Три размышления о празднике Песах

Обычно их поют всей семьей на древние мотивы. Помните: «Ма ништана а-лайла а-зэ…» Это настолько традиционно и патриархально, что мы и не замечаем глубокой каверзности этих самых «детских» вопросов. Кстати, отвечает Агада на эти вопросы только частично.

Самый каверзный, однако, вопрос касается самого главного.

Почему весь год мы едим и мацу (кто любит), и хамец (нормальный хлеб и другие хлебобулочные изделия), а сегодня — только мацу?

В песне это звучит наивно и безобидно. Однако отнесемся к этому серьезно. Ну, хорошо, едим мы в Песах мацу. В честь чего мы ее едим?

Правильно. Не успело тесто закваситься. Ай-яй-яй, очень шибко шли, понимаешь. Я знаю, что это — ответ самой Агады, но, тем не менее….

Знаете, сколько времени нужно смеси муки и воды, чтобы началось брожение? 18 минут. Таким образом, вот этих-то 18 минут и не было у еврейского теста с того момента, когда покинули родные хаты, и до того, как перешли за полосатые столбики границы Египта. А Египет — это не Израиль в районе Нетании. Это совсем другие масштабы. Помните, как там написано в рассказе «Вождь краснокожих» у писателя О’Генри: «Мы уже не те, что раньше, но за два часа добежим до канадской границы».

На этом примере я хочу показать, что не стоит относиться к Агаде и к еврейской традиции в целом слишком упрощенно.

Но относительно мацы в Агаде хоть какое-то объяснение есть. А хлеб-то чем евреям помешал? Никто же не против мацы. Религиозные-нерелигиозные — в каждом нормальном еврейском доме маца на Песах лежит на столе. Даже в советские времена часто лежала. Вместе с хлебом, как правило. А как же? Хлеб — всему голова. Даже сейчас в Израиле – знаете, какой самый любимый арабами еврейский праздник? Бесах (1). Потому что в Бесах евреи покупают у арабов битот (2). Процентов двадцать евреев всего. Но арабам хватает, чтобы подзаработать…

Я к чему все это веду.

Если и можно все остальные атрибуты этого праздника связать с историческими событиями, то запрет на употребление в пищу квасного ни в какие исторические ворота не лезет. Да и масштабы этого запрета столь серьезны, что…

Посмотрите, что происходит задолго до начала Песаха почти в каждом доме, где живут соблюдающие Тору евреи. Рав, у которого я учил Талмуд, говорил, что «уши Амана» (3) его жена разрешает есть только над пакетиком, чтобы не уронить, не дай Б-г, крошки на пол.

В последнюю неделю перед праздником это вообще уже достигает масштабов революции. Меняется вся посуда. Кто не может позволить себе купить новые кастрюли, опускает старые, отдраенные до последнего пятнышка, в огромный чан с кипящей водой. Кухонные столы застилаются фольгой или толстой клеенкой, газовые плиты (отскобленные до основанья) тоже покрываются толстой фольгой. Обеденный стол застилается клеенкой и скатертью, поверх которых в праздник расстилают еще и третью. Вытряхивают все карманы. Перелистывают книги на предмет обнаружения все тех же крошек.

И, наконец, вечером, накануне Песаха, весь народ Израиля зажигает свечки, берет перышки (чтобы доставать этот окаянный хамец из мелких щелей), и с серьезнейшим видом все обходят комнату за комнатой, угол за углом. Крошки, как правило, найти уже не удается. Так чтобы не зря искать, раскладывают специально кусочки последнего хамца. А в конце этого «шмона» мы читаем декларацию. Да-да. Декрет об упразднении того хамца, коего нам не удалось обнаружить.

Назавтра сжигаем те кусочки, которые нашли вчера, плюс то, что осталось от прощального (с квасным) завтрака. И опять — декларация об окончательном упразднении всего квасного. И, наконец, совершенно свободные от квасного, мы встречаем наш праздник освобождения.

Если бы можно было приравнять хамец к частной собственности, то в Песах нас можно было бы назвать истинными пролетариями.

В чем тут дело? Ведь даже по сравнению с другими еврейскими законами пасхальные ни в какое сравнение не идут. Самый простой ответ на этот вопрос каждый читатель может найти самостоятельно — в Торе.

Посмотрите, сколько раз закон о квасном в Песах повторяется в одной только главе Бо. Пять раз!

