С чего начал Рабби Акива? Сорок лет было ему и не учил он ничего. (был пастухом богача Калба Савуа). Однажды он стоял у колодца. Спросил он: "Кто пробил этот камень?" Сказали ему: "Разве не вода, которую проливают на него каждый день (все те, кто черпает из колодца)?". И сказали ему (еще): "Акива, разве ты не читал "Камни стерты водою" (Иов, 14:19)?" Тут же Рабби Акива решил: "Если мягкое стачивает твердое, то почему же слова Торы, которые крепки как железо, не прорежут мое сердце из плоти и крови?" Тут же пошел он и начал постигать Тору (Авот деРабби Натан).
С этого начал Рабби Акива, а до этого не начинал… Пока Акива не понял, что Тора, прорезает любую материю, открывая пути к бесконечному свету, он не прикасался к Учению. А зачем же учить, если слова и то, что скрывается за ними, остаются на поверхности, а в сердцевине жизнетворного органа – непробиваемый камень? "И да будут слова, которые Я заповедую тебе сегодня, на сердце твоем…" "На сердце…" А в сердце-то что? И Акива не учил слова Б-га Живого, пока не понял, что Тора ложится на сердце и затрагивает глубины его.
Попытка соединить небо и землю
Служение и принесение жертв делает небеса прозрачными и свет, пробивающийся через них, связывает миры. Когда стоит Храм, на землю проливаются не только дожди, но льется и обильный поток духовных вод, наполняющий особыми силами все живое. А когда Вс-вышний хочет наказать, Он прежде всего делает небосвод непрозрачным для света: "и замкну небеса и не будет дождя". Зачем же сказано "замкну небеса"? Ведь достаточно было сказать: "не будет дождя". Закрытые небеса – особое наказание, не связанное напрямую с прекращением осадков. Они не позволяют духовному свету распространяться вниз и изливать благословение на землю. Незадолго до разрушения Храма смысл существования любого камня, травинки, зверя и птицы начал теряться. Причиной тому – небеса, утратившие свою прозрачность и отсекшие лучи, связывавшие Источник жизненных сил и истинных знаний и блага с землей. Любые творения, лишившиеся своего содержания, – опасная ловушка: приятность соприкосновения с ними быстро исчезает, оставляя лишь горечь и разочарование – ведь они более не пронизаны светом, соединяющим человека напрямую с Источником и все удовольствия, которые способны доставить искры жизненных сил, сохранившиеся в материи, – жалкое подобие той великой радости, которую давал людям мир, когда небеса над ним были прозрачны. "Сказал Раббан Шимон бен Гамлиэль: "…после того, как был разрушен Храм… роса, дарующая благословение, не выпадала. И был забран у плодов вкус". Рабби Йосей говорит: "Даже тучность плодов (их способность насыщать человека) была забрана" (Сота, 48а). Сказал Рабби Ицхак: С того дня, когда был разрушен Храм, была забрана приятность семейной жизни…" (Санэдрин, 75а). То, что когда-то радовало человека, стало неполным, несовершенным, ненасыщающим, оставляющим чувство неудовлетворенности, и все это из-за "отлива" света небес от земли. После трагедии разрушения Храма мудрецы приходили на гору Мория, чтобы проверить, не сохранилась ли, вопреки всему, точка соприкосновения миров, но вместо единства духовного и материального, они видели их разделение: "Однажды Рабби Йеошуа бен Ханания стоял на возвышенности на Храмовой горе. И увидел бен Зома… Сказал ему: "Откуда и куда, бен Зома? (от чего оттолкнулась и в каком направление движется твоя мысль)?" Вглядывался (в тот разрыв, который существует) между водами верхними и водами нижними, и вот расстояние между ними равно только толщине трех пальцев" … Сказал рав Аха бар Яаков: "Они отстоят друг от друга на толщину нити…" Близость миров велика, но разрыв между ними непреодолим
