В первый день Рош ѓа-шана рав Кук обычно молился в своей синагоге, а во второй день шел молиться в миньяне йешивы Мерказ ѓа-рав, который располагался в здании йешивы Эц-Хаим возле рынка Махане-Йеѓуда. Во время молитвы шахарит кантором там был рав Шабтай Шмуэли, один из основоположников йешивы Мерказ ѓа-рав, а во время молитвы мусаф – рав Арье Левин, чудесный «иерусалимский праведник».

Рав Арье Левин молился с большим чувством и вплетал в молитву особые напевы. Однажды он рассказал нам, что позаимствовал эту молитву у кантора знаменитой Воложинской йешивы, в которой учился в молодости.

В синагоге рав Кук был вынужден сокращать молитву, чтобы она не оказалась слишком утомительной для молящихся; в йешиве же на молитву было отведено больше времени, и рав молился долго, сосредоточенно. Не возвышая голос и не проявляя внешних признаков взволнованности, он стоял и молился; благородная тишина и внутреннее спокойствие, свойственные ему всегда, сопровождали его и теперь, но лицо его несло на себе печать глубочайшей сосредоточенности, и мы не раз ощущали, что хотя он стоит здесь, рядом с нами, на самом деле он пребывает в других мирах, намного более высоких; только тело его стоит рядом с нами, а душа витает в заоблачных высях.

***

Из трудов рава Кука:

”Из теснины воззвал я к Господу – простором ответил мне Господь” (Теѓилим, 118:5) – один конец шофара узок, а потом он расширяется. Таков путь тшувы, на которую намекает шофар, согласно словам Рамбама, – сначала частная тшува, а затем общая. Первая предвосхищает вторую. Тшува месяца элул – это подготовка к тшуве Рош ѓа-шана. В месяце элул каждый еврей занимается своей личной тшувой, а в Рош ѓа-шана мы возносимся до уровня тшувы не только всего еврейского народа, но и всего мира. И об этом сказано: “Воцарись над все миром славою Своею”».

В сборнике проповедей рава Кука Мидбар шор сказано: «”Трубите в шофар в новомесячье, в назначенное время, – для праздничного дня нашего” (Теѓилим, 81:4) – когда обновляется год, сила этого обновления прибавляет святости созданиям, будто в начале творения, и внутренняя скрытая сила нашей души раскрывается и совершенствует душу посредством идей и поступков. “Ибо закон это для Израиля, установление от Бога Яакова” (там же, 5) – поскольку нам неизвестна вся глубина добра, сокрытого в душах народа Израиля, это является для нас законом, смысл которого мы не понимаем; однако для Бога Яакова – Бога всех душ – это установление, причины которого ясны Ему, ибо Он знает, как мы заслуживаем оправдания на Суде, благодаря внутренней силе святости, сокрытой в нас».

***

Многие годы рав Кук сам трубил в шофар, однако в конце его дней ему уже было трудно трубить, и он только объявлял о трублении.

Перед трублением в шофар он окунался в микву. Слова: «Из теснины воззвал я к Господу – простором ответил мне Господь» он произносил с надрывом горечи в голосе, а слова: «Радуюсь я слову Твоему» – с великой радостью, и было удивительно наблюдать, как его сосредоточенное лицо, на котором написан трепет перед Судом, вдруг начинает светиться радостью, и глаза – излучать высший духовный свет.

Рав-назир Давид Ѓа-Коѓен записал в своей записной книжке в тот период, когда он стал одним из ближайших учеников рава Кука: «Вот, я нахожусь в сердце Земли Израиля, в сердце святого города Иерусалима, в большом великолепном доме, рядом с человеком, который является центром всей еврейской мысли, который охватывает все и включает в себя все. Его сердце полно тонкого, глубокого и острого чувства, и душа его полна добра, воли и милости. Разум его полон остроты и блеска, и знания его многочисленны. Он гений, исследователь, праведник, благочестивый и скромный, как Ѓилель».

