Автором и сопродюсером проекта стал известный украинский бизнесмен, зять экс-президента Леонида Кучмы Виктор Пинчук. Несмотря на громкие имена и помпу, с которой была организована презентация, фильм оставил ощущение, которое точнее всего можно назвать недоумением.
Стивен Спилберг – невысокого роста, в сером костюме и сиреневой рубашке с такого же оттенка галстуком – скромно сидел в одном из монументальных (с красным бархатом) кресел в центре сцены. Ему пришлось отвечать на вопросы первых зрителей дважды: днем фильм посмотрели журналисты, после чего состоялась пресс-конференция. По массовости (с учетом украинских масштабов) ее можно сравнить разве что с предвыборными пресс-конференциями Ющенко: Спилберг стал экзотикой для украинских СМИ, Спилберг в украинском проекте был воспринят в качестве сенсации на Западе.
Второй просмотр фильма состоялся вечером – для званых гостей Пинчука. В их число вошли все украинские звезды, известные и неизвестные личности из всех возможных сфер, политики, депутаты и министры. Приглашений не хватало, организаторы метались в поисках «хоть одного места» для тех гостей, которые привели с собой своих гостей. Охрана (отдельно – с украинской стороны, отдельно – для безопасности Спилберга) оцепила Октябрьский дворец несколькими кольцами, пробираться приходилось через разные уровни, каждому доказывая, что ты – есть ты, а не кто-то самозванный. Именитые гости нервничали, некоторые уходили, большинство смирилось… После начала фильма оказалось, что примерно треть мест в зале пустует: пришли (или прошли) далеко не все.
Президент Ющенко с женой, премьер-министр Янукович и спикер парламента Александр Мороз явились все вместе и каждый в окружении своей охраны за минуту до начала. После фильма Янукович и Мороз стремительно покинули зал. Ющенко остался: говорят, он имеет очень хорошие отношения с еврейским лобби (в том числе – в Америке). Украинский олигарх Пинчук своими руками вытащил в центр сцены несколько кресел, к которым вышли Спилберг, руководитель американского фонда Шоа, представившего для фильма документальные свидетельства людей, переживших трагедию, украинский режиссер Сергей Буковский и переводчик.
Беседу с залом вел лично Пинчук. Отвечая на один из вопросов, он сказал, что планирует профинансировать трилогию о трагедиях украинской истории 20 века: кроме презентованного фильма должны появиться ленты о голодоморе в Украине в 1930-е годы и о Чернобыле. «Я уже работаю над этим», – сказал Пинчук. Он пояснил, что фильмы должны быть показаны в каждой украинской школе, поскольку они учат не только истории, но и, как было сказано, «толерантности». Пинчук также добавил, что проект создавался без учета его коммерческой привлекательности. Но как только международный украинский телеканал предложил немедленно пустить фильм в эфир на десятки стран мира, Пинчук, смутившись, сказал, что проектом заинтересовались «престижные фестивали» и что его нельзя показывать, иначе не включат в фестивальную программу…
Беседа получилась странной: каждый пытался сказать что-то хорошее о фильме, но получалось не очень искренне, несколько натянуто. Потом у Спилберга стали спрашивать, как и когда он почувствовал себя евреем, а также, что ему понравилось в «Назови свое имя». На последний вопрос всемирно известный режиссер не ответил, как-то отговорившись. И выглядел при этом как человек, который случайно угодил не на то мероприятие. «Как думаешь, он вообще фильм до этого видел?», – тихонько спросил кто-то за моей спиной. «Похоже, разве что в режиме перемотки…», – ответили ему.
…Я боялась смотреть этот фильм, я готовилась к нему и думала, что уйду, если не смогу выдержать. Сейчас смешно и немного стыдно об этом вспоминать. Режиссер сказал, что он «пожалел зрителя». Я бы сформулировала иначе: зрителя решили «не напрягать» и не особо напрягались сами. Получился калейдоскоп из записанных фондом Шоа воспоминаний евреев, переживших холокост, все шокирующие подробности авторы проекта выбросили, смешные эпизоды (если не вдумываться в исторический контекст) остались. Во время первого просмотра фильма о холокосте зал, в котором находились не «пэтэушники» и отбросы общества, а сотни образованных и интеллигентных людей, несколько раз взрывался хохотом!
