Лицом к лицу

Народ, пошедший за огненным столпом, хотел увидеть своего Избавителя.
Сыны Израиля пересекали пустыню. Они шли за Всевышним и (подобно человеку, идущему за кем-то) видели Его одежды: Божественное Присутствие, одеваясь в воду и пламя, проявлялось как облака славы, защищающие народ в пути, как расступившееся море, как огонь, упавший с небес на жертвенник. Мир стал выразителем Присутствия и дал почувствовать близость Творца. А Лицо – отражение сущности – проявляется только как Тора. И познается только сердцем.
Сердце ближе всего к Источнику. Через него бесконечное проникает в этот мир. Оно – подобие первой точки, с которой началось творение и к которой устремился свет, стараясь преодолеть ограниченность, возникшую с ее появлением. Этот поток неостанавливающегося и неуспокаивающегося света – рассказ о Себе. Он остается неуслышанным и непонятым до тех пор, пока сердце не найдет в себе точку соприкосновения с бесконечным – точку в точке. Тогда его биение сольется с голосом Творца, поддерживающим существование всех миров. И человек сможет внимать Божественным словам. Преодолев ограниченность, он услышит Неограниченного.

"На пятидесятый день¹ – не раньше и не позже, – было сказано им, – "совершите служение [работу] Всесильному на ЭТОЙ горе" (Шмот, 3:12).

Вопрос о том, какую именно работу было велено совершить на пятидесятый день после исхода, требует отдельного рассмотрения.
Моше, когда Всевышний обратился к нему из горящего куста и повелел вывести сынов Израиля из Египта, попросил дать знак, подтверждающий истинность пророчества, с которым следовало обратиться к народу. Всевышний ответил: "И вот тебе знамение, что Я послал тебя: когда выведешь народ из Египта, вы совершите служение Всесильному на этой горе" (Шмот,3:12).
Из этого предложения, на первый взгляд, непонятно, какую именно работу должны были совершить сыны Израиля и почему служение Богу должно было стать знаком, подтверждающим истинность послания Моше.
В соответствии с правилами комментирования Торы, предложение, которое не поясняется в другом отрывке текста, содержит в себе всю необходимую информацию. Значит, речь идет о форме служения, которая уже была известна Моше. А поскольку разговор у горящего куста – это первый диалог между Творцом и будущим руководителем народа, следует сделать вывод, что само восприятие Божественного Присутствия, ставшее доступным Моше, названо здесь служением.
Хорев, где Моше получил пророчество из горящего куста, и Синай – одна и та же гора. И речь идет о том, что сыны Израиля станут свидетелями раскрытия Всевышнего, подобного тому, которого удостоился Моше.
Тогда возникает следующий вопрос: "Если еврейский народ совершил исход, чтобы говорить с Творцом лицом к Лицу, то почему же Моше сказал фараону (Шмот, 8:23): "Отойдем мы на расстояние трех дней пути и принесем жертвы Богу Всесильному нашему, как Он сказал нам"?
Рашбам отвечает на этот вопрос так: "Похожая ситуация сложилась, когда Шмуэлю было велено пойти и тайно (вместо Шауля) помазать на царство Давида. Шмуэль обратился ко Всевышнему и сказал: "Но ведь узнает Шауль и убьет меня". Тогда Всевышний сказал ему: "Возьми с собой телицу и скажи: "Пришел я принести жертву Богу" (Шмуэль 1, 16:2). Так же было приказано поступить и Моше (сказать фараону: "Бог евреев требует принесения жертв", а не объяснять, что цель исхода из "дома рабства" – раскрытие Божественного Присутствия, которое пошатнет престолы царей-идолопоклонников). Рашбам подчеркивает: "Всякий, кто комментирует эти строки иначе, совершает глобальную ошибку".
Представление о том, что Всевышний требует от человека подчинения и, подавляя его волю, заставляет выполнять действия, смысл которых не понятен, неверно. Горе-учителя забывают, что у Торы есть определенная цель, и она должна достигаться сразу, а не когда-нибудь. Зачем делать из человека раба для того, чтобы потом он стал свободным? Рабское подчинение не нужно Творцу – не для того еврейский народ был выведен из Египта. Принесение жертв, как и любое другое действие, не могло быть названо целью исхода, ибо оно – лишь средство, позволяющее приблизиться к разговору лицом к Лицу.

