Воспоминания мамы

БОЛЬ УТРАТЫ

Боль утраты: Ее невозможно передать словами. Ничто и никто не сможет избавить меня от этой горечи, исцелить кровоточащую рану. Прошло уже три с половиной года с тех пор, как нет среди нас Игорька-Игаля, но боль утраты не стала слабее. Горе, постигшее семью, отразилось на всех нас. Мы стали другими. У меня перед глазами проходят эпизоды из жизни Игорька. То я вижу его совсем маленьким; то вспоминаются последние дни, проведенные дома, и длительные задушевные беседы, где ощущалось взаимопонимание и любовь.

1 мая 1982 г. Игорь со старшим братом Эдиком

Я помню все, что связано с тобой. Я помню день, когда родился ты, твой первый крик, когда душа в тебя вошла. Твое прикосновенье, и боль моя ушла. Ты очень рано зашагал, и в год уж складно заболтал. В пять лет уже умел читать. Учили петь и танцевать, А также на фоно играть, Учили плавать, рисовать. Водили в разные кружки, Всему учили, как могли. Так рос смышленый мальчуган. Все пронеслось, как ураган, и не вернуть прошедшее назад. Игорь родился 11 июня 1980 года, через год и семь месяцев после старшего брата Эдуарда, – то есть, был вторым ребенком в семье. Отец, Евгений Матвеевич Герман, окончив физический факультет университета, до 1998 года работал в детской спортивной школе тренером по фехтованию; мама – Валентина Алексеевна Кныш, окончила физический факультет университета, преподавала математику в Национальном техническом университете (Харьковский политехнический институт). Через четыре года у Игорька появился еще один брат – Костя. По местным меркам семья считалась большой, а с нами еще жил дедушка – Матвей Моисеевич Герман (1910-1987), дедушка Миша, как звали его внуки. Он уже тогда был пенсионером, но оставался <стержнем> нашей семьи. Я бесконечно благодарна ему за помощь, без которой не смогла бы вынести груз, легший на мои плечи: и работа, и трое маленьких детей: Ведь их нужно было не только кормить и содержать в чистоте, но и воспитывать, и учить. А учить приходилось многому: читать, любить книги, живопись, музыку. Мы очень часто ходили с ними в театры, музеи и на выставки. А еще – водили в бассейн. В общем, старались дать детям всестороннее развитие и хорошее образование. Вот в такой семье рос Игорь-Игаль. Он рано начал ходить, а в год и два месяца уже произносил целые фразы и мог выразить мысль.

Семейный портрет

Очень любил мультфильмы, и по телевизионным программам без особых усилий со стороны взрослых, почти самостоятельно, научился читать. В пять лет он мог прочесть любой текст. С раннего детства у Игоря проявился характер – в самом хорошем смысле. Он тогда часто болел, но был не капризным, а шумным и веселым ребенком. Он вырос смелым мальчиком, иногда даже защищал старшего брата, – но ни с кем не конфликтовал. С пяти лет Игорь начал ходить в подготовительную группу школы-лицея искусств. Там его учили азам музыки, игре на фортепиано, сольфеджио и живописи, и он без проблем прошел по конкурсу на художественное отделение школы-лицея. Вообще, Б-г наградил Игорька многими способно стями: у него были способности к рисованию, хорошая память, тонкий слух, он хорошо интонировал, но, как и всякий подвижный ребенок, был не усидчив и к музыке относился без особого рвения.

Игорь со старшим братом, дедушкой и двоюродной сестрой после посещения цирка

Сначала Игорек учился играть на фортепиано, потом, по рекомендации врачей, – на флейте и трубе. Поскольку Игорь и Эдик получали музыкальное образование, я часто ходила со старшими детьми на симфонические концерты в филармонию, в органный зал и оперный театр – на оперные и балетные спектакли. Помню, когда Игорьку было лет пять, на симфонических концертах он с первыми аккордами засыпал и спал все первое отделение. Зато все второе отделение слушал очень внимательно, и когда мы его спрашивали, понравился ли ему концерт и пойдет ли он в следующий раз, Игорь с восторгом говорил, что понравилось. И он действительно с удовольствием шел на следующий концерт. В школе Игорь учился хорошо. Все дисциплины ему давались легко, а мы не гнались за отличными оценками и не делали трагедии из того, что он иногда приносил тройку. Зато мы его приучали делать все домашние задания самостоятельно, вырабатывая самостоятельность и уверенность в себе. И это ему очень пригодилось впоследствии. Игорек был увлекающейся натурой: его интересовало все, от конного спорта до авиамоделирования, – но по мере взросления круг интересов сужался. Проявилась страсть к путешествиям и истории, которой он начал увлекаться где-то с седьмого класса. Много читал с детства: сначала сказки, потом перешел на исторические произведения. В домашней библиотеке он перечитал все исторические романы и другие книги, связанные с историей. В старших классах он уже сам доставал нужную литературу.

Крым. Ласточкино гнездо

Возможно, толчком к этому увлечению послужила туристическая поездка по Средней Азии, а, возможно, и что-то другое. Мы с отцом, по мере возможностей, старались дать детям как можно больше шансов увидеть мир. Игорек объездил всю Украину, был в Москве и Ленинграде, ездил на Кавказ и почти каждый год отдыхал с семьей в Крыму.

