Бендеры их юности
 |
|
|
Юные Файвель Городецкий и Шейндла Долмацкая жили в Бендерах, что в Бессарабии. С 1918 по 1940 годы этим краем правила Румыния, а город назывался Тигина. Евреи ругали румынское правительство за юдофобию, не догадываясь, что действия румын – лишь <цветочки> по сравнению с будущими сталинскими <ягодками>. Румынские власти хотя бы не мешали еврейской национально-религиозной жизни. Весь спектр еврейских политических групп был в наличии – от ассимиляторов и ортодоксов до сионистов-социалистов и сторонников Зеэва Жаботинского. Файвель и Шейндла были младшими детьми в своих семьях. Почти все их братья и сестры с начала 1920-х годов были активными участниками левого сионистского движения молодежи <Ха-Шомер ха-Цаир> (<Молодой страж>). Парни и девушки бредили переустройством общества на принципах марксизма. Предлагалось отбросить все традиционное и галутное, чтобы сформировать нового еврейского человека – веселого и здорового кибуцника в шортах, радостно трудящегося на своей земле. Молодежь обучалась профессиям, полезным для освоения Эрец-Исраэль. Шейндла ездила в румынский город Галац, училась доить коров на ферме. Файвель в 1938-1939 годах работал на заводе у богатых евреев в румынском городе Бакэу. Идейные баталии порой проходили и через семьи. Так, например, Мойше Городецкий – брат Файвеля, был членом правой сионистской организации <Бейтар>. В конце 1930-х годов лидер правых Зеэв Жаботинский дважды приезжал в Бендеры. Когда он выступал в городском зале <Аудиториум>, в помещение ворвались юные активисты <Ха-Шомер ха-Цаир>, пытавшиеся криком и бросанием стульев сорвать выступление знаменитого оратора. Группа за группой уезжала из Румынии халуцианская молодежь, прошедшая курсы идейной и физической закалки в <Ха-Шомер ха-Цаир>. Сионистское руководство всегда добывало для них сертификаты на въезд у британских властей, ведь в Палестину приезжали не просто олим, а молодая гвардия Рабочей партии – крепкие, умелые и политически подкованные строители нового общества. Два брата Долмацких и два брата Городецких уехали в Палестину в 1932-1933 годах. Отец репатриантов – Эфраим Долмацкий, писал из Бендер своим сыновьям Шмуэлю и Шаулю в Палестину 1 июля 1936 года: <Мы знаем о страшных днях, которые вы переживаете с тех пор, как начались арабские беспорядки. Газеты каждый день печатают ужасные сообщения о том, что происходит у вас. И в каждом сообщении – о жертвах. Мы должны быть сделаны из стали, чтобы выстоять в то время, пока арабы еще верховодят у вас>. Британские власти после принятия <Белой книги> (1939) ограничили квоты на въезд в Палестину. Из 15-ти одногодок группы Файвеля только 6-7 человек успели уехать в рамках нелегальной репатриации <Алия-бет>. Файвель и Шейндла, прошедшие всю подготовку перед алией, так и не смогли выехать. Сталинский СССР оккупировал летом 1940 года Бессарабию и Буковину. Бендеры, оказавшиеся в советской Молдавии, были отрезаны от внешнего мира. Все еврейские организации были закрыты в 1940-1941 годах. С клеймом сионистов Городецкие и Долмацкие попали под надзор НКВД. Железный занавес, упавший в 1940-м, удалось пробить только через сорок восемь лет. Гитлеровское вторжение в июне 1941 года окончательно разрушило все планы на скорый переезд к родным в Палестину. В годы Холокоста от рук немцев и румын погиб бейтаровец Мойше Городецкий, а также многие другие родственники. Файвелю и Шейндле вместе с родителями удалось эвакуироваться сначала в Узбекистан, где они и поженились (1944), а затем – в волжский город Куйбышев (сегодняшняя Самара). Файвель просился на фронт, но советская