А на исходе Рош ѓа-шана 1923 года рав-назир сделал еще одну взволнованную запись: «Святой день прошел для меня в ужасном трепете. Вчера – безудержные рыдания, а сегодня – высшие постижения, особенно когда наш святой учитель повелел мне читать перед ним порядок трубления, и он трубил в великий шофар, а я читал перед ним каждое слово. Его каванот были великие и высочайшие, и это было подобно шофару Машиаха… Великий трепет охватил меня».

Рабби Давид Ѓа-Коѓен, благословенна память праведника, в своей скромности не поведал нам того, что обнаружилось по прошествии многих лет. Друг его молодости, президент Израиля Залман Шазар, рассказал, что еще до наступления Рош ѓа-шана рав Кук изучал вместе с ним тайны Торы, связанные с трублением в шофар. Залман Шазар пишет: «В месяце элул я отправился в дом рава Давида Ѓа-Коѓена, чтобы вдохнуть дух святости. Мне сказали, что он находится в комнате рава Кука, и что они вместе изучают вопросы, связанные с трублением в шофар. Я набрался смелости и заглянул к ним в комнату: оба они стояли с закрытыми глазами, рав Кук объявляет, а рабби Давид трубит, и казалось, что звуки шофара доходят до нас из другого мира – из мира милости, а не суда. На мгновение мне показалось, что я слышу шофар Избавления, возвещающий о пришествии Машиаха, о собрании изгнанников народа Израиля со всех концов земли. Меня охватил трепет. Этого зрелища и этих звуков я не забуду никогда».

В одной из своих бесед рав Кук объясняет, что порядок трубления в шофар – ткиа, шварим, труа, ткиа гдола – отражает всю структуру мироздания, которая соответствует стиху: «Господь царствует, Господь царствовал, Господь будет царствовать во веки веков»:

Господь царствует в Своем мире – так было до грехопадения Адама, а позднее – в некоторые исторические периоды во времена Первого и Второго храмов. Это символизирует первая ткиа – простая и ровная. Так будет и в грядущем, после пришествия Машиаха, который вострубит в великий шофар. Это – ткиа гдола, вновь простая и ровная, после всех перипетий этого мира. Об этом сказано: «Господь будет царствовать…»

Однако в середине есть трудный период, о котором сказано: «Господь царствовал». Это выражают шварим и труа – период потрясений и сомнений, падений и взлетов. Вот почему сказано: «Благословен народ, ведающий труа, Господь, в тени лика Твоего ходить они станут» – благословен народ, который умеет преодолевать трудности и потому удостоится «ходить в тени лика Твоего».

***

Из трудов рава Кука:

«Каждая труа – ткиа перед ней и ткиа после нее. Ткиа, которая перед ней, – простая и ровная – пробуждает скрытое пламя в душе Собрания Израиля, душе, которая слышит этот святой звук и возвращается к полной тшуве.

Эта тшува рождается из того, что душа Собрания Израиля кричит о бедах своих, вопиет и рыдает, и исправляет она деяния свои, и возвращается в дом Отца своего, как в юности.

И тогда становится явным, что труа народа Израиля – это царское трубление, ибо в тайниках сердца своего народ мечтает о воцарении Владыки мира, и все его сильнейшее желание состоит в том, о чем сказано: «И воцарись ты, Господь, один, над всеми творениями Твоими» (из молитвы на Рош ѓа-шана).

Простая ткиа, которая следует за труа, олицетворяет собой возвышенную и сокрытую мощь души народа Израиля, который, вопреки внешним падениям и унижениям, стойко выносит все трудности и ведет себя сообразно своей святости.

Мы завершаем благословение шофарот, провозглашая: «…ибо Ты слышишь голос шофара и внимаешь трублению», потому что Святой, благословен Он, внимает чаяниям народа Израиля, который стремится провозгласить царство Его, благословенного, и увенчать Его царским венцом».