Можно сказать так: Всевышний выводит нас из рабства «рукою мощной и мышцею простертой» без какого бы то ни было нашего участия. Он велит взять барашков, помазать их кровью дверные косяки на глазах у всего Египта, для которых эти самые барашки были божествами. Пасхальный барашек — гораздо более проблематичная заповедь, чем запрет есть булки на дрожжах. Но разве кому-то пришло в голову ее не выполнить? Кто не выполнил — не вышел. Вполне справедливо.

Второе условие — это как раз этот самый хамец. Да, Всевышний и про него ничего нам не объяснил. Но разве это что-то меняет?

Раз Всевышний очень просит постараться не есть хамец, не видеть хамец и не владеть им — какие вопросы?

Приложим все наши силы и выполним.

Однако даже самое доскональное выполнение не освобождает нас от необходимости понять. Понять, что произошло тогда в Египте и что происходит с нами из поколения в поколение. Понять, почему в Песах запрещено есть хамец, квасное — символ спокойной, неспешной устоявшейся жизни. Для этого-то мы и собираемся вокруг пасхального стола.

Размышление второе. Снова про Песах (Практические рекомендации для выходящих на свободу).
Вопрос, на котором мы остановились в предыдущем размышлении, звучал так:
В чем смысл такой строгости, такой тотальности законов Песаха, связанных с запретом квасного? Почему это так важно?
И ответ, который мы дали там (мол, таков приказ Того, Кто нас из Египта вывел), конечно же, совершенно не достаточен. Ведь, в конце концов, Он нас вывел из Египта для нашего же блага. Вот и хотелось бы знать, в чем же оно, это благо, заключается.

В конце рассказа про Исход есть очень важный отрывок – «Бе-холь Дор ва-Дор», «В каждом поколении»:
В каждом поколении должен еврей смотреть на себя так, как будто он сам, лично, вышел из Египта.
И по поводу этого повеления есть два вопроса:
1) Для чего?
2) Как?

И один вопрос другого стоит.
1) Для чего? Господа, если это праздник нашего национального освобождения, день, когда наши предки вышли из египетского рабства, то это, несомненно, великий день. Представьте себе, что было бы, если бы, не дай Бог, не вышли. Так бы и были рабами у фараона. Следовательно, в каком-то смысле, мы тоже вышли.
Но от этого абстрактного вывода до требования видеть себя так, как будто я сам, лично, вышел из Египта – довольно далеко.
Зачем так уж круто?

Второй вопрос – он хоть и технический, но вполне серьёзный. Простите, как я себя должен видеть выходящим из Египта? Убедить себя, что я сейчас, только что вышел из Египта? Может, правы тогда те, кто на пасхальную неделю отправляется на Синай. Подгадать возвращение к празднику – и будешь, как только что вышедший, в лучшем виде.
Более серьёзный ответ на этот вопрос можно найти всё в той же "наивной" песенке "Ма Ништана" («Чем отличается эта ночь»), с которой мы начали наш разговор:
" …Почему во все остальные ночи мы кушаем как попало – лёжа, сидя, на ходу, – а в эту ночь – все возлежат?"
В переводе на язык современных понятий, закон (именно закон, а не обычай) гласит, что выпивать четыре бокала следует если и не лежа, то как минимум облокотившись на левую руку. (4)
Чуть менее обязателен, но тоже важен, обычай не наливать себе вино самостоятельно: каждый из участников Седера наливает соседу. Что весь этот камуфляж означает?

В начале 20-го века американские психологи делают гениальное открытие, положившее начало бихевиоризму – основе современной американской психологии. Оставьте, сказали они, попытки проникнуть в бессознательное: «голова – предмет тёмный и познанию не подлежит». Хотите помочь человеку справиться с психологическими проблемами – научите его правильно себя вести. Будет вести себя как здоровый – и выздоровеет. Как? Мы не знаем. Но это и не важно. Такой подход работает на практике очень неплохо. А иначе с чего бы ему сохраниться до сих пор в очень прагматичной Америке?

Мы с вами знакомимся с этом методом не у американцев, а у рабби Нахмана из Браслава, правнука основателя хасидизма Бааль Шем Това.
Лет примерно так за сто до самых первых озарений бихевиоризма этот замечательный хасидский мудрец дал не то что идею, а полностью разработанную методику лечения. Судите сами.

История об индюке-принце
Однажды царский сын серьёзно заболел. Он вообразил себя индюком. Он сбросил с себя всю одежду, залез под стол и стал подбирать с пола крошки и косточки, как настоящий индюк. Царь созвал самых лучших докторов, но никто из них не смог вылечить больного. Тогда появился мудрец и заявил, что может помочь принцу.

