврейского Музея в Германии, в сентябре 2001 года, Президент Йоханесс Рау заявил, что «Холокост был также тяжёлой потерей, которую причинил себе немецкий народ». В том же духе выражался кардинал Кассиди, от имени Ватикана, на три с половиной года раньше в своём документе: «Мы помним: размышления о Катастрофе». Иными словами, Германия и Ватикан включили себя в список жертв наряду с еврейским народом. Таким образом, произошла денационализация Шоа, выхолащивание из неё всякого еврейского характера. Но тут сразу всплывает вопрос: кто, если не евреи, являются объектом памяти и что человечество должно помнить? Ответ от Рау и Кассиди: человечество должно помнить человеческую трагедию жертв – матерей, детей и стариков, вне зависимости от их национального происхождения. Христианская религия не признаёт деления человечества на народы, а посему и не может признать национальную память. Постнациональная и неохристианская Европа – её верный наследник. Обе (христианская религия и Европа) также верят в греховность мира сего: его нельзя исправить, грех можно лишь искупить – посредством мученичества или веры в мученика, в распятого «бога». Страдая за всех, он искупает их грехи и в сострадании к его участи объединяется и очищается человечество. В глазах Европы 6.000.000 – это действительно «Холокост», то есть жертва всесожжения, искупающая своей гибелью грехи человечества – это «распятие» 20-го века. Отождествление с 6 миллионами – ключ к спасению души. Но что происходит, если жертва вдруг прекращает быть жертвой, строит себе государство, армию и потом и кровью отвоёвывает свою независимость? Она тогда не просто перестаёт быть объектом сострадания, но, изменяя своему искупительскому призванию, превращается в виновного. Функция мученика переходит на плечи тех, кто больше всех пострадал от перевоплощения евреев из жертв в сионистов – на «палестинский народ». «Палестинцы» - истинные «евреи» и, отождествляясь с их «страданием», мир сохраняет верность памяти «Холокоста». Следуя этой логике до конца, получается, что Израиль опять согрешил, второй раз за 2000 лет. А Европа, отождествляясь с уничтоженными евреями, сохранила, второй раз за 2000 лет, «дух Израиля», придав ему универсальное – «католическое» (дословно – универсальное) значение и освободив его от его этнической, племенной примеси. Народ Израиля и Государство Израиль ничто иное, как непокорный «Израиль плоти». От имени шести миллионов павших Европа размещает его на скамье подсудимых... ...

«Никогда не говори, что выхода нет, Даже если голубое небо затягивают черные тучи. День, о котором мы мечтаем, непременно придет. Наши шаги отзовутся эхом: мы здесь!» ...