В недельной главе Беаалотха рассказывается о том, как сыны Израиля возроптали в пустыне: “Заплакали опять и сыны Израиля и сказали: кто накормит нас мясом?” (Бемидбар, 11:4). Моше Рабейну обращается ко Всевышнему со словами: “Откуда у меня мясо, чтобы дать всему народу этому, когда плачут они предо мною?”, на что Всевышний отвечает: “Собери мне семьдесят мужей из старейшин Израиля, о которых ты знаешь, что они старейшины народа и надзиратели его, и возьми их к шатру соборному, и пусть предстанут они там с тобой. А Я сойду и буду говорить там с тобой, и отделю от духа, который на тебе, и возложу на них, чтобы они несли с тобою бремя народа этого, и не будешь ты нести один” (Бемидбар, 11:16).
Казалось бы, ответ не к месту. Моше говорит о мясе, а не о духе. Но дальше Всевышний отвечает и на вопрос о мясе: “Народу же этому скажи: приготовьтесь к завтрашнему дню и будете есть мясо”. Но вот Тора снова возвращается к старейшинам: “И сошел Господь в облаке, и говорил с ним, и отделил от духа, который на нем, и возложил на семьдесят мужей, старейшин. И вот, овладел ими дух, и стали они пророчествовать, и не перестали. И оставались в стане два человека, имя одному Эльдад, а имя другому Мейдад, и осенил их дух, ибо были они из записанных, но не выходили к шатру; и они пророчествовали в стане. И прибежал отрок, и сообщил Моше, сказав: Эльдад и Мейдад пророчествуют в стане”. Сразу же после рассказа об Эльдаде и Мейдаде снова речь идет о мясе: “И ветер поднялся по велению Господа, и занес перепелов с моря”.
Почему две эти темы так тесно переплетены? Какая между ними связь? Такая смесь представляет собой “райский сад” для критиков Священного Писания. На их взгляд, произошла простая вещь: “автор Пятикнижия” “надергал” всяческих историй из различных источников, разложил их стопочками на столе, и конечно же, история о мясе и история о старцах находились в совершенно разных стопках, но вдруг подул ветер, все листы разлетелись, и испуганная секретарша гениального летописца бросилась ловить листочки, пытаясь восстановить прежний порядок, но все листы перепутались, и обе вышеупомянутые истории перемешались между собой. И ученые “критики” тут же вооружаются красной ручкой и наводят порядок в Торе: вот это документ номер один, а это номер два. И “учение о документах” предстает перед нами во всем своем великолепии. Есть даже издания Танаха, где под каждый стихом проведена линия определенного цвета, чтобы мы знали, к чему относится тот или иной стих.
Но мы-то знаем, что в Торе все стихи стоят на своих местах. Здесь нет никакой путаницы. Собрание семидесяти старцев призвано исправить грех роптания сынов Израиля. Здесь требуется не простое “болеутоляющее”, а основательное лечение. Проблема не в мясе. Если народ просит, можно накормить его и мясом, не в этом дело. Даже если у народа будет вдоволь мяса, это проблему не решит. Как же можно ее решить? Только так: “Собери мне семьдесят мужей из старейшин Израиля, о которых ты знаешь, что они старейшины народа и надзиратели его”.
Что это за люди? Это те самые люди, которых египтяне поставили надзирателями над народом во времена рабства. Они жалели народ и за это получали побои от египтян, как сказано: “И были биты надсмотрщики из сынов Израилевых, которых поставили над ними притеснители Паро” (Шмот, 5:14). Они могли бы сделаться “капо”, “еврейской полицией”, сотрудничать с мучителями, они могли бы укрепить свое личное положение за счет страданий народа, заботясь о спасении собственной шкуры. Но они не поддались соблазну, не предали своих истерзанных братьев, они приняли на себя их страдания, – и были наказаны за это побоями. Именно им подобает теперь стать вождями народа, этим людям, которые самоотверженно страдали за народ в Египте, им подобает возглавить народ в час кризиса.
Но самоотверженность является не единственным качеством, необходимым для вождя. Сильный вождь, который выстоял в трудный час, должен быть еще и духовным лидером. И старейшины, в награду за свою самоотверженность, удостоились и этого: “И вот, овладел ими дух, и стали они пророчествовать, и не перестали”. Сила вождя – в духовности. Дух народа, ослабленный материальными запросами, можно укрепить духовностью. Для того, чтобы стать во главе народа, необходимы люди, которые стремятся не к мясу, а к слову Господа. Необходимо возжечь в сердцах свет духовности, и тогда мелочность и низменные стремления исчезнут сами собой.
Возникает вопрос: разве Моше Рабейну не способен самостоятельно укрепить дух народа? Почему для этого необходимы старейшины? Ведь их дух – это тот дух, который Всевышний отделил от Моше, как сказано: “…И отделил от духа, который на нем, и возложил на семьдесят мужей, старейшин”. Разумеется, Моше Рабейну наиболее подходит для выполнения этой функции. Но в народе были люди, которые считали, что Моше слишком велик для них, что его духовный уровень слишком высок, и это отдаляет его от народа. Эльдад и Мейдад пророчествовали в стане: “Моше умрет, и на его место встанет Йеошуа”. Они как бы говорили этим, что Моше трудно руководить народом в условиях материального мира, он – духовный вождь, тогда как Йеошуа – вождь национальный.
Это, конечно, было ошибкой. Моше Рабейну находится на очень высоком духовном уровне, но вместе с этим он стоит обеими ногами на земле. Его духовность принимает форму законов Алахи – законов Торы, которые учат нас, как правильно жить в этом мире. Недостаток заключается не в Моше, а в народе, который не умеет его правильно понять. Святость Моше не служит народу примером для подражания. Народ говорит: “Моше высок и свят, но что нам до этого? Мы люди простые, эта святость не для нас”. Поэтому Всевышний задумал привлечь семьдесят старейшин, чтобы они служили примером для каждого человека из народа. Ведь эти старцы – “из наших”, выходцы из нашей среды, простые люди, которые были с нами в Египте, терпели вместе с нами рабство, и если они смогли удостоиться святого духа, то и мы сможем.
Перевела с иврита Хана Ар-Шалом