Евреи – смешные люди: смешно говорят, смешно формулируют, имеют смешной акцент и смешные привычки. О том, что это те же евреи, которые чудом спаслись (одна из них восьмилетним ребенком три месяца прожила в дымоходе, другого ребенка полицай по дороге на расстрел толкнул в толпу зевак, и он ходил от дома к дому, чтобы его спрятали…), о трагедии, которую пережили эти люди, забылось. По крайней мере, плакать не хотелось. Сопереживать было нечему: когда-то было да сплыло. Чего уж теперь?..
У создателей фильма не получилось главное – передать трагедию целого народа, о которой нельзя, опасно забывать даже через столетия. А получилось только создать ощущение, которое один из именитых зрителей достаточно точно сформулировал после просмотра: бытовой страх смерти и обычное, даже привычное «сопереживание мимоходом» любой жертве маньяка или судьбы. Словно после прочтения криминальной хроники, а не прикосновения к живому свидетельству страшной страницы истории.
«В былые времена НТВ создавало по два таких, такого уровня фильма в месяц», – поделился впечатлением один из российских гостей. Честно признать, действительно неясно, почему понадобилось столько сил, времени, средств для того, чтобы смонтировать ленту из уже готовых материалов. Досняли немного, и при этом ни один из многозначительных режиссерских намеков, прозвучавших в начале, не получил ни объяснения, ни развития. «А что означает в Вашем фильме луковица?», – спросил зритель. Луковицу в начале фильма ставит в стакан с водой, чтобы проросла, одна из героинь, которая в ленте не сказала ни слова и о которой тоже ничего не было сказано – просто старческое лицо в окружении нищеты. Луковица проросла, ее срезали ножницами… «Луковица означает луковицу!», – задиристо ответил режиссер. Возможно, он и сам не знает, зачем она в фильме, просто красивый кадр, намекающий на символизм, подобный другим многим символам, смысл которых в фильме потерялся.
Режиссер создал настроение: воспоминания перемежались мрачными пейзажами украинского райцентра в период межсезонья: ни зима, ни весна, слякоть, сырость, бездомные собаки, скрипучие двери. Все это сменялось картинкой из окна поезда, потом – камера отъезжает – оказывается, что на столе в купе стоит ноутбук, с экрана которого очередная жертва рассказывает часть своей истории…
Тех героев, которых в свое время нашел фонд Шоа и которые дожили до наших дней, пригласили на презентацию фильма. Семь очень старых и бедно одетых людей сидели в ряд. Виктор Пинчук попросил их подняться – зал встал, апплодируя. Только они, те, кто все это пережил, видят в фильме каждый свою историю, они снова пережили ее под монотонное течение ленты. Те же, кто родился позже, кто не знает, что произошло в Украине с евреями в годы войны, из фильма этого не узнают. И, как на мой взгляд, вряд ли заинтересуются.
Сложно сказать – почему. Вроде все технологично правильно, только в этом славном проекте нет души. Уверена, Виктор Пинчук тоже это чувствует и не может быть доволен результатом. Он-то хотел воплотить идею как можно лучше, убедительнее. И почему-то кажется, что если бы он забросил на время бизнес и лично взялся делать фильм – неумело и непрофессионально – получилась бы лента, о которой нельзя просто спокойно размышлять, а надоест – заняться своими делами. Потому что все, во что вкладывают душу, получается одухотворенным. Купить же чужую душу, чтобы вложить в свой проект, невозможно. Можно заплатить только за чужой профессионализм, что называется, купить мозги. Что, кажется, и произошло с этим проектом.
…После просмотра званые гости и авторы отправились, как полагается по завершению работы, выпить по бокалу шампанского. В этом время семь людей, выжившие в войну, немногие из доживших до наших дней, семь присутствовавших в зале героев фильма тихонько прошли к выходу, молча оделись в гардеробе и осторожно – больно ходить, нет сил открыть массивную дверь дворца – в таком же тяжелом молчании вышли на улицу. Их никто даже не провожал…
www.politua.ru
Виктор Пинчук
