Речь пойдет о тех временах, когда я учился в рижском Политехе и одновременно приобщался к любви к Сиону. Эти две вещи было довольно трудно совместить. На носу были экзамены по физике, а я как раз достал самоучитель иврита, который нелегально переправили из израильского посольства.
А-а-а, Вы недоумеваете: с какой стати такие вещи надо переправлять нелегально? Так, ведь, вся история происходила не в 2005-м, а в 1966 году, когда за симпатию к израильскому агрессору совсем не жаловали.
Так вот, моя любовь ко всему еврейскому с того момента, когда я открыл для себя счастье быть евреем, была всепоглощающей. И это, конечно, выражалось не в том, что я не боялся сесть в тюрьму – кто же в 20 лет чего-то боится… Просто, в аудитории вместо того, чтобы конспектировать лекции по физике, я занимался ивритом. Уж больно замечательным оказался этот самоучитель, – сейчас, пожалуй, и не встретишь таких. Да, к тому же мне надо было спешить, потому что была на него очередь, и вернуть самоучитель нужно было через неделю.
Так я и добрался до экзамена. И понятно, что не очень-то я был к нему готов – времени не хватало. К тому же я работал на заводе. Зато с ивритом я успел здорово – выучил за неделю 500 слов и выражений. Проверить мои знания, конечно, никто не мог – я был одним из первопроходцев. Но это было неважно. Слова иврита стали петь у меня в сердце, каждая произносимая буква звучала в моих устах, как пророческое откровение.
Но за физику все же пришлось взяться. И был там вопрос об эффекте Доплера. Сейчас не помню суть этого открытия, но, кажется, речь шла о двух потоках света, распространяющихся с разной скоростью. Но что интересно, и в моей голове несколько мыслей двигалось с разной скоростью. Не знаю, откуда взялось, но вдруг меня осенила мысль: «Постой, если я знаю теперь 500 слов на иврите, то я могу прочесть, наконец, книгу, принадлежавшую моему деду. Какой же я осел! У меня в доме есть настоящая книга на иврите, а я здесь учу Доплера. Подумать только, – это будет моя первая книга!» Я был уверен, что это молитвенник.
«Почитаю, – думаю, – на иврите, проверю свои знания, а заодно – коль скоро это молитвенник – и помолюсь. Говорят, что молитвы помогают».
И вот я полез в потайное место в шкафу, где, как запомнилось, покойная моя мама прятала эту дедушкину книжку.
Представьте себя – так она там и лежала. Завернутая в какие-то жухлые газеты с портретом Сталина. Развернул. Вот мой молитвенник! На обложке внутри – от руки что-то написано. «Дай, – думаю, – попробую разобраться, а вдруг пойму. Вот это – «нун». А это – «хет». Так буква за буквой получилось – Нехемья Йосэф. Так это имя моего дедушки. Вот здорово! Можно сказать, на этих древних страницах я встречаюсь с дедом, которого никогда не видел.
Теперь я принялся за саму книгу. Но вот проблема. Буквы читаю я с легкостью, буквы складываются в слова. Но их я не понимаю. Неужели не понимаю? Где мои знания, где мои пятьсот слов?
Но я уже был по ту сторону от логики. Буквы и слова подхватили меня и унесли в другой мир. Я не понимал слов, которые произносил, но они – понимали меня. Меня охватил какой-то неземной восторг. В состоянии полного экстаза я выкрикивал буквы и пьянел от них. Теперь я лучше понимаю . почему , когда Моше Рабейну спускался с Синая, буквы возносили эти каменные скрижали к небу.
Своего рода эффект Доплера: свет, исходящий из книги, перегнал, и опередил свет обыденщины, и унес меня в другой мир. Моя первая молитва..