власть не доверяла бывшим румынским евреям, мобилизовав его в стройбат на прокладку дороги Камышин-Сталинград. Но даже из Средней Азии во время войны продолжалась переписка между разделенными родственниками. Вот строки из письма Эфраима Долмацкого к сыновьям в Хайфу от 12 апреля 1943 года: <Дорогие мои дети! Мы все живы и здоровы, работаем, ожидаем гибель немецких разбойников – и дождемся. Ваше письмо, где вы оплакиваете вашу дорогую мать, мы получили. Целую вас всех. Ваш папа, который ни одну минуту вас не забывает>. Земля Израиля оказалась еще дальше от них. В Куйбышеве у супругов Городецких родились сыновья Михаил (1946) и Григорий (1951). 33 года разлуки Только когда настали более либеральные времена Хрущева, Эфраим Долмацкий подал в 1957 году документы на выезд к своим сыновьям Шмуэлю и Шаулю в Израиль. В том же году семья получила свой первый отказ. Началась 32-летняя история борьбы с советской системой. Уже тогда, в 1950-х годах, семья почувствовала за собой контроль со стороны <стукачей> и их начальников из КГБ. Эфраим Долмацкий обращался к Анастасу Микояну, Клименту Ворошилову и в Верховный Совет СССР, сообщая о своем желании приехать к сыновьям, которых не видел 24 года. Ответ был прост: <Пусть они приезжают к вам>. В 1964 году семья снова подготовила документы на выезд. И опять был сообщен жестокий отказ в разрешении покинуть пределы СССР. Письмо космонавтке Валентине Терешковой ничем не помогло. Тем временем братья в Израиле стали активистами партии МАПАЙ. Меир Городецкий занимался развитием промышленности в Нетании и был одним из основателей этого города. Натаниэль Городецкий плотничал в Хайфе. Шмуэль и Шауль Долмацкие были видными функционерами хайфского округа Гистадрута. Невзирая на препятствия, чинимые советскими властями их родным в СССР, братья всегда относились с большим интересом к достижениям родины социализма. В ноябре 1957 года израильтяне писали в Куйбышев: <Поздравляем вас со <спутником>. Пусть мир торжествует!> Вот строки из письма 1966 года: <У нас теперь в гостях скрипач Давид Ойстрах. Его ждали с нетерпением. Несмотря на дорогие билеты, мы поедем на концерт>. В середине 1960-х израильтяне сообщили в письме, что по радио <Голос Израиля> будет в такой-то день передано поздравление деду Эфраиму от детей. Семья столпилась у приемника в Куйбышеве. И вот прозвучало: <Отца и деда Эфраима поздравляют дети и внучка, желают ему здоровья, долгих лет жизни и дожить до встречи с ними>. Из эфира полилась трагическая песня на идиш времен Холокоста <Горит местечко>, оборванная советскими <глушилками>. Израильские братья поняли, что занавес прорвать не удастся, и решили сами направиться в СССР. Так как Куйбышев был закрытым городом для иностранцев, обе части разделенной семьи приехали в 1966 году в Кишинев. Нелегко описать эту встречу, когда ослепший 82-летний Эфраим ощупывал своего сына Шмуэля после 33-летней разлуки! Старик гладил его и спрашивал: <Сын мой, для чего ты ждал так много лет, пока я ослеп?> Из Кишинева братья в сопровождении советской родни поехали в Киев, Ленинград и Москву. Израильский посол в СССР Йосеф Текоа дал им сионистскую литературу для раздачи в Куйбышеве. Поволжским евреям достались журналы <Ариэль> и брошюры <Израиль в цифрах>. Файвель стал распространять эти издания, агитируя местных евреев подавать документы на репатриацию. Две книги вскоре оказались у <комитетчиков>. Начались вызовы Файвеля Городецкого в местное управление КГБ. В своих воспоминаниях он пишет: <Меня допрашивали, кто мои товарищи, с кем я встречаюсь и с кем я веду переписку. Меня долгое время держали в КГБ с утра до поздней ночи>. На заводах было устроено <общее собрание трудящихся>, на котором клеймился сионистский агент Городецкий. Многие знакомые оборвали все связи с Файвелем. <Бог смеется>?