Самая тяжелая работа на свете – не месить глину и обжигать кирпичи, а говорить с Творцом.
Выдержит ли человек? Не исчезнет ли он как мгновение перед лицом вечности?

На пятидесятый день после исхода была дарована Тора.
Тора – раскрытие Лица.

Дарование Торы подобно заключению брака.
Юноша передает девушке кольцо и в этот момент раскрывает свое, идущее из глубины сердца, желание – быть с ней и доставлять ей радость. И приобретает ее. Вернее, обретает, потому что отдал себя. И она – в ответ – дарит себя.
Жену нельзя приобрести подарком. Кольцо -выразитель желания. Желания добра. Неблагодарность – когда нужен только подарок, а подаривший, его стремления, намерения, доброта, светящаяся в глазах, неинтересны – разрывает связь между подарком и подарившим. Добро, не вызвавшее отклика, – попусту растраченный потенциал.

Дарование Торы – раскрытие желания блага, которое проявляется как свет Лица". Все вышедшие из Египта и пересекшие пустыню хотели быть свидетелями раскрытия Божественного лица. Но все ли могут выдержать? Все ли способны воспринять мировое благо?
Благо – как раскрытие Лица.
Как сущностное качество Творца.
Как Тору.
Как жизнь.

"И было на третий день [после прибытия на стоянку у горы Синай], когда настало утро, и были раскаты грома, и молнии, и облако, и очень сильный звук шофара, и задрожал весь народ, который в стане. И вышел Моше с народом навстречу Всесильному из лагеря, и остановились у подножия горы, а гора Синай – вся дым, потому что спустился на нее Бог в Огне…" (Шмот, 19:17-18).

Когда бесконечное единственный раз захотело вторгнуться в этот мир, избрав Синай своими воротами, ничто из всего сотворенного не смогло вместить его. Гора превратилась в дым – материя начала исчезать.

Буквы айн, шин, нун составляют слово ашан ("дым"). Они же – аббревиатура слов олам шана нефеш ("пространство, время, душа").
Дарование Торы явилось настолько сильным раскрытием бесконечности, что составляющие реального мира: пространство и время – начали исчезать. А душа стала еще более мощным потоком света, направленным к сердцу, чтобы помочь ему раскрыться и увидеть все окружающее как Божественный рассказ: когда Рассказчик рядом и вот-вот раскроется в мире во всей силе и великолепии. "Приподнимите свои притолоки, ворота, приподнимитесь, двери мира, и войдет Царь во славе Своей…" (Те’илим, 24:9-10).
Голос зазвучал с горы Синай как трубный звук шофара и превратил ее в дым, в материю, находящуюся на грани исчезновения. А когда раздались первые слова, они полились отовсюду.
Весь мир задрожал и готов был рассыпаться как глиняный горшок во время землетрясения. "Голос Бога в полную силу. Голос Бога во всей красоте. Голос Бога ломает кедры. Изломает в щепки Бог кедры ливанские и заставит их прыгать как тельца. [Гору] Леванон и [гору] Сиръйон – как быка молодого. Голос Бога высекает языки пламени. Голос Бога приводит в содрогание пустыню. Сотрясает Бог пустыню Кадеш. От голоса Бога разродились лани и облетела листва в лесах, и во дворце Его все говорит: "Слава!" (Те’илим, 29:4-9).
Голос, сотрясающий мир до его основания, -дарование Торы. Проникающий повсюду и делающий границы несущественными, он подобен не знающим преград водам потопа. По мере его нарастания все отчетливее проявляется единство всех творений, указывающее на единство Творца, Который становится Царем: "Бог воссел [на престол] во время потопа [в момент дарования Торы] и воссядет Бог, чтобы царствовать над миром" (Те’илим, 29:10).
Дарование Торы – благо для Израиля: "Бог даст силу народу Своему, Бог благословит народ СВОЙ миром" (Те’илим, 29:11). А для других народов, решивших, что они погибнут из-за прорыва духовности, – это потоп. "Когда [Всевышний] дал Тору Израилю, голос Его прошел от конца мира и до конца его. Всех царей-неевреев охватила дрожь в их дворцах. И сказали они песнь, [а потом] собрались все у Билъама-злодея и спросили его: "Что за страшный гул мы слышали? Не потоп ли это надвигается?" Сказал [он] им: "Поклялся Пресвятой, благословен Он, что не приведет больше потопа". – "Может быть, Божественная клятва не позволит затопить мир водою. А огнем Он может затопить мир?" – "Поклялся Он, что не истребит всякую плоть". – "Так что же за страшный гул мы слышали?" – "Есть у Него одна любимая драгоценность… и Он хочет дать ее Своим детям" (Звахим, 116а).