***

Однажды несколько рабочих, которым не терпелось завершить строительство некоего здания в одном из кварталов Иерусалима, позволили себе продолжать строительные работы в праздник Рош ѓа-шана. Когда соседи увидели, что происходит, они тут же послали гонца к раву сообщить об этом. Через некоторое время на стройплощадку пришел посланник от рава с шофаром в руке. Он подошел к строителям, которые очень удивились, увидев его, пожелал им «шана това!» и сказал, что рав Кук послал его, чтобы потрубить для них в шофар, ибо слушать трубление в этот день – обязанность каждого еврея; затем вежливо попросил их прервать работу и послушать трубление, и тотчас же произнес благословение и принялся трубить.

Слова, произнесенные от имени рава Кука, и звуки шофара возымели свое действие. Каждый звук трубления затрагивал еще одну тонкую струну в душах этих молодых рабочих и пробуждал в них еврейскую искру. Они отложили инструменты и окружили еврея, трубящего в шофар. Некоторые из них прослезились от волнения. В стенах недостроенного здания гулко раздавались древние звуки шофара, они напомнили этим молодым парням отчий дом, образ деда, местечко и синагогу, напомнили, что весь еврейский мир сейчас стоит в молитве перед Владыкой мира, и один за другим они стали вопрошать себя: что случилось с нами? Где мы? До чего мы дошли? Так стояли эти парни, смущенные и задумчивые.

Когда посланник рава Кука завершил трубление, уже не было надобности ничего объяснять. Строители сами решили прекратить работу; некоторые из них попросили посланника подождать их, сменили одежду и вместе с ним присоединились к праздничному миньяну в синагоге рава Кука.

Вот что говорил рав в те дни: «Дружеское слово оказывает свое воздействие, выражения братства и единства приближают людей друг к другу… Пусть руки наши не ослабевают и держатся за доброе и прямое, озаренное светом любви и братства, мира и дружбы… Мы обязаны проделывать отверстия в преградах, отделяющих брата от брата, и тогда сердце заговорит с сердцем, и душа с душой поведут беседу, и тогда слова несомненно будут услышаны…»

***

Из трудов рава Кука:

«”Благословен народ, ведающий трубление” – народ, который ведает и осознает силу тшувы, что пробуждается благодаря трублению и раскрывается в эти дни, когда Всевышний благосклонен к нам, – силу, которая исправляет наше сердце; и поскольку народ этот ведает и осознает эту силу, она продолжает свое воздействие и потом, в течение всего года свет Всевышнего светит перед ними, чтобы осветить им путь жизни и добра» (Олат раайя 2, стр. 329).

***

В сборнике Орхот один из учеников рава Кука пишет о проповеди, которую произнес рав в Рош ѓа-шана в синагоге Хурва в Старом городе Иерусалиме. Проповедь эта была произнесена в час беды и произвела глубокое впечатление на слушателей:

«Конец лета 1933 года. Из Германии приходят известия о первых месяцах правления Гитлера. Известия становятся все ужаснее и ужаснее с каждым днем. Но вместе с тем, еврейский ишув в Земле Израиля развивается, Всевышний готовит спасение: алия из стран Центральной Европы растет и ширится. В Землю Израиля приезжают образованные люди, привозят с собой и небольшие капиталы. Новоприбывшие принимают активное участие в возрождении Земли Израиля. В тот год в Землю Израиля прибыло более 30 тысяч евреев, арабы временно прекратили оказывать сопротивление, и все мы думали, что слышим шаги приближающегося Избавления.

Примерно за неделю до Рош ѓа-шана стало известно, что в праздник рав Кук будет молиться в синагоге Хурва, расположенной в самом центре Еврейского квартала, а также что он прочитает проповедь о проблемах современности. По всему городу были развешаны объявления, в которых широкая публика приглашалась принять участие в этой молитве.

