Сегодня вечером я хочу рассказать вам об одном из самых ужасных событий в истории нашего народа, а может быть, и в истории всех других народов на земле. Событие ужасное, но вместе с тем, это один из самых удивительных примеров героизма людей, стоящих перед лицом смерти.
Я поведаю вам факты о поставке оружия, о его распределении и о том развитии событий, которое в конце концов привело к горькому концу этого великолепного корабля …Мы, члены Эцель, в течение последних месяцев прилагали нечеловеческие усилия, чтобы предоставить помощь еврейским бойцам, чтобы дать героическому еврейскому солдату то оружие, которого ему недоставало в начале атаки арабского и британского врага… Каким великолепным снаряжением был гружен этот корабль! Какое количество и какое разнообразие!..
…Мы сказали им: мы предоставляем это оружие в распоряжение правительства. Мы обязались уважать его законы, и мы исполняем свои обязательства. Мы начали вводить наши отряды в армию. У нас нет никаких побочных целей и никаких побочных амбиций. Мы не потребовали ни гроша за все это…
Но только была дискуссия о распределении оружия. Мы сказали им: вся Земля Израиля – один большой фронт, но Иерусалим – самый главный из всех фронтов. И мы потребовали, чтобы часть оружия была передана нашим бойцам в Иерусалиме… В Иерусалиме наши бойцы оказались с пустыми руками и были брошены на произвол судьбы. Мы приняли твердое решение покончить с таким положением дел и передать наше лучшее оружие в Иерусалим, чтобы вооружить бойцов, очистивших столицу от нацистско-британской заразы…
И поэтому мы заявили: определенный процент этого оружия предназначен для Иерусалима. А они сказали: на эту тему мы устроим дискуссию. Мы ответили: нет! 20 процентов этого оружия будут направлены в Иерусалим. Так и было решено. Это было согласовано однозначно…
…Вдруг появились наши ребята. Сотни ребят появились со всех сторон. Они прибыли вплавь из Яффо. Теперь можно разгружать. Мы спустили первую лодку с оружием, спустили вторую лодку. И все это время мы не прекращали взывать в громкоговоритель: «Бойцы Хаганы, не открывайте огонь! Мы привезли оружие для нас и для вас! Мы тоже не откроем огонь!»
Мы спустили на воду вторую лодку. И когда она была уже в море, на нас вдруг обрушился без всякого предупреждения шквал смертоносного огня со всех сторон и из самого разнообразного оружия. Наши ребята продолжали грести вперед. Лодке кое-как удалось достичь берега. Солдат, управляющий ею, был ранен…
…Снаряды рвутся без конца, и вдруг один снаряд задевает днище корабля. Снаряд, направленный в склад, где сосредоточены десятки тонн взрывчатки и сотни тонн оружия и военного снаряжения. Корабль загорается. Он вот-вот взорвется. Вот-вот он и все мы будем стерты с лица земли. А у нас есть тяжелораненые, которые не могут двигаться. И их невозможно оставить здесь. Капитан поднимается на мостик и сообщает им о сложившейся ситуации. Мы поднимаем руки. Мы сдаемся…
На мачте полощется белый флаг, но обстрел продолжается. Бен-Гурион достиг желаемого: Альталена сдалась. Никогда в жизни Бен-Гурион не увидел бы белого флага на нашем корабле. Но мы были обязаны спасти раненых…
…Я хочу задать вопрос: к чему стремилось правительство? Зачем оно обстреляло корабль? Почему нарушило договор о прекращении огня? Ведь оружие требуется нам всем. Почему они не пошли на переговоры со мной? Почему они бегут на любые переговоры с Бевином? Почему они торопятся на переговоры на Родосе? Почему? Их поведение было более варварским, чем поведение британских пиратов.
Мои товарищи объясняют мне: они знали, что я нахожусь на корабле… Меня они хотели уничтожить, – объясняют мне мои товарищи, – и потому не преминули обстрелять еврейский корабль, груженый оружием.
Братья мои, к вам я взываю: не поднимайте руку на брата, и сегодня тоже.
Этакие глупцы! Знают ли они, что произошло бы, если бы они преуспели в своем злоумышлении? И нас, и вас они отправили бы в преисподнюю. Все мы угодили бы в бездонную пропасть. Но Бог Израиля хранит Свой народ. Корабль ушел в небытие, но злое намерение этого глупца не осуществилось. Поэтому есть еще надежда, что настанут лучшие дни, несмотря ни на что.
И я обращаюсь к моим братьям из Эцель: я приказываю вам не открывать огонь. Сдерживать оружие – каждый там, где он находится. В Иерусалиме, Тель-Авиве и везде, где бы мы ни находились, мы не станем открывать огонь. Не будет братоубийственной войны, когда нас подстерегает враг. Но если кто-то поднимет руку на кого-либо из нас – его судьба предрешена. Мы пойдем до конца. Тот, кто немедленно не освободит наших командиров и солдат, – его судьба предрешена. И мы требуем немедленно освободить наших командиров и солдат.
…Помогите и вы мне убедить наших людей, помогите мне убедить их, ибо недопустимо, чтобы брат поднимал руку на брата. Недопустимо, чтобы еврейское оружие обратилось против еврейских бойцов. Пусть каждый поддержит наших солдат – всех наших солдат, пока они не объединятся вновь и не станут единым народом, единым боевым лагерем. Ибо народ Израиля – это не Бен-Гурион. Народ Израиля – это не МАПАЙ…
Мы будем продолжать любить еврейский народ. Хороших и плохих. Тех, кто ошибается и заблуждается. Мы будем продолжать любить и бороться.
Братья и сестры, ради нашего народа и нашей земли – вперед! Да здравствует народ Израиля! Да здравствует еврейская родина! Да здравствуют герои Израиля – солдаты Израиля – во веки веков!
Составил (на основе книги Аниты Шапира "Ану махризим безот"): Элиэзер Шаргородский