Когда же зазвучал голос: "Я Бог Всесильный твой, Который вывел тебя из земли египетской, из дома рабства", полнотой своего бытия он лишил реальности и небеса и камни пустыни. И человека.
И когда каждый ощутил всем своим существом, что нет другой реальности, кроме Бога, и Он – начало и конец всего, вселенную наполнили слова: "Пусть не будет у тебя богов других…"

"Так комментировал Рабби Симлай: "613 заповедей были сообщены Моше на горе Синай". Спросил Рав Амнуна: "Как это можно доказать, опираясь на текст Торы?" И сам же разъяснил: "Написано: "Тору заповедал нам Моше [только то, что сообщено народу через Моше, может быть названо Торой]". Почему же сумма числовых значений букв, составляющих слово "Тора" [тав – 400, вав – 6, реш – 200, ‘эй – 5], – 611, что на два меньше, чем 613? Две заповеди, а именно: "Я Бог Всесильный твой…" и "Пусть не будет у тебя богов других…" народ [сначала] услышал из уст Всевышнего [а потом они были повторены Моше]" (Макот, 23б).
Таким образом, двум первым заповедям из десяти, прозвучавших с горы Синай, отводится особое место. С одной стороны, они – часть Торы, поскольку записаны в ней, с другой стороны, обладая другим уровнем святости, они не могут быть полностью включены в нее. Но особенность рассказа, принадлежащего духовным мирам, – в его цельности. И поэтому каждая заповедь и каждое слово вбирают в себя всю Тору – вмещая общее настолько, насколько его может вместить частность. При этом есть заповеди более общие по своему характеру – и они наиболее полно отражают Учение, а есть заповеди более частные – и общее проявляется в них с большим трудом. Первые две заповеди – наиболее полное раскрытие Божественного лица. Следовательно, услышав их, сыны Израиля получили все десять заповедей, все 613 заповедей и всю Тору. После того, как они были произнесены голосом Творца, к ним нечего было добавить.

"Лицом к лицу говорил с вами Бог у горы из огня" (Дварим, 5:4).

Для всех поколений рассказ о Творце записан чернилами на пергаменте. Каждое прочтение или углубление в тайны слов и букв убирает еще одну завесу и еще одну. И Тот, Кто "пребывает в тумане" (Мелахим 1, 8:12) , с каждым звуком, с каждым открытием новых граней или пластов Торы становится ближе. Но совершившим исход из страны фараонов, Всевышний поведал тайну Сам.
У подножия горы Синай – на пятидесятый день после исхода – не учили Тору – ни по книге, ни по свитку.
Рассказ, произнесенный на одном дыхании, – соединение начала и конца – мгновенное раскрытие Лица.
У горы Синай все было сказано сразу.

Все слова слились в одном звуке, и при этом каждое из них прозвучало четко и ясно и ни одна деталь не была потеряна.
Впоследствии, когда Моше поднялся на вершину горы Синай, ему были даны скрижали с начертанными на них десятью заповедями. Казалось бы, когда Тора возвращается к рассказу об этих повелениях, их текст должен совпадать слово в слово. Но стихи, приведенные в главе Ваэтханан (Дварим, 5:6-18), отличаются от стихов, приведенных в главе Итро (Шмот, 20:2-17).
Мидраш, разъясняет, что в главе Итро записано то, что было начертано на первых скрижалях, а в главе Ваэтханан – то, что было написано на вторых. Но ведь Всевышний один раз произнес десять заповедей, и значит, между первыми и вторыми скрижалями не должно быть никаких разночтений.
Мудрецы Талмуда обращают внимание на то, что на первых скрижалях было записано "помни день субботний", а на вторых – "храни день субботний", и поясняют: "Помни" и "храни" в одном слове были произнесены" (Мехильта, Итро).
Ни одни уста не могут произнести два слова сразу, и ни одно ухо не может услышать два слова одновременно. Но для Всевышнего нет невозможного – и способности человека Он меняет по воле Своей. Не только "помни" и "храни" были вмещены в одно слово. Это лишь пример, на основе которого следует прийти к выводу, что все слова совместились и прозвучали вместе.