Он снял с себя всю одежду, залез под стол к принцу и стал вместе с ним подбирать крошки и косточки с пола.
— Кто ты такой? — спросил его принц.
— А ты кто такой? — спросил его мудрец.
— Я индюк, — ответил принц.
— Я тоже индюк, — сказал мудрец.
И так они сидели вместе, пока не начали привыкать к обществу друг друга. Затем, по знаку мудреца, им бросили под стол рубашки.
— Ты думаешь, что индюки не могут носить рубашки? Можно носить рубашку и по-прежнему оставаться индюком… И они оба надели рубашки.

Прошло какое-то время, и по знаку мудреца им кинули под стол штаны. Мудрец сказал принцу:
— Одев штаны, можно по-прежнему оставаться индюком, не правда ли?…
И они надели штаны…Так постепенно они полностью оделись.После этого по знаку мудреца слуги поставили под стол еду со стола.
— Неужели ты думаешь, что если есть хорошую еду, то уже не будешь индюком? Можно есть эту еду и по-прежнему оставаться индюком. — И они поели.
После этого мудрец сказал:
— Кстати, вовсе не обязательно сидеть под столом, чтобы быть индюком. Можно точно также сидеть и за столом. Так постепенно мудрец помог принцу излечиться…..

После изучения этой сказочной истории (именно изучения, так как в ее основе лежат очень глубокие идеи) остается сокровенный вопрос: так принц перестал думать, что он индюк? Или просто стал индюком, который ведёт себя в точности как человек?

Рабби Нахман загадочно улыбается….

Для нашего рассказа это и не важно. Мы с вами выносим отсюда замечательное правило: хочешь быть свободным – веди себя как свободный. Смотри на себя как свободный. И т.д.

Итак, располагаемся, свободно привалившись к подушке, пьём вино, напиток свободных людей, которое к тому же нам наливают «как бы слуги» (5)… входим в роль свободного человека…
Но вернёмся к вопросу: для чего "в каждом поколении должен еврей смотреть на себя так, как будто он сам, лично, вышел из Египта"? Теперь мы уже вполне можем на него ответить.
Для того, чтобы выйти из Египта здесь, сегодня, сейчас.
Выйти из Египта нашего личного рабства и стать людьми свободными.

Тут придётся признать довольно неприятный факт: мы с вами все-таки, пока, кое-где, порой не совсем ещё свободны, в некоторых вещах и местах.

И то, чем евреи занимаются в эти весенние дни – это стремятся к свободе своей собственной, здесь и сейчас. А это настолько важно для каждого человека, что становится совершенно понятной та серьёзность, с которой евреи относятся к Песаху и всему, с ним связанному, включая уничтожение того самого квасного…

Здесь очень даже к месту будет вопрос: подождите, но где замечательная идея освобождения, а где мелочная погоня за хлебными крошками?

Когда речь идёт о том, что стремление к свободе проявляется в том, как мы сидим за пасхальным столом – это понятно. Но каким образом это стремление выражается в том, что именно мы за этим столом едим? Точнее, в том, чего мы за этим столом не едим. И от чего освобождаемся с таким трудом перед Песахом.

И придется нам задуматься о том, почему человек несвободен.
Итак, что такое свобода?
Давайте скажем коротко и просто:
Я ДЕЛАЮ ТО, ЧТО Я ХОЧУ.

Во-первых, конечно, должна быть возможность делать. Для этого нужно, чтобы человек элементарно не сидел в тюрьме.
Во-вторых, если следовать за определением, нужно знать, чего же ты хочешь.

И здесь как раз человека подстерегают самые большие проблемы. Ведь желания могут быть самые разнообразные. С одной стороны, хочется съесть торт, с другой – быть стройным и привлекательным.
Выполняя какое из них, я буду свободным человеком?

А потом – как узнать, моё ли это желание или чужого дяди? Вот, например, захотелось человеку ни с того ни с сего поп-корна в кино. Пошел, купил в буфете, сидит, ест – свободный человек. Да? А при этом не знает свободный человек, что в 25-м кадре между сценами фильма была вставлена фраза "Ешьте поп-корн". Сознание эту фразу не воспринимает, зато подсознание схватывает, причем бесконтрольно, и она сразу становится его желанием….
То же самое с любой пропагандой и с любой идеей.

Где же тогда моё желание? Где моя свобода?
Большинство, пожалуй, согласится с тем, что главное в человеке – это душа, духовность.
Тут очень важно сказать, что речь идёт не об отказе от материального, раз и навсегда, в пользу духовного. В идеале между этими двумя сторонами Творения, между землей и небесами, не должно быть никакого противоречия. Поэтому, разумеется, нужно стремиться, чтобы и желания выполнять по возможности все.