В первый день праздника рано утром стало ясно, что многие и многие сотни людей хотят помолиться вместе с равом и услышать его проповедь. На рассвете мы прошли всю улицу Яффо, окутанную праздничным спокойствием, подошли к стенам Старого города и прошли внутрь через Яффские ворота. В арабских переулках, примыкающих к воротам, уже кипела жизнь. По мере приближения к Еврейскому кварталу мы понимали, что сегодня там будет намного больше евреев, чем в обычные дни. Небольшие группки евреев то и дело выныривали из тесных переулков и вливались в толпу, текущую по центральной улице квартала.

Просторная синагога рабби Йеѓуды Хасида была еще пуста в столь ранний час. Мы вышли оттуда, чтобы пройтись по улицам, и в эти минуты число евреев, стекающихся сюда со всех концов Иерусалима, стало значительно увеличиваться, потому что приближалось время молитвы. Мы были единственными евреями, идущими против течения, – вся толпа плыла в одном направлении: во двор синагоги Хурва. Множество евреев прошло в эти минуты перед нами, большинство из них несли в руках талиты и молитвенники, некоторые уже накинули талиты на плечи. Евреи были одеты во всевозможные одеяния, привезенные со всех концов света: многие были в европейских костюмах, черных и праздничных, другие – в ярких восточных нарядах, в толпе мелькали и те, кто был одет в традиционный иерусалимский наряд: яркий бархатный кафтан до земли и широкий штраймл, отороченный мехом, на голове. Все стремятся зайти в синагогу поскорее, чтобы занять места.

Вдалеке показалась особая группа, которая все приближалась. Это были спутники рава: его домочадцы и ученики йешивы Мерказ ѓа-рав. Впереди шел сам рав в нарядной одежде. Тонкий кафтан черного шелка окутывал всю его фигуру, на голове – высокий штраймл, и глаза его сияют, как молнии, тем не менее, сохраняя задумчивое и мечтательное выражение. Встречные почтительно кланяются ему, и он кивает в ответ каждому. Выходцы из восточных общин сгибаются в глубоком поклоне и целуют ему руку, и даже арабы и английские полицейские, торопящиеся по своим делам, относятся к нему с превеликим почтением. Полицейские отдают ему честь, и он отвечает им, дотрагиваясь пальцем до штраймла.

Мы пошли в обратном направлении и нас поглотила толпа. В узких переулках была страшная давка, мы почти не могли дышать, пока толпа не внесла нас в синагогу. Здесь, сжатые со всех сторон, мы вздохнули свободно. Сесть было негде, везде стояли люди: между скамей, в проходах, вокруг бимы, и даже рядом с кантором и перед ковчегом, в котором хранятся свитки Торы. Все завернуты в талиты и молятся серьезно и сосредоточенно, и невозможно даже подумать о том, чтобы выйти или хотя бы шевельнуться.

Кантор, который вел утреннюю службу, очаровал молящихся своими напевами, но, видимо, сократил молитву, чтобы люди не устали от тесноты. Пришло время извлекать из ковчега свиток Торы. С превеликим трудом старосты синагоги прокладывали себе путь к ковчегу. Все поднимающиеся к Торе были знаменитые мудрецы Иерусалима. Первым поднялся к Торе сам рав, который был и коѓеном.

После чтения Ѓафтары по толпе прошел шум, и тут же все зашикали. Сейчас рав будет читать свою проповедь. Стало еще теснее, к тому же, было очень жарко. На ступенях, ведущих к ковчегу, появилась фигура рава. Он заговорил тихим голосом, и напряжение возросло.

Вот что говорил рав:

В отношении шофара есть три ступени святости: наивысшая святость – шофар, сделанный из рога антилопы; все шофары кошерны, кроме шофара из коровьего рога; если у человека нет никакого другого шофара, то ему разрешается трубить в шофар, сделанный из рога любого животного, но не говорить при этом благословения.

Эти три ступени святости относятся и к шофару Избавления.

В молитве мы говорим: «Протруби в великий шофар ради нашего освобождения». У шофара Избавления также есть три уровня: великий шофар, средний шофар и малый шофар.

Пробудившееся в народе стремление возродить свою землю, которое коренится в святости, – это и есть «великий шофар». Именно его голос слышали великие мудрецы народа Израиля, которые пробудились к возвращению в Сион.