Когда Пресвятой говорит, речь Его не только слышна, но и видна. Говорил Рабби Акива: "Сказано (Шмот, 20:18): "Весь народ видел голоса". Видели то, что видно, и видели то, что слышно" (Мехильта, Итро). Значит, "Я", прозвучавшее у горы Синай, сыны Израиля не только слышали, но и видели. Сердцем.²
Так же отчетливо, как глазами.

Тора – рассказ о Себе, о сокровенном. "Я Бог Всесильный твой…", прозвучавшее с Синая, – его начало. "Я" пробивалось к сердцам – чтобы раскрылись для бесконечного. ³
Но они приоткрылись лишь на мгновение.

Люди бросились бежать.
Нo куда?
Отовсюду звучал этот Голос.

Сынов Израиля охватил страх – они не были готовы соединиться с тем "Я", которое открылось им в звучании голоса. Им не был знаком мир, где бесконечно большое не вытесняет, а пронизывает малое, которое, не утрачивая себя, продолжает существовать как частное в общем и лишь раскрывается полнее. Но то, что неведомо человеку, знают души. И они, почувствовав близость родного мира, свободного от противоречий и преисполненного любви, не выдержали и рванулись ему навстречу, оставляя материальные тела, не готовые отказаться от разделения и разъединения.

"Сказал Рабби Леви: "В то мгновение, когда услышали сыны Израиля "Я…"у горы Синай, души оставили их. Ибо сказано (Шир а-Ширим, 5:б): "Душа моя оставила меня, когда Он начал говорить со мной" (Шмот Раба 29).

Учение о сущностных свойствах мироздания, дарованное во всей полноте и в одно мгновение, стало раскрытием Лица. Но оно оказалось непосильным для сынов Израиля испытанием. И тогда Всевышний, Который не желает отделения души от тела, оборвал звучание голоса.

"Тора просила за них [сынов Израиля] перед лицом Пресвятого. И тут же была возвращена им душа. Ибо сказано (Те’илим, 19:8): "Тора Бога цельная – возвращает душу" (Шмот Раба, 29).
Не Тора оживляет людей. Всевышний дает силы сердцам сжиматься и расширяться ради Торы. Она – цель творения, и пока остается надежда на достижение цели, есть смысл перегонять кровь по жилам.

Сыны Израиля, совершили исход и пересекли расступившееся перед ними море, но не смогли жить в мире, где не смолкая звучит "Я Бог Всесильный твой". В мире, где голос виден. В мире раскрытия Лица. И все же Всевышний вернул им жизнь, чтобы дарование Торы когда-нибудь пришло к своему завершению. А иначе зачем нужен этот мир?

Дарование Торы не было закончено. Но возник неразрывный союз между Творцом и сынами Израиля – нечто родилось в сердцах, когда души вернулись в тело. Мгновенное раскрытие Лица оставило в них неизгладимый след.
Сердце человека, ощутившее близость Источника, не забудет об этом мгновении никогда, как бы потом ни прятал Себя Творец за завесой материального мира. Память о встрече лицом к Лицу будет передаваться из поколения в поколение, как пламя – от свечи к свече. И Всевышний в ответ раскроет славу Свою, но теперь уже не сразу, а на протяжении долгой истории -так, чтобы душа не оставила тело.
Человек войдет в мир, где раскрытие Лица происходит постоянно с неослабевающей силой, и останется самим собой – душа в теле. Ради этого была возвращена жизнь сынам Израиля у горы Синай.

2. Глаз видит, и сердце тоже может видеть, как сказано: "Видело мое сердце много мудрости и знаний…" (Ко’элет 1:17).