… Михаила Городецкого в 1972 году призвали служить в секретную ракетную часть под Красноярском. Позднее, когда Михаил обращался с просьбами о выезде, ему отвечали: <Вы не получите разрешения до тех пор, пока эта ракетная часть будет находиться на том же месте>. В 1973-м исполнилось 40 лет алии братьев Долмацких. Вот что они писали об этом: <Сорок лет тому назад мы оставили дом родителей и уехали. Еще помнится, как мама не могла отлучиться от нас. Мы расстались с надеждой скоро опять быть вместе. И вот все вышло иначе. Человек предполагает, а Бог смеется…> Стало ясно, что из Куйбышева семья точно не репатриируется: местный КГБ накопил на Городецких пухлое дело с самыми разнообразными обвинениями. Тогда семья перебирается в Молдавию, откуда и начинался весь полувековой марафон. Казалось, что из Кишинева легче выехать, чем из закрытого Куйбышева. Но и молдавские <органы> не дремали. Многолетние усилия были затрачены на сам процесс подачи просьб на выезд. Григория Городецкого заставили уволиться из кишиневского НИИ. Когда в 1979 году все документы были подготовлены, власти просто не хотели принимать у родителей анкеты и сопроводительные бумаги. На вопрос: <Сколько надо прожить в Кишиневе, чтобы подать документы на отъезд?>, последовал лаконичный ответ: <На это сроков нет>. В итоге документы приняли только у Григория, а через пару месяцев отказали по смешной причине: <В Кишиневе у вас остаются родители>. Наконец, после визитов к замминистра внутренних дел МССР, была принята просьба о выезде на ПМЖ у родителей. И 4 июня 1980 года они получили новый отказ по причине <утери родственных связей с близкими, проживающими в Изриале>. Такое издевательство продолжалось из года в год. Григорий прорвался в Москве на прием к генералу Кузнецову – начальнику всех советских ОВИРов, вершителю судеб отказников. Генерал ответил ему криком: <Вы никогда не уедите в Израиль, потому что Файвель Городецкий был активным сионистом!> Вот оно – упрямое безумие советской системы: если человек является вредоносным элементом (сионистом), то не целесообразнее ли избавиться от него путем скорейшей репатриации?! Так нет же, человека специально удерживают в стране <дружбы народов>, где он отрицательно действует на промытые мозги советских евреев, лояльных коммунистическому режиму. В начале 1980-х годов кишиневский КГБ безрезультатно пытался завербовать Григория Городецкого. Некий <Виктор Иванович> дважды встречался с ним и предупреждал, что отъезд семьи будет возможен только после начала сотрудничества с органами: <Вам надо поработать с нами около двух лет. Если мы попросим ОВИР, то нам обычно не отказывают>. Овировские отказы следовали один за другим в 1983 и 1984 годах с оригинальной мотивировкой: <Утеря родственных связей>. И это при непрекращающейся переписке с израильскими родственниками! После многолетних безуспешных попыток и бесконечных тревог Файвель и Шейндла тяжело заболели. <Скорая помощь> стала частым гостем в их доме… Западные друзья
 |
|
|