Однако это идеал. В жизни же на каждом шагу приходится выбирать.
И вот что обидно: как-то так получается, что очень часто мы выбираем не в сторону духовности… То есть что-то нас заставляет действовать не так, как мы бы хотели. Несвобода.

Что нами движет при этом?
Две фундаментальные силы: стремление к наслаждению ради наслаждения – ТААВА и гордыня – ГААВА. Два близнеца, две головы одного змея…. Змей этот ещё называется евреями «дурное стремление» – Йецер а-Ра.

Только нужно, конечно, понимать, что стремление это хоть и называется дурным, но совершенно необходимо для любой творческой деятельности.

Оно необходимо, но, будучи предоставлено само себе, может стать бомбой замедленного действия. Точнее будет сравнить его с бомбой ядерной, поскольку речь идёт о знаменитой цепной реакции.

Дурное стремление стремится выразить себя в дурных же поступках. А дурные последствия этих поступков являются катализатором для усиления самого стремления. Это и есть цепная реакция: продукты распада стимулируют дальнейший распад.

Что же с этим самым Йецер а-Ра делать?
Убить? В Талмуде рассказывается об уникальной попытке мудрецов великого Собрания изолировать дурное начало, успехом не увенчавшейся. После того, как его поймали, арестовали и посадили в свинцовую бочку, оказалось уже на следующий день, что курицы перестали нестись, а растения цвести. Не стало у них, понимаете ли, дурного стремления!

Что же ещё можно сделать?

Единственный позитивный ответ на этот глобальный вопрос – контролировать.

Как управляемую реакцию ядерного распада, которая даёт человечеству столь необходимую ему энергию.
Как выполнение самой первой заповеди: "плодитесь и размножайтесь, наполняйте землю и овладевайте ей".
Как ещё более точное объяснение этой заповеди, данное Каину: "У порога грех (змей, Йецер а-Ра) лежит, и к тебе влечение его; ты же будешь ВЛАСТВОВАТЬ НАД НИМ"!

Реакцией ядерного распада творческий гений человека управлять научился. С животным миром собственной души сложнее. Но принцип тот же. Главное – время от времени удалять продукты распада. Очищаться. Неделю в году попробовать жить без Йецер а-Ра.

Поскольку речь идёт о глубинных процессах внутреннего мира человека, прямое вмешательство здесь противопоказано. Как мы уже говорили: сердцу не прикажешь. Необходимо работать с символами, с чем-то, что напоминает психологические структуры.

И тут под рукой такой замечательный пример, как хлеб. Который тут же, в Египте, скорее всего, и был изобретен.

Бросим один только беглый взгляд на знакомый каждому хлебобулочный продукт и на способ его приготовления. В сравнении с той же мацой.

И то, и другое – смесь муки и воды, прошедшая термическую обработку, т.е. выпеченная в печи.

Разница только в том, что при приготовлении хлеба мы ждём, пока тесто заквасится и поднимется, а затем кладём его в печь.
Или же добавляем дрожжи.
В результате образуется углекислый газ, который из-за плотности теста не может выйти наружу и остаётся в порах, раздувая тесто в объёме. Если дать ему волю, он может увеличить объём во много раз.

Разница:
1. Воздух-газ – в результате та же самая смесь воды и муки имеет больший объём и более представительный вид.
2. В процессе приготовления хлеба мы гораздо больше используем своё творческое начало – выжидание, добавление катализатора – дрожжей. .
3. Это, может быть, самая важная деталь: вкус. У мацы вкус практически отсутствует.

Таким образом, видны четкие параллели между квасным («хамец») и всем, что с ним связано, и между дурным началом – Йецер а-Ра. Даже не стоит перечислять.
Читателю доставит удовольствие провести сравнительный анализ самостоятельно.

Примечания
1) Арабы не выговаривают звук «п» и заменяют его на «б».
2) Питот — множественное число от слова «пита» — арабская лепешка, популярная в Израиле.
3) Оменташи — пирожки с маковой начинкой, которые едят в Пурим, отмечаемый за месяц до Песаха.
4) Что с непривычки не очень-то удобно. А две тысячи лет назад наши предки трапезничали с большим комфортом: во время трапезы каждый возлежал на специальном ложе и ел с индивидуального столика.
5) Тут нельзя не отреагировать на известное замечание Жванецкого о невозможности подать себе кофе в постель (для этого придётся встать, одеться, сварить, раздеться, лечь и выпить). В случае, если человек живёт один, он, конечно, сам себе господин, но и ему никто не слуга. Зато когда рядом есть ещё кто-то близкий, то кофе в постель при желании можно получать через день: сегодня вы, завтра – вам. Так же и на Седере.