Эти высшие праведники видели своим внутренним взором высший Иерусалим, соединенный с нижним Иерусалимом. Они чуяли в воздухе Земли Израиля вечную жизнь, каждая пядь земли была свята для них высшей святостью. Под звуки этого великого шофара приехали в Землю Израиля Рамбан, рабби Йеѓуда Ѓа-Леви, рабби Овадья из Бартенуры, ученики Виленского Гаона, хасиды Бааль-Шем-Това. Это несомненно великий шофар, который трубит ради освобождения нашего.

Но есть и другой шофар – он призывает евреев приехать в Землю Израиля потому, что это земля наших предков. Здесь жили наши праотцы, пророки, цари. Здесь мы сможем существовать как свободный народ на своей родине, здесь мы сможем воспитывать наших детей в еврейском духе и т.д. Это тоже кошерный шофар, хотя он не так велик, как первый. Это «средний шофар», и на него также следует произносить благословение.

Однако – и тут рав разразился рыданиями – есть шофар, сделанный из некошерного животного. Это ненавистники Израиля, которые трубят нашему народу и призывают его бежать в Землю Израиля. Враги заставляют нас искать спасения, трубят в бой, поднимают шум преследований и бедствий, и не дают нам покоя. Шофары из некошерных животных становятся шофаром Машиаха… Тот, то не послушался голоса первого шофара, и второго шофара не послушался, вынужден помимо своей воли внять голосу третьего шофара… Однако на этот шофар не произносят благословения, ибо сказано: «Не произносят благословения на чашу бедствий» (Вавилонский Талмуд, трактат Брахот, 51б).

И мы взываем ко Всевышнему: «Протруби в великий шофар ради нашего освобождения»! Не давай нам свободу посредством малого шофара, шофара бедствий, и даже средний шофар не подобает народу Всевышнего, святому народу. Нет, мы молим, чтобы Он протрубил в великий шофар, шофар истинной свободы, полного Избавления, происходящего из источника святости. И все мы ожидаем того великого дня, о котором сказано: «И будет в тот день: вострубят в великий шофар, и придут пропавшие в земле Ашшурской и заброшенные в землю Египетскую, и будут они поклоняться Господу на горе святой в Иерусалиме» (Йешаяѓу, 27:13).

Слова проповеди были четки и ясны и соответствовали духу времени и чувствам собравшихся. Каждый ощутил, что теперь он лучше понимает присходящее в мире и знает, как нужно относиться к нему. А рав тем временем перешел на слова утешения: вечность Израиля не солжет, обещание Всевышнего, данное Его народу через пророков, непременно сбудется. Пророк Элияѓу протрубит в великий шофар, и это трубление возвестит о пришествии Машиаха.

И уже стоял на возвышении в центре синагоги еврей, готовый протрубить в шофар, и мощное многоголосье, произносящее слова 47-го псалма: «Он избрал нам наследие наше, гордость Яакова, которую любил Он… Знатные (из) народов собрались (как) народ Бога Авраамова, ибо Богу – щиты земли, весьма возвышен Он», наполнило собой все пространство; и чистые и ясные звуки великого шофара, мощные и звонкие, вознеслись к самому куполу. На этом святом месте, совсем близко от Западной Стены и Храмовой горы, звуки шофара были более чисты и возвышенны, чем где бы то ни было и когда бы то ни было.

Все молящиеся были взволнованы, сердца их трепетали и горели огнем святости. Началась молитва Мусаф. Я не молился так больше никогда в жизни.

Как вспоминаю я это великое событие каждый Рош ѓа-шана во время трубления в шофар и молитвы Мусаф, так – уверен я – вспоминают его все те, кто удостоился услышать проповедь рава Кука, благословенна память праведника, в Еврейском квартале Старого города Иерусалима, в синагоге Хурва рабби Йеѓуды Хасида, в Рош ѓа-шана 5694 года».  

Перевела и подготовила к печати Хана Ар-Шалом