Родственники в Израиле, симпатизируя Советскому Союзу и боясь повредить своим близким, пользовались только легальными средствами в борьбе за алию. Они писали бесконечные просьбы в советские инстанции, ссылаясь на гуманизм и воссоединение семей. Но положение с годами стало безвыходным; советская власть плевать хотела на любые обращения и просьбы. Тогда Городецкие передали информацию о себе на Запад. Немедленно в их поддержку выступили еврейские организации США, Франции, Великобритании и Канады. Особую роль в борьбе за выезд семьи Городецких сыграли Джуди и Клиф Лезнофф (Канада), Дора и Сидней Габрел, Дорис и Алан Шервуд (Великобритания). Через 20 лет Джуди Лезнофф вспоминает: <Я мечтала, что вы когда-нибудь получите выездные документы. И в каждом письме я повторяла одну строчку – не терять надежду!>. В октябре 1983-го пришло первое письмо от незнакомцев из Лондона – семьи Доры и Сиднея Габрел. <Я надеюсь, что ты скоро получишь свое долгожданное разрешение выехать в счастливый, солнечный и теплый Израиль>, – писал Сидней в пожеланиях на 1984 год. И только через много лет открылось, что Сидней возглавлял британский Комитет архитекторов и инженеров за освобождение советского еврейства. Дора, жена Сиднея, активно участвовала в <Комитете 35-ти> – организации еврейских женщин Великобритании в поддержку права советского еврейства на выезд. Как отмечала одна из английских газет, <участницы Комитета 35-ти были домохозяйками, победившими КГБ>. Письма Доры и Сиднея морально поддерживали Городецких на протяжении многих лет борьбы за алию. Габрел передал информацию о кишиневских отказниках Сиднею Эллису – крупнейшему производителю свадебных платьев в Великобритании. В июне 1985 года накануне свадьбы Григория Городецкого и Майи Гольдман молодые получили замечательный подарок от Эллиса – прекрасное свадебное платье. Информация о семье Городецких четыре раза появлялась в еженедельнике <Евреи в СССР> ("Jews in the USSR"), издававшегося Национальным Комитетом в поддержку советского еврейства. В марте 1984 года этот бюллетень назвал Файвеля Городецкого <старейшим отказником>, который дольше всех остальных (то есть с 1957 года) добивается разрешения на алию. Многострадальная история этой семьи была описана в сборнике <1984 год уже здесь: освободить советских евреев>, который был опубликован Конфренцией Южной Флориды в поддержку советского еврейства. Этот сборник был представлен членам Конгресса США, в Госдепартамент, а также властям СССР. Как только Горбачев приоткрыл щелочку в железном занавесе, семья Городецких рванула в Израиль. На календаре был уже 1988-й год. Постаревшие братья, расставшиеся в 1933-м, окончательно воссоединились только через 55 лет. В 2000 году в честь 80-летия Файвеля Городецкого по инициативе заммэра Хайфы Валентина Файнберга был организован торжественный прием юбиляра. Ветеран <Ха-Шомер ха-Цаир> рассказал о прожитых годах и о борьбе за алию, добавив в сердцах: <Не понимаю, как можно жить в Израиле и не быть довольным. Нужно жить здесь не только, чтобы брать у государства, но и чтобы давать стране>. С 82-летием (2002) Файвеля Городецкого поздравил министр Натан Щаранский: <Именно Вами и такими как Вы была проложена сначала узкая тропа, а затем и широкая дорога бывших советских евреев в Эрец Исраэль. Ваш путь в Израиль – это живая пятидесятилетняя история советских евреев-сионистов, ценой неимоверных усилий, потерь и горестей стремившихся осуществить свою мечту. Вы то самое старшее поколение, следом за которым пришли мы, диссиденты, и только общими усилиями нам удалось сдвинуть железный занавес и дать возможность евреям бывшего СССР распорядиться своим правом на свободу>. 2 января 2005 года Файвель скончался в Хайфе; над его могилой дети поставили стеллу с надписью <Борец за сионизм>. Джуди и Клиф Лезнофф, боровшиеся за репатриацию семьи Городецких, посадили в феврале 2005-го деревья в парке Канады под Иерусалимом – в память о замечательном человеке, чей путь в Эрец Исраэль занял 48 долгих лет. "Вести", 24.03.2005