Три брата – Эдик, Игорь и Костя

В начале девяностых Украина стала независимой, и в людях проснулось национальное самосознание. В нашем доме родственники и друзья все чаще говорили о еврейском самосознании. Начался массовый отъезд: кто-то – в Америку, кто-то – в Германию, многие друзья и знакомые уехали в Израиль. Впитывая эту атмосферу, старшие дети стали живо интересоваться своими корнями. Тогда же они начали посещать Сохнут, ездили в летние еврейские лагеря, ходили по праздникам в синагогу, в общем, приобщались к еврейской культуре и традиции. После десятого класса Игорек заявил, что хочет перейти в еврейскую школу No170. Мы с папой были не против и всемерно содействовали этому. Так, начиная с одиннадцатого класса, Игорек стал серьезно изучать иврит и еврейскую традицию. Сын стал старательно соблюдать заповеди, каждый шабат ходил в синагогу. Я видела, как серьезно и глубоко Игорек вникал в иудаизм. Он мог часами рассказывать что-нибудь из Торы, а самым благодарным его слушателем был младший брат Костя. Он и сейчас говорит, что Игорек очень сильно повлиял на его самосознание. Впоследствии Костя перешел в ту же еврейскую школу и закончил ее.

К концу одиннадцатого класса за спиной у Игоря были двухгодичные курсы английского языка, и к этому времени он получил также водительское удостоверение. Возник вопрос о поступлении в вуз и выборе специальности. Нашему сыну без особых усилий давались все дисциплины, но при выборе специальности он больше склонялся к гуманитарным – хотел поступить в юридическую академию или заниматься внешнеполитической экономикой.

Судьба распорядилась по-иному, и он с легкостью поступил в ХПИ на специальность "Измерительная техника и метрология". Так Игорь стал студентом, но заканчивать институт в Украине не собирался. К этому времени у него созрел план: любой ценой и как можно скорее выехать в Израиль. Все уговоры – мол, закончи два курса и потом отправляйся продолжать учебу в Израиле, – были тщетны. Осенью 1997 года он подготовил все документы для поездки в Израиль по одной из сохнутовских программ. Свою первую (как оказалось, и последнюю) сессию он сдал досрочно.

11 января 1998 года мы проводили его на киевский поезд, а 13 января Игорек уже ступил на Святую землю, на историческую родину народа Израиля. Мне не хотелось, чтобы Игорек уезжал в это время и один, без семьи, но удержать его было невозможно. Не удержать тебя, Так рвешься ты туда. Земля Святая Манит в даль тебя. Метро, вокзал и поезда, Перрон пустой, народу мало. Снег и слезы жгут глаза, Боль в сердце – ерунда. Мой сын уедет навсегда.

1998 г. Иудейские горы

После отъезда Игорька у нас началась другая жизнь. Теперь мы жили от звонка до звонка и от письма до письма, – каждое такое событие было радостью для всей семьи. Всем хотелось поговорить с ним, но дети уступали мне, и говорила с ним, в основном, я. Мы очень волновались за него, и он, зная это, не жалел денег на телефонные разговоры, звонил почти каждую неделю. Начинал со слов: "У меня все хорошо. Что у вас?" Его интересовали все мелочи: что происходит дома? что у меня на работе, у Эдика в институте, у Кости в школе? Игорек и сам подробно описывал то, как он живет, чем занимается, как проводит "свободное время". Первые письма Игорька, где он описывал свои впечатления и наблюдения, были по-детски восторженно-наивными. Он сравнивал уровень жизни в Израиле с уровнем жизни в Украине, разумеется, не в пользу последней. С жадностью впитывал в себя окружающий мир, его ментальность. С каждым письмом видно было, как он взрослел и становился все более требовательным к себе. Игорек был хорошим сыном и братом, мягким, добрым и отзывчивым, любил семью. Его доброта к нам была безгранична, он стремился обо всех нас заботиться и оберегать. Ему всегда хотелось быть старшим в семье, быть опорой. Он был очень привязан ко мне и к младшему брату, которого постоянно опекал. Но мягкость и доброта сочетались с твердостью и упорством в достижении намеченной цели. Игорь очень хотел, чтобы мы все переехали в Израиль, и он многое делал для этого. В каждом письме, в каждом телефонном разговоре он давал нам советы и рекомендации: что и как делать для переезда. Он мечтал о большой и дружной семье и хотел, чтобы мы, все вместе, собрались в Израиле. Но судьба распорядилась иначе: КАК ДАЛЬШЕ ЖИТЬ Как дальше жить, Когда тебя уж нет. Где силы взять, Чтоб выдержать судьбы удар. Как дальше жить, Не думая о том, Что не увидеть больше мне тебя. Как дальше жить, И знать, Что нежность внукам Никогда мне не отдать. Не будет встреч, разлук, И долгожданных писем, Звонков издалека, Как будто из другого мира. Как жить теперь, Когда тебя уж нет: